тьма, причем и днем и ночью.

Издашь указ — покудова прочтут.

Два поколенья ноги и протянут…

ЧЕРНОМЫРДИН.

Не Англия, поди.

ЛИВШИЦ.

«Ярмо забот…

Мы с наших дряхлых плеч…»

ЕЛЬЦИН.

Да ладно, помню!

«Ярмо забот мы с наших дряхлых плеч

Хотим переложить на молодые… И…»

(Забывает текст.)

ЛИВШИЦ.

«…доплестись до гроба налегке».

ЕЛЬЦИН.

Чего сказал?

ЛИВШИЦ.

«И доплестись до гроба…»

ЕЛЬЦИН.

Ты, значит, думай, что ты говоришь!

ЛИВШИЦ.

Так это же Шекспир!

ЕЛЬЦИН.

Возьми Шекспира

И вместе с ним иди… Сказать куда?

ЛИВШИЦ.

Не надо.

ЕЛЬЦИН.

То-то! Дальше там чего? Давай, читай.

ЛИВШИЦ.

А зрители?

ЕЛЬЦИН.

Потерпят.

ЛИВШИЦ (читает).

«И так как мы с себя слагаем власть,

Права на землю и правленье краем,

Скажите, дочери, мне, кто из вас

Нас любит больше, чтобы при разделе

Могли мы нашу щедрость проявить

В прямом согласье с вашею заслугой».

ЕЛЬЦИН.

Хорошенькое дело! Это я,

Выходит, в третий раз не избираюсь?

ЛИВШИЦ.

Выходит, так.

ЕЛЬЦИН.

Поцарствовал, и все?

Какая-то неправильная пьеса…

Кто автор, говоришь?

ЛИВШИЦ.

Вильям Шекспир.

ЕЛЬЦИН.

А дочери?

ЛИВШИЦ.

Вот эти вот, все трое.

ЕЛЬЦИН.

И чтобы я отрекся — и шабаш?

ЛУЖКОВ.

Конечно… батя.

ЕЛЬЦИН.

Кто тебе тут батя?

ЛУЖКОВ.

Отец родной!

ЕЛЬЦИН.

Ты в зеркало взгляни!

ЧЕРНОМЫРДИН.

Да, не похож.

ЛУЖКОВ (надевая кепку).

А так?

ЕЛЬЦИН.

А так — тем паче!

(Лившицу.) Давай-ка по слогам — какой там текст?

Не спи, браток.

ЛИВШИЦ.

«Скажите, кто из вас

Нас любит больше, чтобы при разделе

Могли мы нашу щедрость проявить

В прямом согласье с вашею заслугой».

ЕЛЬЦИН.

Считайте, чта-а… я все это сказал —

И дальше что?

ЧЕРНОМЫРДИН.

Преемника назначьте. Из нас троих, родимых…

ЕЛЬЦИН.

Одного?

ЧЕРНОМЫРДИН.

Покамест — да!

ЛУЖКОВ.

Теперь делите карту:

Двоим — кусок и третьему — кусок,

Страна-то, чай, не маленькая…

ЕЛЬЦИН.

Знаю.

Ну, все раздам, а дальше что?

НЕМЦОВ.

Антракт.

(Переходя на прозу.) Совершенно понятно!

10.

Антракт. Ельцин сидит в гримуборной. Из динамика — шум из зрительского фойе.

ЕЛЬЦИН. Да, забавный сюжетец вырисовывается…

ЧЕРНОМЫРДИН. Классика!

ЕЛЬЦИН(набрав телефонный номер). Слушай, Саша, зайди-ка ко мне. С текстом. (Черномырдину.) А ты погуляй.

В глубине сцены сколачивают виселицу. В гримуборной — Ельцин и Лившиц.

ЕЛЬЦИН. Саша, ты эту пьеску читал?

ЛИВШИЦ. Читал.

ЕЛЬЦИН. Дай-ка посмотреть… Такая большая?

ЛИВШИЦ. Пять актов.

ЕЛЬЦИН. Это в моем возрасте вообще нельзя. Ну, расскажи хоть своими словами — что там дальше будет?

ЛИВШИЦ. Знаете, если честно, то ничего хорошего.

ЕЛЬЦИН. А подробнее?

ЛИВШИЦ. Подробнее надо спросить у того, кто играл эту роль раньше…

Звонок.

ГОЛОС РЫБКИНА (из динамика). Был первый звонок.

ЕЛЬЦИН. Позови его, Саша! Только побыстрее…

11.

В актерском буфете. Актеры едят, повторяют текст и разговаривают. Слышны обрывки реплик.

ЖИРИНОВСКИЙ. «Их простодушием легко играть. Я вижу ясно, как их обморочить!» Шекспир, коллега!

ЯВЛИНСКИЙ. «Мне попадались лица лучше тех, которые я вижу пред собою…» Ну, это факт.

ЛЕБЕДЬ. Сам отдал власть, а хочет управлять по-прежнему… Гениально.

ЖИРИНОВСКИЙ (жуя сосиску). Слушай, какая интересная пьеса! Крови-то…

ЛУКАШЕНКО(Лужкову). Я тебе говорю: когда будешь выкалывать глаза, не торопись…

12.

В гримуборную заглядывает Горбачев.

ГОРБАЧЕВ. Специалиста по Шекспиру вызывали?

13.

Рыбкин у пульта.

РЫБКИН. Был второй звонок. Повторяю…

14.

Горбачев и Ельцин.

ЕЛЬЦИН. Вот это да! А дальше?

ГОРБАЧЕВ. Дальше — больше. Отнимут личную охрану, выселят из резиденции…

ЕЛЬЦИН. Кого? Меня?

ГОРБАЧЕВ. Ну, меня уже давно выселили. Потом, ближе к ночи, вы от всего этого немножко сойдете с ума и начнете странствовать.

ЕЛЬЦИН. Как — странствовать?

ГОРБАЧЕВ. Ну, так… Лекции читать где попало, философствовать, рекламировать гадость всякую… Пока не поймают.

15.

РЫБКИН (за кулисами). Службы, все готово? Колодки, яд? Веревка, мыло? Даю третий звонок.

16.

Барабанная дробь. Занавес. Притихший зал. На сцене Ельцин и все-все-все.

ЛИВШИЦ(из суфлерской будки). «Седлать коней. Собрать в дорогу свиту…»

ЕЛЬЦИН. Э-э… Распрягайте, хлопцы, коней!

ЛИВШИЦ. Что?!

ЕЛЬЦИН. Ничего этого не будет. (Общее изумление.)

ЛИВШИЦ. А я знал. (Закрывает книгу.)

ЛУЖКОВ И ЧЕРНОМЫРДИН. Как это — не будет?

ЕЛЬЦИН. А так. Я передумал. Мне тут в антракте вкратце рассказали содержание… Кто вообще это все написал?

НЕМЦОВ. Шекспир.

ЕЛЬЦИН. Не морочьте мне голову! Не было никакого Шекспира! Книжки читать надо.

За кулисами уже толпятся все артисты, пожарный Куликов, администратор Чубайс…

ЧЕРНОМЫРДИН. Погодите, но мы же договаривались…

ЕЛЬЦИН. А я передумал.

ЧЕРНОМЫРДИН. Но в пьесе…

ЕЛЬЦИН. Пьеска отменяется! Никаких больше трагедий, понимаешь. И вообще… (В зал.) Уважаемые россияне! Я, значит, распускаю эту труппу.

БЕРЕЗОВСКИЙ(за кулисами, Чубайсу). Свежее решение. Мне нравится. А вам?

ЕЛЬЦИН. Тяжело расставаться с друзьями, но, значит, видеть я их больше не могу. Толик! Выйди, поклонись народу в последний раз! Тебя я, значит, пущу на электричество! Черномырдин. А меня?

ЕЛЬЦИН. А тебе — орден «За заслуги перед Древней Британией» второй степени и — от винта. Все пошли вон!

КУЛИКОВ. И я?

ЕЛЬЦИН. Ты — в первую