– Сид? Боже мой, ну и сюрприз!

– Прибыли вещи, которые ты заказывала. Прошу извинить за позднее появление.

– Вещи?

Он кашлянул.

– Да, дорогуша. Вещи.

До нее наконец дошло.

– Да! Конечно. Вещи. Спасибо огромное. Как здорово, что ты привез их мне домой! – Индия нагнулась за коробкой.

– Тяжелая, – предупредил Сид. – Я занесу в квартиру. Не беспокойся, я умею себя вести.

– Спасибо, – слегка покраснев, ответила Индия.

– За умение себя вести?

– И за это тоже.

Сид поднялся в ее квартиру. В прошлый раз ему было не до разглядывания жилища Индии, и потому он с любопытством вертел головой по сторонам. Помимо уже знакомой ему спальни, в квартире были кухонька и гостиная. Сида поразило обилие книг. Они занимали весь письменный стол, полку над камином и кухонный стол. Книжные башни громоздились на стульях и прямо на полу. Возле письменного стола лежала груда толстых медицинских журналов. Их венчал чайник и остатки сэндвича. А на письменном столе, на одной из шатких книжных горок, стояла потемневшая серебряная ваза с единственной роскошью докторской гостиной – дюжиной безупречно красивых белоснежных роз, только начинающих распускаться.

– Куда поставить коробку? – спросил Сид.

– В любое место.

Он нашел свободный уголок пола возле камина и снова огляделся.

– Это так ты проводишь субботние вечера?

Индия обвела взглядом гостиную и словно впервые увидела царящий там хаос.

– У одного из моих пациентов малярия. Он матрос. Во всяком случае, я предполагаю малярию. Хотя вполне может быть и лихорадка денге. Я мало знакома с тем и другим, чтобы утверждать наверняка. Вот и пришлось заняться чтением. Плохая замена клиническому опыту, но лучше, чем ничего.

Возникла короткая пауза.

– Тогда я… пойду, – сказал Сид.

– Посиди немного. Я тебя хотя бы чаем угощу. Должна же я отблагодарить тебя за хлопоты.

– Ну хорошо, – после недолгого колебания согласился он.

Индия подхватила чайник и понесла на кухню.

– Почему ты до сих пор стоишь? – удивилась она.

– Пытаюсь найти место, куда присесть.

– Извини, – засмеялась Индия. – Смахни книги с дивана и садись.

Сид устроился на диване. Пока Индия грела воду, стоя к нему спиной, он еще раз посмотрел на свои руки. Они и сейчас дрожали. Сид сжал пальцы в кулаки, приказав дрожи уняться.

– Даже не знаю, как тебя благодарить за эти сокровища, – бросила ему через плечо Индия.

– Ничего особенного. Я только сейчас сообразил, что надо было привезти их прямо на Варден-стрит. И тебе не пришлось бы тащить их туда.

– Ни в коем случае! Я буду раздавать их тайком. Попадись эта коробка Гиффорду на глаза, узнай он, чем я занимаюсь у него под носом, выгнал бы меня с треском.

Индия принесла чайник, чашки с блюдцами и блюдо с имбирным печеньем. Все это она опустила на низенький столик, расчищенный Сидом от книг. Налила чай, добавила по его просьбе молока и предложила печенье.

– Ты так мне и не сказал, чем сам занимаешься в столь поздний час. Явно не борьбой с малярией.

– Нет, конечно.

– Ты когда-нибудь спишь?

– Удается, но редко.

Индия с беспокойством смотрела на него, и Сид отвернулся.

– Сид, что-то не так?

Он невесело рассмеялся.

– Угу. Всё, – сказал он, проведя дрожащей рукой по лицу.

– Бок так и не зажил? – еще сильнее встревожилась Индия. – Боли сохраняются? Снова температура?

– Индия, да я про этот чертов бок давно забыл. Дело в тебе. Лучше бы мы никогда не встречались. Ты мне все сломала. Всю мою долбаную жизнь. – (Ошеломленная Индия отставила чашку.) – Ты заставляешь меня ненавидеть то, чем я занимаюсь. То, кем являюсь. Что ты со мной делаешь? У меня отняли все: семью, дом, будущее. Единственным способом выжить было вернуть себе хоть что-то.

Индия не ответила на его вопрос. Она молча смотрела на Сида, и выражение ее больших серых глаз было таким же раненым.

– Когда я с тобой, то думаю о вещах, о которых давно перестал думать. Вспоминаю то, о чем запретил себе вспоминать. Хочу того, чего давно уже прекратил хотеть.

– Ты о каких вещах говоришь? – едва слышно спросила Индия.

– О разных безумствах. Хочу проснуться в доме у моря и чтобы в окна лился солнечный свет. Чтобы ветер пах солью. Я даже не знаю, где это место. Но я хочу проснуться там. С тобой.

– Сид, пожалуйста… не надо об этом.

– Почему?! – почти закричал он. – Потому что я недостаточно хорош? Потому что я не…

– Потому что я помолвлена и выхожу замуж, – сердито перебила его она.

Сид кивнул и встал, будто собираясь уйти, потом вдруг наклонился, обхватил ее лицо и поцеловал.

– Свадебный подарок, – пояснил Сид. – Передай жениху мои наилучшие пожелания.

– Ты очень жесток, – тихо произнесла Индия, Сид шагнул к двери. – Сид, я не хочу терять… терять твою дружбу. Для меня она много значит, – призналась она.

– Дружбу? Ты это так называешь?

– Давай поговорим в другой раз, когда ты не будешь таким рассерженным, – предложила Индия, глядя не на Сида, а вниз.

– Нет, Индия. Разговоров у нас уже не будет, потому что больше я не хочу тебя видеть. Никогда. Иначе мне придет конец. Это ты знаешь? А ты знаешь, что́ я натворил за сегодняшний вечер? Оставил свою девчонку одну на большом торжестве, которое замутил для нее. В зале, где собрал злодеев со всего Ист-Энда. Людей, к которым опасно поворачиваться спиной даже на секунду, не то что на целый вечер. Я устроил дикий разгром в борделе, приносившем мне кучу денег. Распугал всех посетителей. Кто-то из них теперь туда ни ногой. Я наделал кучу совершенно непростительных глупостей, и все из-за тебя.

Сид достал из кармана часы Индии, которыми она расплатилась за презервативы, и бросил ей. Индии удалось их поймать.

Она растерянно посмотрела на часы, потом снова на него.

– Почему ты возвращаешь мне часы? Это было частью нашей сделки. Платой. – (Сид молча открыл дверь.) – Сид, я хочу знать!

Он остановился и повернулся к ней:

– А черт его знает! Точнее, не знаю. Я уже ничего не знаю. 

Приземистое здание бывшего склада, куда вошла Фиона Бристоу, находилось на Чешир-стрит в Уайтчепеле. Войдя туда, она застала жаркую дискуссию между двумя женщинами и мужчиной. Так и не дождавшись, когда ее заметят, Фиона хотела сама заявить о своем присутствии, но потом решила не мешать спорящим. Несколько минут роли не играли.