Из старых битников разве что Гэри Снайдер понимал, что индейцы, коренные племена Америки, особенно в том, что касалось их связи с землей, могут дать детям пятидесятых не меньше, чем восточные учителя. Интересы Снайдера базировались на антропологии. Брэнд же занимался той новейшей отраслью биологии, которая получила название «экология». В процессе своих исследований Брэнд пожил в двух индейских племенах, — среди орегонских сикотов и у навахо[98]юго-западных пустынь. «Все, что я знаю об организации и управлении, — заметил он позднее, — я выучил как-то ночью, когда жил у навахо, — попробовав пейотль».

Однако эти организационные таланты очень важны для нашего рассказа. Брэнд попал к Проказниками незадолго до Кислотного теста в Пало-Альто, и его собственное представление органично вписалось в общие действия Проказников. Вскоре он задумал громадное действо, получившее название «Фестиваль путешествий» (Trip Festival). Если информация о предыдущих тестах распространялась в основном при помощи афиш и изустно, то на этот раз Брэнд нанял собственного специалиста, сотрудника рекламного агентства Джерри Мендера, и сумел арендовать Лонгсхормэнс-Холл, излюбленное место собраний в Сан-Франциско. Вниманию прессы предлагалось несколько рекламных трюков. Одним из них были три воздушных шара, которые поднялись над Юнион-Сквер, неся транспарант, на котором было написано всего одно слово: СЕЙЧАС. Когда шары поднялись в воздух, Брэнд через громкоговоритель сказал: «Смотрите, они летят прямо к солнцу. Они попробуют подлететь к нему как можно ближе, прежде чем сгорят от его жара. Молитесь за эти шары».

«Пойдемте-ка отсюда, пока мы не лишились кошельков», — пролетел в ответ на это шепоток по толпе.

Фестиваль путешествий был назначен на третий уикенд января 1966 года. Кроме Проказников и собственного шоу Брэнд пригласил участвовать в программе также и местные театры и даже местный бизнес. По всему фойе стояли палатки, в которых продавались футболки с символикой фестиваля, палатки с восточной и психоделической литературой, палатки с политической продукцией и даже палатки, в которых продавались книги по насекомым. Кроме того, пять отдельных киноэкранов, каждый смонтированный по особому сюрреалистичному замыслу. Сверху лился свет прожекторов.

Но несмотря на все это, в пятницу, отданную на откуп местным театрам, было довольно скучно. «Неудачное, занудное, фальшивое, приторное, недостойное зрелище», — горевал Ральф Глизон, который вел раздел «В городе» в газете «Кроникл». Ожидавший обещанных рекламой Джерри Мендера «несказанных удовольствий» Глизон был расстроен и писал, как «в середине вечера на сцену внезапно выбрался один из разочарованных зрителей и, едва шевеля языком, заявил: "Знаете, здесь скучно даже под кислотой". Чуть позже парень, сидевший за мной, шепнул своему другу: "пошли на улицу, в машину, хоть радио послушаем". Великолепная идея». Однако суббота, отданная Проказникам, искупила грехи пятницы и оправдала ожидания Глизона. Ему это напомнило книгу «Цирк доктора Лао».[99]«На сцене происходило столь много различной экзотики, что составило бы честь и самому доктору Лао, — писал он. — Например, полностью забинтованный человек, в темных очках поверх глаз, опираясь на костыль, проходит по сцене. Он несет табличку: "Вы — поколение «Пепси», а я — прыщавый урод"».

Фестиваль путешествий посетило около десяти тысяч человек. Приходили, таращились на все это с глупым видом, но потом некоторые из них грокали, что, возможно, это и есть истинное видение мира. Как сказал один из зрителей: «В каком-то отношении это выглядело так, словно мы все родились в одно и тоже время. Талантливые способные дети. И нам нравилось находиться в окружении таких же талантливых, как и мы».

Это был звездный час Кизи. Несколько дней спустя по окончании фестиваля Джерри Мендер рассказывал журналисту Гербу Казну, что нью-йоркский промоутер хотел бы пригласить Кислотный тест в Мэдисон-Сквер-Гарден и готов заплатить за это в общей сложности шестьдесят тысяч. «Мы дадим на это свое согласие, если он сможет переименовать Мэдисон-Сквер-Гарден в Мэдисон-Хип-Гарден», — насмешливо заметил Мендер.

Все это казалось блестящим началом, но на самом деле было началом конца. За три дня до открытия Фестиваля путешествий Кизи снова арестовали за хранение марихуаны. И что гораздо хуже, этот новый арест случился буквально спустя сорок восемь часов, после того как ему был вынесен приговор за предыдущий апрельский рейд Вилли Вонга в Ла Хонду. И что самое смешное, он вновь оказался абсолютно ни при чем. Во вторник, 18 января, Кизи предстал перед судом в Сан-Матео. Его обвиняли во всех

смертных грехах, и мера наказания колебалась от шести месяцев в окружной тюрьме до трех лет испытательного срока и полутора тысяч долларов штрафа. Однако Кизи устроили то, что пресса назвала «бичевание языком», истинный смысл которого состоял в том, что он растрачивает свой прирожденный дар к лидерству на непозволительные в обществе вещи и негативно влияет на молодежь. «Если бы ваша уголовная биография не была чиста, — предупредил его судья, — вы бы сразу отправились в тюрьму штата». Ему дали условный срок, но потребовали разорвать все связи с Проказниками и Кислотным тестом.

«Кислотный тест» в Ла Хонде

Спустя два дня Кизи ночевал на Телеграф-Хилл у Стюарта Брэнда, отрабатывая последние детали субботнего действия. По окончании фестиваля, как ему и предписывалось судебным ордером, он собирался сказать Проказникам «до свиданья» и уехать, вероятно, в Орегон, пока его апелляция в суд проходит по инстанциям. Кто-то заметил, что на крыше сейчас одна из Проказниц, Девушка с Гор. Кизи отправился ее проведать. А как раз незадолго перед этим на крыше шалила куча Проказников и Ангелов Ада: они курили там марихуану и бросали камешки в прохожих, один из которых и вызвал полицию. Но теперь здесь остались только Кизи и Девушка с Гор, они лежали на грубых матрасах и разглядывали улицу внизу. Они видели, как к дому подъезжает патрульная машина и как из нее выходят двое полицейских офицеров. Им и в голову не приходило, что те направляются именно на крышу, — до тех пор пока полицейские не возникли в дверях. И даже тогда они не испугались, но тут один из полицейских поднял полуспрятанный мешочек, в котором лежало немного травы, косяка на три. Осознав, что история повторяется, Кизи выхватил у полицейского мешочек и вышвырнул его за край крыши.

Он был обвинен в хранении марихуаны, нападении на полицейского офицера, сопротивлении аресту и нарушении прав частного владения.

Поняв, что тюрьма ему грозит уже серьезно, Кизи решил залечь на дно. 2 февраля он не явился на слушание дела о возможности выпуска его под залог. Спустя четыре дня его автобус нашли рядом с океаном, недалеко от Юрики, в Северной Калифорнии. На переднем сиденье лежала предсмертная записка, в которой Кен запоздало отдавал голоса в пользу президентской кампании Барри Голдуотера 1964 года. «Последние слова, — говорилось в записке, — голосую за Барри, потому что с ним будет веселее». А затем: