Впрочем, внимание штурмбанфюрера привлекли не столько «вместилища недочеловеков», сколько форма самой выработки. Если все остальные вырубались в толще скал в виде квадратов — без каких-либо архитектурных излишеств, самым примитивнейшим образом, то на этом зомби-инкубаторе строителей явно повело. Они ударились в овалы отдельных углублений, в готику сводов, в опоры, высеченные, как и везде, все из того же первородно-каменного основания, однако доведенные здесь почти до совершенства римских колоннад. Взору всякого забредшего сюда открывалось некое подобие катакомбного храма первых, гонимых язычниками христиан.

— Надеюсь, вы понимаете, что все работы по сотворению зомби должны вестись в атмосфере исключительной секретности? — жестко поинтересовался штурмбанфюрер.

— Над всем, что здесь происходит, витает могильная секретность, — заверил его Фризское Чудовище. — Вы уже ощущаете ее дух, пропитываетесь им.

— Вот именно: «пропитываюсь».

Крайз благоговейно осмотрел своды шахтной выработки, словно мастер, только что закончивший возведение прекрасного храма. Он был очарован своим творением.

— Не торопитесь, Скорцени, — молвил он, остановившись посреди небольшого фойе и запрокидывая голову. — Здесь время должно приостанавливать свой бег. Осмотритесь, задумайтесь, проникнитесь…

— Не воображайте себя архиереем этого подземного храма.

— Этого собора души, входя в который, каждый обязан очиститься от бренности потустороннего, того, что за дверью «Лаборатории призраков», мира.

В воображении Фризского Чудовища этот катакомбный «собор» действительно представал делом всей его жизни и образцом величественной красоты. Именно так должен был взирать на собор Парижской Богоматери влюбленный Квазимодо. Крайз давно решил, что впредь зомби обязаны являться миру только в таких храмах.

— И сколько же времени уходит на «высвячивание» в полноценные зомби? — вернул его с вершин эстетики на беспощадный материализм бытия «СС-Франконии» Отто Скорцени. — Я имею в виду — после их возвращения в бытие.

— С учетом функциональной переподготовки каждого из них, а также адаптации к новому виду существования и должности, — порядка трех месяцев.

— Непозволительная расточительность, Крайз.

— Мне тоже казалось, что непозволительная расточительность. Пока не вспомнил, сколько месяцев отведено природой, чтобы выносить младенца, и сколько лет — чтобы взрастить и воспитать его.

— Только не следует мнить себя Творцом небесным, Крайз. Вы все же имеете дело с творением, уже созданным Господом. А посему предусмотрите ускоренный вариант. Полтора месяца вполне достаточно, чтобы произвести на свет божий гениальнейшего из этих недочеловеков.

— Трудность заключается в адаптации. К тому же необходим срок, чтобы выяснить, насколько удачным оказалось перевоплощение и каковы практические возможности каждого из неофитов. Исходя из результатов этих исследований, можно будет вносить коррективы в подготовку нового поколения зомби.

— Еще раз напоминаю, Крайз, что вы не Всевышний, Крайз! — незло проворчал обер-диверсант.

— Но ведь и Всевышний не утруждал себя экспериментами, подобными тем, которыми озабочены мы, в нашей секретной лаборатории, — огрызнулся Фризское Чудовище.

— Не настаивайте, зачислить в штат «Лаборатории призраков» Всевышнего я все равно не смогу, — воинственно улыбнулся Скорцени. — По рангу не положено. Разве что фюрер. Ибо фюреру позволительно даже то, что не позволительно Всевышнему.

— Только вряд ли я осмелюсь напомнить об этом им обоим — фюреру и Всевышнему.

— Понимаю: далеко не каждому из нас, смертных, дано сотворять целое поколение новой цивилизации. И тем не менее… Спуститесь на землю и не забывайте, что, прежде чем решиться на сотворение зомби, мы решились сотворить Вторую мировую войну.

— Что выглядит весьма опрометчиво. Особенно идея напасть на Россию. В любом случае, теперь следовало бы очнуться и перевести дух в границах рейха сорокового года. А дальнейшее завоевание мира начинать не с того, что посылать в танковые мясорубки десятки арийских дивизий, а с превращения в зомби тот многомиллионный неполноценный людской материал, который уже имеется под рукой на огромных просторах, от африканских песков до белорусских болот.

— Создавая обычную, наземную армию зомби? — удивленно уточнил Скорцени, поражаясь тому, что подобная мысль до сих пор не пришла в голову ему самому.

— Для начала вполне хватило бы нескольких отрядов диверсантов. Понимаю, что решение о создании зомби-диверсионных отрядов было бы воспринято вами с большим пониманием, — оскалился в своей жутковатой ухмылке Фризское Чудовище.

В это время дверь в зомби-могильник вновь приоткрылась и на пороге, в сопровождении фельдфебеля Зебольда, появился барон фон Штубер.

— А вот и командир подразделения зомби-диверсантов! — объявил Скорцени, отвечая на приветствие гауптштурмфюрера. — Говорят, вы уже неплохо освоились здесь, стратег и тактик партизанских воен.

— Я и в самом деле пытаюсь определить места закладки базовых партизанских складов и самих подземных партизанских лагерей, соединяя их с лагерями и базами наземными.

— И какие перспективы подобной войны вам с Вечным Фельдфебелем видятся?

— Ни один лесной партизанский отряд не получал возможности в критической ситуации отойти на подземную базу. Мне пришлось пару недель провести в Одессе, в роли специалиста по антипартизанским операциям против отрядов, действовавших в тамошних катакомбах. Конечно, наши рейды были малоэффективными, поскольку атаковать партизан в катакомбах, в узеньких проходках и штольнях, в полном мраке, — очень сложно. Атакующие несут немыслимо большие потери, а оставшиеся в живых выбираются из подземелий в полусумасшедшем состоянии. В то же время гестапо и сигуранце удалось замуровать, заминировать и взять под наблюдение все основные выходы из катакомб, поставив катакомбников на грань выживания, поскольку выработки катакомб к жизни не приспособлены: нет света, нет воды, нет топлива и всего прочего, а психика людей очень быстро истощается.

— То есть «СС-Франкония» значительно лучше приспособлена к жизни партизан, а лагеря их, в соединении с секретными наземными базами, становятся очень надежными?

— Считаю, что у диверсантов «лагеря дождевого червя» появятся уникальные возможности для партизанских действий. Через неделю у меня уже будет готов план базирования партизан, их рейдов и направления основных ударов.

— В таком случае я подготовлю приказ и назначении вас начальником разведывательно-диверсионной службы «Регенвурмлагеря» и заместителем коменданта по развертыванию партизанского движения. Уверен, что Кальтенбруннер его поддержит, а Гиммлер подпишет. Одновременно похлопочу и о повышении вас, гауптштурмфюрер, в чине.

28

В выработке, в которой должно было появиться первое распятие работы лучшего скульптора «СС-Франконии» Отшельника, уже потрудились два пленника-камнетеса. Они вырубили из каменного монолита заготовку для столба, грубо очертили контуры креста и даже контуры некоего подобия тела Иисуса. Но для более тонкой и возвышенной работы их грубые зубила ремесленников оказались непригодными.