вероятным эффектом такого подхода к войне будет ограниченный и примитивный характер ее ведения. Гонка вооружений среди враждебных наций будет отложена до начала войны, вместо того, чтобы предшествовать ей, а война станет для воюющих наций сигналом к мобилизации их человеческих и материальных ресурсов.

Победа является первостепенной заботой воюющих стран. Они придерживаются определенных правил в отношении жертв войны; они не откажутся от использования всего оружия, которое может произвести их техника. Соблюдение запрета на применение отравляющих газов во Второй мировой войне является лишь очевидным исключением. Все основные воюющие стороны производили отравляющий газ; они обучали войска его применению и защите от него и были готовы применить его, если бы такое применение показалось выгодным. Только соображения военной целесообразности удержали все воюющие стороны от применения оружия, которым все они располагали с намерением использовать его в случае необходимости.

То, что количественное и качественное разоружение влияет на технологию и стратегию, но не на частоту войн, ясно демонстрируют результаты разоружения, навязанного Германии Версальским договором. Это разоружение было как количественным, так и качественным и настолько тщательным, что сделало невозможным для Германии вновь развязать войну, подобную Первой мировой войне. Если цель заключалась в этом, то она была полностью реализована. Если же цель заключалась в том, чтобы навсегда лишить Германию возможности вести войну любого рода, а именно это и было фактической целью, то положения Версальского договора о разоружении потерпели впечатляющий провал. Они заставили германский генеральный штаб отказаться от методов ведения войны, преобладавших в Первой мировой войне, и обратить свою изобретательность на новые методы, не запрещенные Версальским договором, поскольку они не были широко распространены или вообще не использовались во время Первой мировой войны. Таким образом, Версальский договор далеко не лишил Германию способности вести войну.

Однако было высказано предположение, что, хотя разоружение не может само по себе отменить войну, оно может в значительной степени уменьшить политическую напряженность, которая может легко привести к войне. В частности, нерегулируемая гонка вооружений со страхами, которые она вызывает, и постоянно растущим финансовым бременем, которое она налагает, может привести к такой невыносимой ситуации, что все или некоторые участники гонки предпочтут ее прекращение любыми средствами, даже с риском войны, ее неопределенному продолжению.

Разоружение или, по крайней мере, регулирование вооружений является необходимым шагом в общем урегулировании международных конфликтов. Однако оно не может быть первым шагом. Конкуренция за вооружения отражает и является инструментом конкуренции за власть. Пока нации выдвигают противоречивые претензии в борьбе за власть, они вынуждены по самой логике борьбы за власть выдвигать противоречивые претензии на вооружения.

Как только заинтересованные страны договорятся о взаимно удовлетворительном распределении сил между собой, они смогут позволить себе сократить и ограничить свои вооружения. Ведь степень, в которой нации смогут договориться о разоружении, будет мерилом политического взаимопонимания, которого они смогли достичь.

Безопасность

Более вдумчивые наблюдатели поняли, что решение проблемы разоружения лежит не в самом разоружении. Вооружение — это результат действия определенных психологических факторов. Поскольку эти факторы сохраняются, решение наций вооружаться также будет сохраняться, и это решение сделает разоружение невозможным. Общепризнанным и наиболее частым фактическим мотивом для вооружения является страх нападения, то есть чувство незащищенности. Следовательно, утверждается, что необходимо сделать нации действительно защищенными от нападения с помощью какого-то нового устройства и таким образом дать им чувство безопасности. Тогда мотив и фактическая потребность в вооружениях исчезнут, поскольку нации найдут в этом новом устройстве ту безопасность, которую они раньше искали в вооружениях. После окончания Первой мировой войны было создано два таких устройства.

Коллективная безопасность

В работающей системе коллективной безопасности проблема безопасности больше не является заботой отдельной нации, о которой должны заботиться вооружения и другие элементы национальной мощи. Безопасность становится заботой всех наций, которые будут совместно заботиться о безопасности каждой из них, как если бы их собственная безопасность была под угрозой. Если A угрожает безопасности B, C, D, E, F, G, H, I, J и K будут принимать меры от имени B и против A, как будто A угрожает им так же, как и B, и наоборот.

Мы уже отмечали, что логика коллективной безопасности безупречна, если только ее можно заставить работать в условиях, преобладающих на международной арене.

Вполне возможно, что все эти предположения могут быть реализованы в конкретной ситуации. Однако шансы на это сильно занижены. Ни прошлый опыт, ни общая природа международной политики не позволяют предположить, что такая ситуация может возникнуть. Действительно, в современных условиях ведения войны, не менее чем в прошлых, ни одна страна не является достаточно сильной, чтобы бросить вызов комбинации всех других стран с какими-либо шансами на успех. Однако крайне маловероятно, что в реальной ситуации только одна страна окажется в положении агрессора. Как правило, более одной страны будут активно выступать против порядка, который пытается защитить коллективная безопасность, а другие страны будут сочувствовать этому порядку.

Причину такой ситуации следует искать в характере порядка, защищаемого коллективной безопасностью. Этот порядок с необходимостью является статус-кво в том виде, в котором он существовал в определенный момент. Так, коллективная безопасность Лиги Наций была направлена на сохранение территориального статус-кво в том виде, в котором он существовал на момент создания Лиги Наций в 1919 году. Однако уже в 1919 году существовал ряд стран, решительно выступавших против этого территориального статус-кво — страны, потерпевшие поражение в Первой мировой войне, а также Италия, которая считала себя лишенной некоторых обещанных плодов победы. Другие страны, такие как Соединенные Штаты и Советский Союз, в лучшем случае относились к статус-кво с безразличием.

В свете исторического опыта и реальной природы международной политики мы должны предположить, что конфликты интересов будут продолжаться на международной арене.

Это моральная революция не только в действиях государственных деятелей, представляющих свои страны, но и в действиях простых граждан. От последних ожидается не только поддержка национальной политики, которая порой может противоречить интересам нации, но и готовность отдать свою жизнь за безопасность любой страны в любой точке земного шара. Можно утверждать, что если бы люди повсюду чувствовали и действовали подобным образом, жизнь всех людей была бы навсегда обеспечена. Истинность этого вывода не подлежит сомнению, как и гипотетический характер