Люди в целом не чувствуют и не действуют, ни как индивидуумы между собой, ни как члены своих наций по отношению к другим нациям, так, как они должны чувствовать и действовать, если коллективная безопасность должна быть успешной в условиях международной политики в ее нынешнем виде. И, как мы пытались показать, сегодня меньше шансов, чем когда-либо в современной истории, что они будут действовать в соответствии с моральными заповедями наднационального характера, если такие действия могут нанести ущерб интересам их стран. В своих отношениях с другими индивидами в рамках национального общества индивид откажется от преследования своих эгоистических целей только под угрозой сурового наказания или под подавляющим моральным и социальным давлением, вызванным войной или другими национальными чрезвычайными ситуациями впечатляющего характера.

Конфликты между национальными и наднациональными интересами и моралью неизбежны, по крайней мере, для некоторых стран при любых мыслимых условиях, которые могут потребовать реализации коллективной безопасности. Эти страны не могут не разрешить такой конфликт в пользу своих собственных индивидуальных интересов и тем самым парализовать работу коллективной системы.

В свете этого обсуждения мы должны сделать вывод, что коллективную безопасность невозможно заставить работать в современном мире, поскольку она должна работать в соответствии с идеальными предположениями. Однако в этом и заключается высший парадокс коллективной безопасности.

Реальность коллективной безопасности

В системе коллективной безопасности, действующей в менее чем идеальных условиях, война между А и Б или между любыми другими двумя государствами в любой точке мира по необходимости равносильна войне между всеми или, в лучшем случае, большинством государств мира.

С момента зарождения современной государственной системы и до Первой мировой войны основной задачей дипломатии была локализация фактического или угрожающего конфликта между двумя государствами, чтобы предотвратить его распространение на другие страны. Усилия британской дипломатии летом 1914 года по ограничению конфликта между Австрией и Сербией рамками этих двух стран являются впечатляющим, хотя и неудачным, примером. По самой логике своих предположений, дипломатия коллективной безопасности должна быть направлена на превращение всех локальных конфликтов в мировые. Если это не может быть единый мирный мир, то он не может не быть единым миром войны. Поскольку предполагается, что мир неделим, из этого следует, что война тоже неделима. Если исходить из предпосылок коллективной безопасности, то любая война в любой точке мира потенциально является мировой войной.

Эти замечания о коллективной безопасности как практическом средстве сохранения мира подтверждаются опытом, когда в первый и пока последний раз была предпринята попытка применить коллективную безопасность в конкретном случае — санкции Лиги Наций против Италии в 1935—36 годах. После нападения Италии на Эфиопию Лига Наций привела в действие механизм коллективной безопасности, предусмотренный статьей 16 Пакта. Вскоре стало очевидно, что ни одно из предположений, от реализации которых зависит успех коллективной безопасности, не существовало и не могло существовать в реальных условиях мировой политики.

Соединенные Штаты, Германия и Япония не были членами системы коллективной безопасности Лиги и, кроме того, разделились в своих симпатиях. Германия уже открыто начала проводить политику, направленную на свержение существующего статус-кво в Европе. Япония уже была на пути к свержению статус-кво в Дальнем Востоке. Поэтому и те, и другие могли только благосклонно смотреть на начинание, которое, свергнув статус-кво в регионе, находящемся вне зоны доступа, ослабило бы позиции Великобритании и Франции, жизненно заинтересованных в сохранении статус-кво в Европе и на Дальнем Востоке Соединенные Штаты, с другой стороны, одобряли попытки укрепить защиту статус-кво, хотя характер общественного мнения в стране не позволял им принимать активное участие в таких попытках. Страны, которые были готовы сделать все возможное для успеха эксперимента Лиги, были либо слишком слабы, чтобы сделать много полезного, как, например, скандинавские страны, либо, как в случае с Советским Союзом, их скрытые мотивы вызывали подозрения. Кроме того, Советскому Союзу не хватало военно-морской мощи, без которой в данных обстоятельствах было не обойтись, и у него не было доступа к театру решающих операций без сотрудничества сопредельных стран, которого не было.

Таким образом, дело о коллективной безопасности против Италии было, по сути, делом Великобритании и Франции против Италии. Это было далеко от идеального прелегинрита концентрации подавляющей силы, которую не осмелился бы преследовать ни один перспективный соперник. Конечно, верно, что объединенных сил Великобритании и Франции было бы достаточно, чтобы сокрушить Италию. Тем не менее, Великая Ифекания была лишь номером системы Лиги.

Внутренний статус-кво от их политики по отношению к Советскому Союзу. То, что Великобритания и Франция считали своими национальными интересами, противоречило тому, что требовала от них коллективная безопасность. В частности, они были полны решимости и дали понять о своей решимости не заходить так далеко в защите Эфиопии, чтобы рисковать войной с Италией. По словам уже цитировавшегося Уинстона Черчилля: «Во-первых, премьер-министр заявил, что санкции означают войну; во-вторых, он твердо решил, что войны быть не должно; и в-третьих, он принял решение о санкциях. Очевидно, что соблюсти эти три условия было невозможно».

Не желая подчинять свои национальные интересы требованиям коллективной безопасности, Великобритания и Франция также не желали преследовать свои национальные интересы без учета коллективной безопасности. В этом заключалась фатальная ошибка британской и французской внешней политики в отношении Итало-эфиопской войны. Преследуя одно из двух дел наполовину и непоследовательно, они потерпели неудачу в обоих. Они не только не сохранили статус-кво в Восточной Африке, но и втянули Италию в объятия Германии. Они разрушили коллективную систему Лиги Наций, а также свой собственный престиж защитников статус-кво.

Международные полицейские силы

Идея создания международной полиции выходит за рамки коллективной безопасности, поскольку применение коллективной силы против фактического или потенциального нарушителя закона больше не находится под контролем отдельных государств. Международная полиция будет действовать под командованием международного агентства, которое будет решать, когда и как ее применять. Ни одна такая полиция никогда не функционировала в качестве постоянной международной организации. Однако члены Организации Объединенных Наций обязаны в соответствии со статьями 42 и далее Устава создать такую международную полицию в форме вооруженных сил ООН. До сих пор не достигнуто никакого прогресса в выполнении этого обязательства.

Надежды на сохранение мира, которые связывались с международными силами после окончания Первой мировой войны, проистекают из аналогии с функциями