Стоило Айвену остановить машину на подъездной дорожке, как из-за дома выскочил, заливаясь лаем, средних размеров лохматый пес, черный с рыжими подпалинами. Феллини, сидевший на коленях у Этери, зашипел, выгнул спину и выпустил когти. Этери тоже зашипела, потому что он выпустил когти прямо ей в ногу, прорвав джинсовую ткань. Она осторожно отделила его от себя – Феллини продолжал цепляться когтями – и взяла на руки, как ребенка, ласково поглаживая по спине.

– Мерф, сидеть! – приказал Айвен прыгающему вокруг него и норовящему лизнуть в лицо псу.

Но Мерфи лаял, как безумный, ему надо было выплеснуть весь накопившийся запас любви и преданности. Тогда Айвен подобрал с земли палку и зашвырнул подальше. Мерфи помчался за поноской, вприпрыжку принес ее обратно и, не рассчитав разбега, налетел прямо на хозяина, чуть не сбил его с ног, пока Айвен вынимал из багажника сумки. Только после этого пес счел свою миссию выполненной и растянулся на земле.

– И впрямь Мерфи, – засмеялась Этери, удерживая на руках тяжелого кота.

Звонить не пришлось, входная дверь была не заперта. В холле их встретила женщина лет пятидесяти, такая же крепкая и дородная, как Глэдис, но с приветливым, а главное, умным лицом.

– Здравствуйте, миссис Тиди. Познакомьтесь, это мой друг Этери Элиава.

– Здравствуйте. – Миссис Тиди пожала протянутую руку Этери. – Идемте, я покажу вам вашу комнату. – Она ловко перехватила сумку Этери и начала подниматься по лестнице. – И ты с нами, Феллини? А есть не хочешь? Ну идем.

– Есть он всегда хочет, – вставил Айвен. – И мы тоже на этот раз. Но Феллини, похоже взял Этери под свое покровительство.

– Вот здесь вам будет удобно. – Миссис Тиди отворила дверь в одну из комнат с эркером. – У вас с Айвеном будет общая ванная, но это такая чистая связь… – Миссис Тиди подмигнула. – Надеюсь, вы не против.

– Нет, я не против. Спасибо.

– Вы тут пока разбирайтесь, а я приготовлю вам плотный завтрак. Или… хотите, помогу распаковать вещи?

– Нет-нет, я сама! У меня и вещей-то всего ничего…

– Тебе нравится комната? – спросил Айвен, когда экономка ушла. – Вещи можно и потом разобрать. Давай я покажу тебе дом.

– Нет, первым делом мне надо выпустить адреналин. – Этери подошла к нему, обхватила ладонями его лицо и, чуть наклонив голову набок, впилась губами ему в губы. – Я тебя шокирую? – спросила она, когда пришлось прерваться, чтобы глотнуть воздуха.

– Мне нравится, как ты меня шокируешь, – любезно ответил Айвен. – Продолжай.

– Ладно. Сейчас я тебя скандализирую.

Этери стащила с его плеч уже расстегнутую кожаную куртку и поднырнула обеими руками под свитер. Айвен включился в работу, и вскоре они остались безо всего. И рухнули на кровать. Длинные пальцы сплелись с длинными пальцами. Длинные ноги – с длинными ногами. Этери ощущала его тело как свое. Их единое тело, накрепко спаянное стержнем его мужественности, стало необыкновенно гибким, словно гуттаперчевым. Вокруг этого стержня они с легкостью выделывали на постели немыслимые выкрутасы, меняли позы, и все это – не прерывая контакта. Оба не желали оторваться друг от друга хоть на минуту. Обоих обуял веселый азарт, жадная ненасытность ощущений. Еще раз, еще и еще…

Им все удавалось, у них все получалось классно, они обменивались веселыми взглядами, полными понимания и одобрения, словно цирковые партнеры или джазовые музыканты, исполняющие виртуозный номер, хотя в музыке их тел не было ничего отрепетированного, сплошная импровизация.

Когда музыка любви затихла, они еще долго лежали, обнявшись, на скомканном, наполовину сползшем на пол покрывале, которое забыли снять: не до того было. Айвен заглянул ей в глаза, и Этери улыбнулась ему томной счастливой улыбкой. Этот устремленный на нее любящий взгляд она не теряла из виду, даже когда сознание мутилось в водовороте блаженства.

С ним было сказочно хорошо. Потому что – она только теперь это поняла! – он все делал ради нее. Ему было хорошо, потому что ей было хорошо. Казалось бы, как просто, а вот никогда у нее такого раньше не было. Впервые в жизни Этери признала, что она – темпераментная женщина и ей нужен темпераментный мужчина. Нет, поправка: ей нужен этот мужчина.

– Мне нравится, как ты меня скандализируешь, – прошептал Айвен. – Я об этом мечтал… с первой минуты, как тебя увидел.

– Я тоже об этом мечтала.

– Но ведь не с первой минуты? – спросил он ревниво.

– Нет, не с первой. Я время не засекала. Но, пожалуй, с той минуты, как ты отшил Милли Степлоу.

– Ну, положим, это ты отшила Милли Степлоу. Ты ею пол подтерла.

– Скажешь тоже! – счастливо засмеялась Этери. – Кстати, о поле… С той минуты, как ты улегся на пол в ложе, вот!

– Тогда чего мы так долго ждали? – Айвен вгляделся в ее лицо.

– Мне было нельзя. Дела. Зато теперь можно. Только давай пойдем поедим, а то и правда есть хочется.

– Давай!

Этери вскочила, в пожарном порядке натянула извлеченное из сумки чистое белье, колготки, серую трикотажную юбку-клеш, белую рубашку и кашемировый свитер с треугольным вырезом. Повернувшись к зеркалу, пока Айвен одевался, она начала поправлять растрепанные волосы. Все это время в ее душе бодрствовал крохотный островок настороженности. Будет ей так же плохо, как после свидания с Саввой? Нет, ничего похожего! На нее накатило легкое смущение после внезапного порыва, она уже не на шутку тревожилась, что скажет или подумает миссис Тиди, и бросилась поправлять покрывало. Но ей было обалденно хорошо! Она чувствовала себя наполненной, напоенной любовью и… свободной. Какого черта? Она никому ничего не должна.

Когда они спустились вниз, в просторную, но теплую столовую, Этери уже успела успокоиться. Миссис Тиди подала на стол полный ирландский завтрак: яичницу с беконом, поджаренные свиные колбаски, картофельные оладьи, гренки с маслом и кофе. Съесть целую порцию было немыслимо, но Этери отдала должное всему.

– Как ты думаешь, она не будет нас осуждать?

– Миссис Тиди – женщина разумная и с большим чувством юмора. Здешние барышни завели моду заглядывать к ней и дарить что-нибудь полезное по хозяйству. Вернее, совершенно бесполезное. Вышитые салфеточки, плетеные корзинки, какие-то покрывальца, чтоб не вытерлись подлокотники кресел, всякие centrepiece… – Айвен порылся в памяти. – Русского слова нет. Самодельные вазочки и плошечки в центр стола, куда можно поставить цветочки. Когда я приезжаю, она всякий раз показывает мне новые трофеи и многозначительно подмигивает: это, мол, все для тебя, чтоб не забывал о прелестях семейной жизни.

– Ты раньше никогда не привозил сюда женщин? – спросила Этери.

– Илер, – помрачнел Айвен.

– Айвен, ты только не обижайся…

– Мы же договорились, обижаться – это для дураков.

– Хорошо. Так вот, не обижайся, но ты должен рассказать мне все. Знаю, тебе неприятно, но я хочу понять, что это было… в замке. А то умру, – пригрозила Этери.