девственник, мечтающий о славе и о любви «элегантной женщины». Такая, по его мнению, не может быть красивой, ведь красота и элегантность – взаимоисключающие характеристики. По мнению Дали, элегантная женщина отличается от прочих тем, что тщательно выбривает подмышки, а в очертаниях рта её непременно должна сквозить отчуждённость, высокомерная и печальная. «Нос? У элегантных женщин не бывает носов! Это привилегия красавиц! Руки и ноги должны быть безукоризненно красивы, а вот грудь не имеет никакого значения. Если она красива, прекрасно, если нет – прискорбно, но само по себе это не важно».

Познакомившись с Галой тем судьбоносным летом, Сальвадор почти сразу же вспомнил: он видел её в своём детстве, она была маленькой русской по имени Галюшка. Видением, посетившим мальчика в кабинете школьного учителя, была чудесная девочка, укутанная в белый мех, уносящаяся на тройке лошадей от стаи голодных волков… «Блестящие глаза и резко обозначенные крылья носа придавали ей сходство с каким-то таёжным зверьком, но мягкий овал лица, столь же соразмерного, как у мадонн Рафаэля, и вся гармония её черт говорили о высочайшем даре нежности, особенно редком в сочетании с жизненной энергией, сквозившей во всём её облике. То была Гала? Я никогда в этом не сомневался – то была она».

К отчаянию родных, Сальвадор с самого рождения существует в своём собственном мире, непонятном окружающим. Семья у него вполне благополучная, отец – нотариус, уважаемый человек. Старший брат Дали носил то же имя – Сальвадор, спаситель. Тот, первый Сальвадор умер от менингита совсем маленьким, и второй

Сальвадор считает себя его реинкарнацией, двойником. Имя своё он в будущем станет трактовать так: «Я призван спасти искусство от пустоты». Младшая сестра Ана Мария позировала Дали для его юношеских работ: он рисовал только двух женщин – сестру и жену.

В детстве Дали был, как бы это помягче выразиться, со странностями. У него имелось множество фобий (например, он дико боялся кузнечиков – и они появляются во многих его работах), всячески привлекал к себе внимание, желал выделиться любой ценой. Эта жажда останется с Дали, он будет первым из художников, сознательно сотворившим миф из своей жизни.

Живописи Дали учился в художественной школе Фигераса и, позднее, в Мадридской королевской академии, откуда его выгнали за неуважительное отношение к преподавателям. Юный гений заявил им, что не намерен сдавать экзамен тем, кто «знает неизмеримо меньше, почти ничего не смыслит и вовсе ничего не умеет».

Начинал Дали, как все, с традиционной живописи и обладал действительно выдающимися способностями. Позднее стал экспериментировать, примкнул к дадаистам и сюрреалистам, чьи достижения будут ассоциироваться в первую очередь с Сальвадором Дали (к большой досаде Андре Бретона, преуспевшего значительно меньше).

Он близко дружил с Гарсиа Лоркой и Луисом Бунюэлем, был в восторге от учения Фрейда. Тяжело пережил раннюю смерть матери. Измучил отца своими капризами, скандалами и выходками. Дали всячески старался обрести «несусветный вид»: подводил глаза, когда выходил на улицу, наряжался в живописные лохмотья, публично сжёг испанский флаг на манифестации, к которой не имел ровно никакого отношения. Терпение отца лопнуло в тот день, когда Дали объявил о том, что в его жизни появилась Гала – чужая жена, мать чужого ребёнка, к тому же русская! И что он не намерен расставаться с нею до конца жизни.

Отец запретил сыну показываться на глаза, их общение прекратилось на долгие годы. А с Галой Сальвадор и вправду не расставался. В тот августовский день, когда они встретились, она заняла в его сердце пустующее место. Она превратила свихнувшегося амбициозного юношу в главного сюрреалиста всех времён и народов. Она спасла Сальвадора от одиночества, спасла того, кого назвали в честь Спасителя. И нашла в этом своё счастье.

Гала-Чума

Гала была счастлива с Дали в первую очередь потому, что получила в своё распоряжение уникальный и благодатный материал. До встречи с ним у неё не было никаких занятий, кроме как находиться в тени мужа, наряжаться и проводить время с любовниками. Подобная жизнь ей давно прискучила, долгие годы в ней копилась и требовала выхода бурная творческая энергия. Но к чему применить эту энергию, если не имеешь никаких талантов?

В случае Дали стрелку внутреннего компаса Галы, определявшего чужой талант, зашкалило, но произошло это не сразу. При знакомстве Сальвадор показался ей странным и неприятным типом: вызывающе одет, волосы вымазаны какой-то помадой, да ещё и хохочет как полоумный, буквально заходится в приступах смеха. Гала вообще была не в восторге от того, как начинался тот отпуск. Ей не нравился каталонский пейзаж, раздражало безденежье, а тут ещё этот странный юноша, о котором Элюар говорит с придыханием. Дали уже тогда завоевал себе если не громкую славу, то вполне шумную известность – во всяком случае, в пределах Каталонии, где его работы выставлялись в галереях. В отличие от художников-самоучек, каким был, например, Макс Эрнст, у Дали имелась серьёзная профессиональная подготовка. Он был техничным рисовальщиком, никогда не оспаривал авторитета старых мастеров и до конца своих дней восхищался Веласкесом, Гойей, Вермеером. Переводчик «Тайного дневника Сальвадора Дали» Наталья Малиновская (дочь знаменитого советского маршала) считает, что «в себе самом Дали ощущал иную родину – Ренессанс». «Я тоскую по Возрождению, – писал Сальвадор, – по той единственной эпохе, что вознесла свои купола в ответ небу!» Он, на свой лад, конечно, продолжал дело мастеров Ренессанса, безжалостно препарируя шедевры мирового искусства.

История повторилась. Очарованный молодым каталонцем Элюар заражает своим чувством Галу: теперь и она осознаёт, каким необычным талантом наделён этот странный тип. Рядом с ним Гала наконец-то сможет стать и дирижёром, и первой скрипкой. Подарив себя Сальвадору, она сыграет свой гала-концерт.

А Сальвадор и рад стараться. Он развлекает гостей, показывает им окрестности, учит любоваться суровым и сдержанным ландшафтом «прекраснейшего в мире Кадакеса». Он плавает как рыба, он настоящее дитя природы и при этом так оригинален, самобытен, ни на кого не похож! Главная цель его – очаровать и привязать к себе жену Элюара, встречи с которой он ждал с самого детства. «Если бы я мог, я тысячу раз снимал бы и надевал туфли на ноги Галы», – восклицает Сальвадор. А Луис Бунюэль чуть позже скажет, что испытывал бешеное желание задушить эту женщину, ведь Сальвадор после встречи с ней утратил интерес ко всему, что так любил раньше.

Менаж а труа здесь не случился: Гала и Сальвадор быстро стали неразлучной парой, рядом с ними не находилось места ни Полю, ни маленькой Сесиль… Элюар расстаётся