проговорила Хепзиба. — Это очень печально, то что вы сейчас рассказали. Надеюсь Силестия и Владыки смилостивятся над их душами, и примут их в свои чертоги. — она сотворила на груди звездный крест Владык.

— За тысячу лет было предпринято несколько попыток достичь Храмов-Городов. — снова переведя взгляд на карту, задумчиво проговорил Эскер. Его голос теперь звучал так, будто наемник погрузился в глубокие раздумья. — Но ни одна из них не завершилась удачно. В большинстве случаев смельчаки, отправившиеся туда, просто не возвращались.

У Хепзибы был растерянный вид, и чтобы скрыть это, она совсем не к месту достала свой пушистый веер. Дэй все также молча продолжал смотреть в пол, и хоть его глаз снова видел, он все еще выглядел как набожный монах, только что совершивший самый непростительный грех. И лишь Феликс не ощущал ничего, кроме мистического интереса, вызванного рассказом наемника. Страх тоже присутствовал, но уже не такой сильный, как несколько минут назад, когда он увидел реакцию Казии.

— Но ведь первый император, Гелиос, он же отправлялся туда. В эти Храмы-Города. Так? — проговорил он, переводя взгляд с задумчивого Эскера на нервно обмахивающуюся Хепзибу. — И с ним ничего, слава богу, не произошло.

— Вы и про это знаете? — в голосе наемника теперь слышались нотки любопытства.

— Как я уже говорила, я осведомлена намного больше, чем вы можете предположить. — быстро проговорила Хепзиба на одном дыхании.

— Да, Гелиос действительно был в тех местах. — кивнул Эскер, снова задумавшись. — Но ничего больше мы про эту экспедицию не знаем. Все записи были уничтожены, или, как считают некоторые наши ученые, их вообще не существовало. В отряде императора было всего дюжина человек, и среди них не было писарей или историков. Хотя, казалось бы, сам император, и такой маленький отряд… — закончил наемник, с легким недоверчивым смешком.

— А что вы скажете, если узнаете, что мы хотим повторить его путь? Что мы знаем, какую именно тайну с такой тщательностью стремился утаить первый император Стелларии. — наслаждаясь своей уникальной осведомленностью, с лукавой улыбкой проговорил Феликс. И тут же про себя подумал: — «Идиот! Что ты городишь, олух безмозглый! Он ведь может согласиться!»

Но Феликса радовала такая исключительная ситуация, где он знал больше, чем самые начитанные историки и прославленные ученые. И возможность узнать секреты первого императора еще сильнее отгоняла страх перед еще не виданными опасностями, заменяя его природным любопытством, свойственному дуракам и храбрым безумцам. К тому же, его главная цель не изменилась, и Феликс верил, что в пустошах он найдет могучих воинов для освободительной армии Гантэра. Он увидел, как изумленно посмотрела на него Хепзиба, прежде чем сузить свои хитрые глаза в лисьей улыбке, скрытой за пышным веером.

— Вы… — Эскер запнулся, и оглядевшись, еще тише, почти шипя как змея, проговорил: — Вы все равно хотите отправиться туда? После всех тех слов, которые я вам только что сказал?

В этот момент к ним подошел Марбас, который уже передал Казию в руки подоспевших служанок. Феликс чувствовал, как брови старого наемника хмурятся в приступе злобы под его солнечной маской. Только сейчас он понял, что хоть старейшина и растерял большую часть своей силы, но тем не менее он еще способен был внушать страх, пусть и не такой сильный, как в расцвете своих лет, но не меньший, чем раненый хищник, способный в отчаянной попытке растерзать загнавшего его охотника. К тому же кожа Марбаса все еще была упругой, и не такой морщинистой, как у Казии, а поэтому Феликс еще раз задумался, а сколько же на самом деле ему лет.

— Ну и чего вы тут так долго шепчитесь? — раздраженно проговорил он, посмотрев сначала на Хепзибу, а потом и на Эскера. — Вам следовало предупредить меня с самого начала, что вы намереваетесь сделать, а не стараться произвести впечатление своими словами. На меня они уже долгие годы не действуют.

— Вы не понимаете… — начала было Хепзиба, но ее тут же прервал слабый голос Марбаса, в котором слышалась одновременно усталость и горечь.

— Эскер. — сокрушенно выдохнул старик, хватая молодого наемника за локоть, словно хотел удержать его от смертельного прыжка в пропасть. — Я знаю тебя с самого рождения, мальчик мой, и вижу все твои мысли. Я не собираюсь давать тебе своего разрешения.

Вместо ответа, Эскер резко выдернул свою руку из пальцев Марбаса, и подошел к медному колоколу, который висел у одной из стены. Схватившись за цепь, которая тянулась к железному языку, Эскер несколько раз ударил в него.

— Я собираю рэнд. Слышали?! Все! Военное собрание! Вечером!

— Нет. НЕТ! — взревел Марбас, собрав, как показалось Феликсу, остатки всей своей силы. — Я запрещаю! Никаких собраний! Ты не имеешь права!

— У меня такие же права, как и у тебя, дед! — с напором ответил Эскер. — И я не собираюсь принимать необдуманных решений, поэтому и объявляю рэнд! Сегодня на собрании мы все вместе решим, как нам стоит поступить! А теперь передайте остальным о собрании! — он снова оглядел комнату, и несколько наемников тут же кинулись исполнять его приказ.

Больше ничего не сказав, Эскер быстрым шагом вышел из зала. Марбас некоторое время стоял, сжав кулаки и тяжело дыша, будто пробежал несколько лиг, а затем, яростно стукнув кулаком по столу, удалился вслед за Эскером.

* * *

Вечером того же дня в штабе Железных Масок состоялось военное собрание. Никого, кроме тех, кто принадлежит к этой организации, туда не пустили, но все же Феликсу не составило большого труда узнать, что именно обсуждали наемники. За вполне приемлемое вознаграждение, ему рассказали, что единственной темой обсуждения стала новая экспедиция в Храмы-Города. Решение о таком важном походе, как и следовало ожидать, не могло быть принято за один день, а поэтому рэнд созывали еще несколько вечеров подряд. Главным отличием таких сборищ было то, что каждый, даже рядовой солдат, мог высказаться перед всеми, и объявить, что он думает по этому поводу. Хепзиба хотела было подкупить часть наемников, но почти все отказались от денег, в вежливой манере дав понять, что ее предложения оскорбляют их, и лучше бы ей прекратить это делать. В итоге, на пятый день собраний решение было принято.

Феликс сидел в своей комнате, которую ему выделила Хепзиба в самой дорогой гостинице города, когда к нему заявился Синох. Монах к этому времени вместе с молодым ювелиром уже возвратился из Эль-Хафа, и теперь почти все свое время проводил в архивах Железных Масок, изучая их записи о предыдущих экспедициях. Феликс тоже несколько раз бывал в этих интересных помещениях, стараясь,