И всё это один человек, ко всему прочему обременённый даром Асторий, вспыльчивым характером и кучей врагов. А теперь ещё и супругой обзавёлся, которую никому не пожелаешь…

Обманывал ли он меня? Играл ли со мной?! Вряд ли весь тот бедлам, в который я умудрилась превратить свою жизнь, смог бы спланировать и реализовать один человек. Ведь на самом деле… во все свои неприятности я вляпывалась исключительно сама, а он, наоборот, каждый раз делал всё возможное, чтобы не просто вытащить меня из них, но и пытался вбить в мою упрямую головку, как делать нельзя.

И после этого всего я фактически… без прикрас и вуалей, выкрикнула ему в лицо столько гадостей, что и не передать.

От этих мыслей на душе стало так противно за саму себя, так мерзко, что я просто не смогла дольше находиться на месте, и резко поднырнув к самому дну, быстро поплыла к берегу. И плевать на гордость, на принципы и всё остальное. Я виновата… да только не имею ни малейшего понятия, как теперь вымаливать прощение. Да и простит ли он меня?!

Пока я плавала, Дерилан уже успел собрать дров и разжечь довольно большой костёр. Когда вышла из воды, он неподвижно сидел у огня и задумчиво наблюдал за играми языков пламени. Его лицо оставалось совершенно невозмутимым, а в глазах отражались красноватые блики. Как и я, Дерилан оказался насквозь вымокшим, но собственные понятия о чести позволили ему снять только рубашку, которая теперь сушилась на ветке соседнего дерева.

— Наплавалась? — ровным тоном спросил он, не отводя взгляда от костра. — Снимай мокрую одежду и укутывайся в одеяло. Оно прямо под твоими ногами.

— Откуда оно здесь?! — выпалила, на самом деле обнаруживая рядом с собой плотный и просто огромный шерстяной плед, подбитый с одной стороны Ассиомским шёлком. Да под таким и в дождь и в стужу можно смело спать прямо на этой поляне.

— Оно есть, и это главное. Укутывайся, иначе заболеешь. Ночь сегодня не самая тёплая, — отозвался он бесцветным голосом.

Я решила не спорить, и, отойдя в тень, попыталась стянуть с себя мокрое платье, да только совсем забыла, что подобные вещи невозможно в одиночку ни снять, ни надеть. Пришлось срочно звать на помощь.

— Дери… помоги пожалуйста со шнуровкой, — проговорила, чуть виноватым голоском, и к моей радости принц тут же поднялся на ноги, и подойдя ко мне, попытался найти узел. Да только мокрые ленты решительно не желали развязываться. И он не придумал ничего лучше, чем просто их перерезать. А как только стало ясно, что дальше я могу справиться сама, не говоря ни слова, вернулся на своё место.

Сейчас его буквально переполняли самые разные чувства, которые я ощущала почти как свои. В нём в равной степени плескались злость на себя, обида на меня, да и на весь мир… А ещё была непонятная мне обречённость и тоска. А вот ненависти я не почувствовала, и это означало, что шанс у меня всё же есть.

Стянув мокрые вещи, причём все которые на мне были, я раскидала их по веткам и, укутавшись в плед, направилась к костру. Присесть решила в шаге от принца, чтобы мы смогли спокойно поговорить… Да только он предпочёл и дальше наблюдать за огнём, полностью игнорируя моё общество. И я уж было хотела что-то сказать, как заметила что вся его спина и руки покрыты мелки мурашками, да и всё тело едва заметно дрожит.

— Дери! — выпалила, даже не думая, что ему может не понравиться мой тон. — Ты же замёрз. Почему сам не укутался?!

— Мне тепло, — невозмутимо отозвался принц.

— Перестань! Будто бы не вижу. Давай, стягивай мокрую одежду и иди сюда. Плед большой, мы прекрасно поместимся вдвоём, — не собиралась сдаваться я. — А то заболеешь, станешь слабым и беззащитным, и все твои враги будут только рады тебя такого бедняжечку прибыть.

— А тебе какая разница?! Сама кричала, как жалеешь, что я выжил. Да и вообще… у тебя появится прекрасная возможность избавиться от столь ненавистного мужа, — дрожащим голосом, зато с нескрываемым ехидством, выдал Дерилан.

— Дери, прошу, иди под одеяло. И как только ты это сделаешь, я начну вымаливать твоё прощенье. Пожалуйста… Не могу видеть, как ты мёрзнешь, — почти взмолилась я, но, как ни странно, эта мольба имела успех. Дерилан покачал головой, что-то хмыкнул, но всё-таки встал и подошёл ближе.

— Раздевайся, я не смотрю. Снимай всё мокрое, — скомандовала, сама удивившись своему тону, и тут же отвернулась, заматываясь в один край пледа, и освобождая для Дери другой. Благо размеры этой штуки позволяли закутать в него нас обоих.

Спустя пару минут я почувствовала, как одеяло чуть натянулось и, повернув голову, увидела, что принц уже занял отведённое ему место, да только даже находясь под прикрытием тёплого пледа, всё ещё дрожал. Тогда-то я и решила сделать очередную глупость, хотя в тот момент она казалась мне единственно правильной.

— Двигайся ближе, буду тебя греть, — выдала, протягивая к нему руку, и пытаясь подтянуть к себе. — Ты слишком продрог, а я смогу согреть тебя быстрее, чем одеяло. Просто подсядь ближе.

— Ты уверена? — выдал Дери, глядя на меня недоверчивым взглядом. — Трил… ты без одежды, я тоже, и мы в вдвоём прижимаемся к друг другу под одним одеялом… Это чревато последствиями.

— Я знаю, что ты меня не тронешь, и сейчас это всё не важно. Дери, тебе нужно согреться, а остальное я как-нибудь переживу.

— Ладно, — выдал он, и решительно подвинулся ближе. Я сделала то же самое, и, почувствовав прикосновения его холодного тела к своему, вопреки всему прижалась сильнее, прикрыв его ещё одним концом пледа и обняв за подрагивающие плечи.

Странно, но в этот момент мне самой стало гораздо теплее, а по сердцу разлилась дикая щемящая нежность. Нет, я знала, что близость Дерилана действует на меня как-то странно, но сейчас это ощущалось гораздо ярче, чем всегда. Я была рядом, но хотела быть ещё ближе, крепко обнимала его, но желала сама утонуть в его объятиях. Да только самым приятным было то, что теперь он уже почти не дрожал, и я прекрасно чувствовала, как отогревается его тело рядом со мной.

— Вот видишь, тебе теплее, и ничего страшного не произошло, — проговорила, проводя рукой по гладкой коже вдоль его позвоночника.

— Ты, кажется, собиралась вымаливать моё прощение, — спокойно выдал он, ловя мою руку на своём плече и накрывая ладонью. — Я готов слушать.

— Тогда, повернись ко мне, пожалуйста, — сказала чуть севшим от волнения голоском. И как бы тяжело мне не было, но говорить я хотела только глядя в его глаза, чтобы он увидел… почувствовал всю глубину моего раскаяния. Дерилан мою просьбу выполнил, и теперь наши лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Прости… — выдала первое, самое сложное слово, — я глупая эгоистичная дура, а ты… Ты замечательный, Дери. Ты взвалил на себя такую гору обязанностей, что не каждый выдержит. Ты столько делаешь для империи, для её благополучия и процветания, отдавая ей всего себя. А я… не смогла сразу всё это понять. Прошу, прости мою глупость, мои жестокие слова… Ты же знаешь, что твоя жизнь по каким-то непонятным причинам для меня очень важна. И ты… важен.