— Он думал, что сможет подтолкнуть меня к убийству Рафа, причинив боль моей жене и Софии, — продолжаю я. — И он был прав. Но он ошибся в одном: сегодня умрет именно он.

Моя грудь плавно поднимается и опускается, хотя внутри у меня все гудит, словно каждая клеточка готова взорваться.

— Он также пытался добраться до Рафа и Николетт. Он нанял несколько человек, которые в итоге сами себя убили.

— Эти чертовы слабаки, — усмехается наш отец. — Знали, что не справятся, но настаивали, что все сделают.

Может, мой отец больше и не главный, но я не настолько глуп, чтобы не знать, что у него по-прежнему полно верных солдат, готовых ради него на все.

— Я, блять, так и знал. — Раф снова набросился на него, купаясь в ярости. — Николетт чуть не умерла из-за тебя!

Прежде чем он успевает ударить его снова, мы с Джио удерживаем его, крепко обхватив руками.

Я так же сильно хочу, чтобы он умер. Всякий раз, когда я вижу убитое горем лицо Софии или вижу, как Элси морщится от боли из-за раны, которую она получила по его вине, во мне вспыхивает желание убить его.

— Пока нет, — шепчу я ему на ухо. — Мы должны выяснить, не скрывает ли он еще что-нибудь.

Ему требуется несколько секунд, чтобы успокоиться, но когда адреналин утихает, мы отпускаем его.

— Где сейчас Николетт? — Джио спрашивает Рафа. — Я думал, она уехала из города после смерти Бьянки.

— Последний год она была в бегах, — объясняет Раф. — Она знала, что за домом ведется наблюдение, и понимала, что если он это увидит, то поймет, что она в доме, поэтому пряталась. Не так давно один из людей, которых он послал за ней, нашел ее и подстрелил. Тогда она и приехала ко мне.

— Черт возьми. — Джио сжимает шею.

— Один из копов, преданных Майклу, нашел ее и позвонил ему. Как только он увидел имя на ее правах, он понял, кто она такая, — уточняет Раф, а затем бросает взгляд на нашего отца. — После убийства Бьянки он удалил запись с камер наблюдения, так что он определенно видел, как Николетт подъехала к дому незадолго до него. Он следил за ней, надеясь, что она не найдет меня и не расскажет о том, что видела. Он знал, как мы были близки. Он знал, что я ей поверю. Он знал, что она может разрушить его и его репутацию.

Он ходит вокруг нашего отца, чей глаз опух, а изо рта течет кровь. Раф направляет оружие на затылок отца, его большой палец лежит на спусковом крючке.

— Как только я взял власть в свои руки, некоторые из мужчин рассказали мне, что наш отец говорил им, что я хочу смерти Рафа, — говорю я. — Что он придет за мной, чтобы занять свое законное место, но я не позволю этому случиться. Он рисовал нас как двух братьев, находящихся в состоянии войны. Он считал, что если меня убьют, то за Рафом придет вся Коза Ностра, а если я убью Рафа… ну, вот и вся его проблема.

Я вижу, как кривится рот моего отца.

— Разве это не так, папа? — Я готов покончить с ним и забыть.

Он с усмешкой наклоняет подбородок.

— Было проще, если бы все считали, что тебя убил Раф. Меньше вопросов. — Он кашляет кровью. — Но все вышло не совсем так, да?

— Господи Иисусе, — пробормотал Джио, опуская ладони на колени.

— Давайте покончим с этим. Больше он ничего не скажет, что нам нужно услышать. — Раф направляет дуло прямо в грудь нашего отца.

Отец насмехается.

— Тебе лучше повременить с этим, сынок. Я еще не закончил рассказывать тебе самое интересное.

— Да ну? — Раф вскидывает бровь. — И что же?

— Ну… — Он вздыхает. — Если ты убьешь меня, то никогда не получишь ее обратно.

— Кого не получу? — Раф прищурился.

— Эту милашку Николетт. Ты с ней переспал, да? — Он застонал. — Кто может тебя винить? Какие сиськи у этой девчонки.

Мышцы бицепса Рафа подергиваются, и через мгновение он хватает моего отца за горло и сжимает.

— Еще хоть слово скажешь о ней, и я убью тебя. Медленно. Так медленно, что ты будешь желать смерти.

— Она… тоже у-у-умрет, — задыхается он.

— Николетт в безопасности, — грубым голосом возражает он. — Ты не сможешь ее тронуть.

Он убирает руку и встает ровнее, пытаясь сдержать свою агрессию.

Мой отец пытается заговорить, но все, что у него получается, — это зайтись в приступе кашля.

Когда он закончил, он сказал:

— Ты уверен в этом, сынок?

Он высокомерно усмехается. Всегда такой чертовски самодовольный.

Раф отступает на несколько шагов, и пистолет с глухим лязгом падает на пол.

— Ты, черт возьми, лжешь, — вздыхает он, вздымая грудь.

— Я? Почему бы тебе не позвонить ей и не посмотреть, ответит ли она?

Раф сжимает челюсти, вперив ненавидящий взгляд в глаза отца, а затем тянется к карману и достает телефон.

Набрав номер, он устремляет взгляд на меня и качает головой. Он пробует снова, потом еще раз.

— Бляяять! — Он бросает телефон, и тот ударяется о стену, стекло разбивается вдребезги. — Черт, черт, черт! — Он с грохотом врезается кулаком в зеркало.

Я подбегаю к отцу и хватаю его за рубашку.

— Скажи мне, где она. Сейчас же.

— Сначала отпусти меня.

— Этого никогда не случится.

И когда Раф с ревом бросается на него и выпускает своих демонов на свободу, я позволяю ему это сделать. Он заслуживает этого и даже больше.

ГЛАВА 40

ЭЛСИ

ТРИ ДНЯ СПУСТЯ

Я должна быть счастлива, что вернулась к родителям. В дом моего детства. В свою комнату. Однако всякое чувство радости исчезло, как только он покинул меня.

Он позвонил моему отцу и, видимо, объяснил, что к нам вломились, и он не чувствует, что я в безопасности. Что будет лучше, если я буду жить с ними.

По крайней мере, так сказал мой отец. Но все, что я знаю, это то, что он не хотел меня. Он не хотел бороться за нас. Он выбрал страх. Он выбрал легкий путь.

В то время как я была готова рискнуть всем ради него. Своей жизнью. Своей безопасностью. Своим чертовым сердцем. Но он все бросил.

Последние несколько дней без него казались вечностью. Мое сердце буквально разрывается, осколки его разлетаются, как пепел из пламени. И никогда больше не будет найдено.

Я закрываю глаза и представляю его суровую улыбку, мне ее так