class="v">Всю глупость века отразить умело,

Чтоб всяк на сцене зеркало нашел

И понял, наконец, что он — осел.

Предвижу, что на это ментор так

Ответит: автор — пишущий дурак.

И чтоб Сатира била точно в лоб,

Взываю: так, о Боже, сделай, чтоб

Стал сочинять мной уязвленный поп.

Я так его бы выпорол — мой Бог! —

И кровь, и спесь ему пустить бы смог.

Три пьесы сразу — все про медный лоб!

Не тот, возможно, это случай, чтоб

Писать их три… Но он же остолоп!

И знает сам о статусе таком,

Поскольку с вами он уже знаком.

Ко всяким сочиненьям до сих пор

Не ведал милосердия ваш двор.

В вас словно жало Змея проявилось,

От вас — Проклятья, как от Неба — Милость.

В заморских странах есть обыкновенье:

Коль новый автор выставит творенье,

Ему все улыбнутся в ободренье;

Все рады, эту храбрость поощряя

(А злобу берегут для негодяя),

Ошибки новичка журят — но мало

И ласково, чтоб гордость не страдала:

Любой просчет отметят, как флажком,

Чтоб он просчетов избежал потом.

А вот у нас — иначе, и давно;

Здесь Бык, Поэт, Корона — заодно,

И нашим пьесам путь один — на дно.

Перевод С. Шоргина

William Hamilton of Gilbertfield (1665–1751)

The Last Dying Words of Bonny Heck

A Famous Grey-Hound in the Shire of Fife

Alas, alas! quo’ bonny Heck,

On former days when I reflect!

I was a Dog much in respect

For doughty Deed:

But now I must hing by the Neck

Without Rameed.

O sy, Sirs, for black buming Shame,

Ye’ll bring a Blunder on your Name!

Pray tell me wherein I’m to blame?

Is’t in Effect.

Because I’m Criple, Auld and Lame?

Quo’ bony Heck.

What great Feats I have done my Sell

Within Clink of Kilrenny Bell,

When I was Souple, Young and Fell

But Fear or Dread,

John Nese and Paterson can tell,

whose Hearts may bleid.

They’ll witness that I was the Vier

Of all the Dogs within the Shire,

I’d run all day, and never tyre:

but now my Neck

It must be stretched for my Hyre,

quo’ bonny Heck.

How nimbly could I turn the Hare,

Then serve my self, that was right fair!

For still it was my constant Care

the Van to lead.

Now, what could sery Hesk do mair,

syne kill her dead?

At the King’s-Muir and Kelly-law,

Where good stout Hares gang fast awa,

So cliverly I did it Claw,

with Pith and Speed:

I bure the Bell before them a

as clear’s a Beid.

I ran alike on a’kind Grounds,

Yea in the midst of Ardry Whines;

I grip’t the Mackings be the Bunns,

or be the Neck:

Where nathing could stay than but Guns,

saye bonny Heck.

I Wily, Witty was, and Gash,

With my auld Felni Packy pasn,

Nac Man might anes buy me for Cash

in iome respect.

Are they not then Confounded fash,

that hang poor Heck?

I was a bardy Tyk and bauld,

Tho’ my Beard’s Gray, I’m not so auld

Can any Man to me unsald,

What is the Feid,

To stane me ere I be well Cauld?

A cruel Deed!

Now Honesty was ay my Drift,

An innocent and harmlets Shift,

A Kaill-pot-lid gently to lift,

or Amry Sneck,

Shame fa the Chasts, dare call that This,

quo’ bonny Heck.

So well’s I cou’d play Hocus Pocas

And of the Servants make jodocus,

And this I did in every Locus.

throw their Neglect.

And was not this a Merry focus

quo’ bonny Heck?

But now, good Sirs, this day is lost,

The best Dog in the East Nook Coast,

For never ane durst Braz not Boast

me, for their Neck.

But now I must yeild up the Ghost,

quo’ bonny Heck.

And put a period to my Talking,

For I m unto my Exit making:

Sirs, ye may a’gae to the Hawking.

and there reflect,

Ye’l ne’er get sick a Dog for Makin

as bonny Heck.

But if my Puppies, ance were ready,

Which I got on a bonny Lady:

They’l be baith Cliver, Keen, and Beddy,

and ne’er neglect,

To clink it like their ancient Daddy,

the famous Heck.

Уильям Гамильтон из Гилбертфилда (1665–1751)

Последние слова Красавца Гека, знаменитого борзого пса

Увы! — сказал красавчик Гек, —

Я общей доли не избег,

И догорит мой песий век:

Быстрей огарка:

Меня повесит человек

Как перестарка.

Вы на расправу — мастера!

Сколь были вы добры вчера!

Но псина, стало быть, стара,

Да и калека:

Ну, значит, придушить пора

Красавца Гека.

В Килренни знал любой юнец,

Что Гек — опасный молодец.

Да, я умел задрать щипец

Перед борзятней!

…Для пса бывает ли конец

Пренеприятней?

Не жалуясь и не скуля,

За зверем я бежал в поля;

Но есть пеньковая петля