Филиппа и… неожиданно сам попал под ее чары. Обычно ему было плевать на женщин. Поигрался, получил желаемое и всё на этом. Дальше интерес утрачивался. Но Сара особенная. Ллойда накрыло основательно. А тут еще момент представился. Слетевший с катушек Филипп убил твою подругу — парную душу Сары. В общем, Филипп был уничтожен чужими руками. Но Гала всё узнала и… История умалчивает, что именно она намеревалась сделать. Ее переполняли эмоции. Очень сильные. Боль потери, ненависть, ярость. И всё пошло прахом. В буквальном смысле.

— Что ты пытаешься сказать, Симона? — по лицу Амэя разливалась бледность. Возможно, он начинал о чем-то догадываться.

Я же ничего не понимала. Для меня пока оставалось загадкой, как так вышло, что люто ненавидящая Ллойда Гала стала ему служить.

Не безумие ли?

А впрочем, вся наша с сестрой история — безумие.

— Ллойд отправился к Саре. Хотел познакомиться. Гала следила за ним, и едва он пересек границу Мира Ветров и Радуг, настигла. Между ними могла бы случиться схватка. Но… произошло нечто иное. Слишком мощные эмоции Галы — сильного ангела — повлияли на предмет, который висел у нее на шее.

— Уничтожитель… — прошептал Амэй, закрывая лицо ладонями.

— Да, — подтвердила Симона. — Твой уничтожитель. Филипп сумел найти тайник, который ты редко проверял. Некоторое время он использовал побрякушку в собственных целях. Но потом подарил любимой женщине. Гале. Да, Сара немало для него значила. Но она была одержимостью, будто наркотик, от которого не получалось отказаться. А по-настоящему Филипп любил всё же Галу. Он подарил уничтожитель ей. Для защиты. Пусть тот был создан для детей Ветров и Радуг, но и остальных ангелов был способен оберегать. В обычных обстоятельствах Гала не смогла бы использовать его для разрушения. Но в ту ночь всё смешалось: чувства, ангелы, люди. Камушек был создан тобой. Его использовал Филипп, который убил твою возлюбленную. Гала мечтала отомстить за Филиппа. Уничтожитель был потревожен событиями и эмоциями. Он откликнулся, и… пошла цепная реакция.

Амэй отнял ладони от лица и посмотрел на бывшую наставницу почти с ненавистью.

— Был разрушен мой родной мир, — произнес он убитым голосом. — Наш с Лорой мир.

* * *

— Помни, ты принес клятву, Высший, — Симона выдержала его тяжелый взгляд.

— Ту самую, которую ты получила обманом, — парировал Амэй.

— Иногда за правду приходится платить. Ты не тронешь Галу, иначе сам сгоришь. Хочешь такого конца, мой ученик? — Симона впервые использовала это обращение, и ему не понравилось.

— Времена наставничества давно прошли. Не смей их упоминать. Ты не в том положении, чтобы этим козырять. Но твоя правда, я поклялся не трогать Галу. Но не тебя.

— Нет… — я посмотрела на него с ужасом.

— Не пугай подружку, — посоветовала Симона. — Она решила, ты всерьез.

— А я, действительно, всерьез.

У меня мороз прошел по коже. Этот взгляд мог убивать, честное слово. Хорошо еще, что Амэй выглядел именно старцем, а не мужчиной в расцвете лет, к которому у меня были (а может еще оставались) чувства. А так казалось, что это два разных человека. То есть, два разных ангела.

— Никто никого не тронет, — проговорила я, пытаясь разрядить обстановку. — Давайте вернемся к делу. Получается, камушек среагировал на эмоции Галы. Но как он уничтожил целый мир? Это же нереально. Или…

Симона передернула плечами.

— Уничтожители способны на многое. Главное начать. Найти слабое место. Нужную точку. Именно это и случилось. Всё совпало. Гада и Ллойд находись в городе, в котором ангел совершил убийство смертной. Парной души. Этот поступок отравил всё вокруг, создал ту самую точку. С нее и началось разрушение мира из-за взбудораженного камушка, созданного возлюбленным жертвы. Спланировать такое нарочно очень непросто. Но иногда самые безумные вещи происходят спонтанно.

— И что случилось дальше? Ллойд решил не доносить на Галу? Посчитал, что выгоднее шантажировать?

— Верно. У нее уже тогда было немало власти. Особенно здесь — в Перевертыше. Ллойд посчитал, это идеальное место для нового дома Сары. А Гала будет их страховать. Змееводы тоже были его идеей. Тайное общество, присматривающее за Сарой, когда сам Ллойд и Гала далеко. Они же не могли привлекать кого-то из ангелов. Возникли бы вопросы, подозрения. А люди, которые поверили в божественное — отличные стражи и шпионы.

— А еще шпионила ты, — констатировала я, глядя на Симону с презрением. — Притворялась подругой.

— Не притворялась, — в ее глазах вспыхнуло пламя. — Сара невероятна. Она создана для свершений. Я пыталась поддержать ее, как могла.

— Играть роль жилетки и врать в лицо — не поддержка, — прошипела я. — Особенно, когда знаешь правду и можешь положить конец ее мучениям.

— Она любила Ллойда. По-своему.

— Не любила, — я поморщилась. — К Саре всегда возвращается память. О прожитых жизнях здесь и в родном мире. Ей приходилось притворяться, чтобы не умереть от руки Ллойда. Точнее, отсрочить момент убийства. Ты не помогала. Ты продлевала пытку. И Сара теперь знаешь правду о тебе. Знает, что ты — притворщица и сообщница ее личного кошмара.

По лицу Симоны прошла судорога.

— Думаю, нам пора, — я повернулась к Амэю. — Если, конечно, не желаешь еще что-то спросить.

— Не вижу смысла, — Высший ангел поднялся из-за стола и подал мне морщинистую ладонь. — Симона, надеюсь, тебе хватит ума сидеть в баре и ни во что не вмешиваться.

— Что ты задумал, Высший? — бывшая наставница постаралась скрыть тревогу, но та прозвучала в голосе. Даже прозвенела.

— Для начала разберусь со змееводами. Пора им отстать от Сары и прикрыть свое так называемое тайное общество. А потом… — он криво усмехнулся. — Боюсь, это уже не твое дело, Симона. Занимайся баром. Это всё, что тебе доступно.

Мы вышли из «Пристанища ангела» на шумную улицу в разгар рабочего дня. Мимо шли люди, на дороге сигналили машины. Из-за неработающего на перекрестке светофора скопилась пробка. А мне казалось, что будто мы покинули подвал и оказались на свету. Странное чувство. Раньше я считала бар Симоны уютным, а теперь, когда я узнала, что та помогала контролировать Сару, ее личное убежище стало отвратительным.

— Ты уверен, что стоит сбрасывать Симону со счетов? — спросила я Амэя. Хоть мы стояли посреди оживленной улицы, в нас никто не врезался. Люди будто чувствовали наше присутствие и старательно обходили.

— Пусть остается здесь и разливает клиентам напитки. У меня руки чешутся наказать ее, раз Галу невозможно из-за клятвы. Но Симона была моей наставницей. Как ни крути, я многим ей обязан.

— А если ее карта еще не разыграна до конца? — я смотрела ему в глаза, стараясь абстрагироваться от глубоких морщин вокруг них. — Думаю,