будешь как страус, который загнал свою башку глубоко в землю, но выставил задницу на всеобщее пользование. Жить в обществе и быть свободным от него нельзя. Знаешь, кто сказал?

– Нет, – хмуро проговорил Димон. – Кто?

– Да был один такой… персонаж… Благодаря ему таких как наш Андрей и наразмножалось бесконечное множество. Сто лет уже прошло, а куда не посмотри, везде по-прежнему ссакой и «пивасом» пахнет. Жил бы я в те времена, привез бы и его на этот остров, а лучше бы все это люмпенское отрепье привез, да порешал бы тут… Миллион бы их был, пять, десять миллионов – всех бы покрошил, всех до одного!.. Рука бы не дрогнула. Ни капли… – Александр при этом с силой ударил кулаком по столу и затих, впрочем, затих ненадолго. – Ладно, кончать этот треп надо. Споры это хорошо, в спорах истина, как говорят, рождается. Но у нас другой сейчас вопрос. Нам сейчас о своих задницах надо думать. Понять, кто это был и зачем, и главное – что нам дальше делать…

– Может рыбак… заехал? – быстро заговорила Диана. Она была рада тому, что тема наконец-то сменилась.

– Рыбак при виде стреляющих по нему мужиков будет так драпать, что пятки будут сверкать, пули – и те не догонят. Этот же пуль не боялся. О многом мы спорим, но в одном мы согласны – не боялся он нас. Будто знал, что пули наши ничего ему не сделают. Первый раз я такое в своей жизни вижу, честно вам признаюсь…

– Может действительно видимость была плохая?

– Давай ты встанешь перед мной в тридцати метрах или пятидесяти под дождем и я постреляю в тебя, даже при плохой видимости!

– Идея плохая.

– И я об этом. Чтобы так стоять, чтобы не двигаться, когда по тебе строчат в два ружья, пусть даже под дождем, это надо быть либо полным идиотом, либо яйца иметь стальные, либо быть идиотом со стальными яйцами… Был бы я один, точно бы подумал, что показалось. В конце концов всякое бывает, выпивал перед этим, спал мало, климат другой. Психика человека вещь не всегда предсказуемая, но ведь я же не один! Ведь вы его тоже все видели! Все наблюдали за ним, почти все по нему стреляли. Ты вот мне говоришь, что это призрак, – он обратился к Васе, хотя Вася уже давно ничего не говорил, – призрак не стал бы мне писать сообщение за месяц до поездки сюда. Призраки пока еще существа не такие социально активные! Но… это ладно. – Александр посмотрел на часы. Стрелка перевалила за десять часов вечера и этот долгий день катился к своему концу. Он приподнялся со стула и взял в руку карабин, который стоял рядом.

– Спать? – спросила его Диана.

– Да, – ответил он ей и подошел к входной двери. Он дернул ее, проверив замок. Замок был закрыт изнутри. Всё было так, как и должно было быть. Александр развернулся и медленно пошел к двери, которая вела в коридор, вдоль которого, по правую и левую сторону, располагались спальни.

– Я с тобой, я не буду спать одна в комнате, – Диана приподнялась и пошла за отцом следом.

– Хорошо, – он не возражал, понимая что при текущих обстоятельствах так будет лучше для нее, да и для него. – Матрац только захватить надо. И вам, друзья, вам тоже очень советую друг за другом сегодня следить и по комнатам не разбредаться. Комфорт дело хорошее, но безопасность должна быть выше всего. Оружие держите при себе и главное – заряженным. Если увидите что-то или кого-то незнакомого, стреляйте без раздумья. Лучше убить, чем быть убитым, это главная истина этой жизни, которую я понял уже давно. И еще, – он снова развернулся, в этот раз уже почти у самой двери. – Может и прав ты, может и действительно злое что-то в этом доме поселилось, – он криво усмехнулся и тут же добавил, – но одним клином, как говорится, другой клин вышибают.

13.

Звук будильника заставил его вздрогнуть. Громкая мелодия, которая раздалась в полной тишине, как лезвием полоснула его по воспаленному слуху. Всю ночь он проспал на неудобном и старом матрасе на полу, отчего тело его затекло и сильно болело. Снова было не по себе, снова пульсирующая боль в голове и какой-то странный озноб во всем теле. Он пытался найти объяснение своему состоянию, но мысли его в этом направлении не успели уйти далеко. Через мгновение за дверью послышались шаги и вдруг он услышал бодрый мужской голос. Ощущение реальности вмиг вернулось к нему; его прежние страхи, мысли и воспоминания волной хлынули в его сознание, и рука поспешно полезла под подушку. Револьвер! Щелкнул курок и планка прицела направилась на дверь. Естественно, это был кто-то из своих, но рисковать он не хотел. Отныне каждый его шаг, каждое движение должно было быть взвешенным и продуманным, ведь на кону стояла не просто жизнь – а жизнь его.

Прошла целая минута нервного ожидания. Минута, когда органы чувств его обострились до предела, пытаясь разобрать в том, что было за дверью. «Надо остыть, надо успокоиться, надо немного расслабиться. Больные игры больного воображения». Он покачал головой, что-то пробурчал себе под нос и медленно опустил револьвер вниз. Из-за двери снова послышался чей-то тихий голос. Говорил либо Вася, либо Димон. Александр провел рукой по жирным волосам и повернулся. В другой стороне комнаты, ближе к окну, на кровати, накрывшись большим толстым одеялом, тихо посапывала Диана.

Александр натянул на себя джинсы, потом рубашку. Он старался делать это плавно. Каждое резкое движение отдавало в голову чередой пульсирующих ударов. Казалось, что вчерашний вечер закончился не философскими рассуждениями о добре и зле, а какой-то дикой попойкой в стиле той, которую они уже имели здесь несколько дней назад, накануне того, как нашли тело Миши повешенным в комнате.

– Ди! – прошептал он, обращаясь к дочери. Она не шелохнулась и ничего не ответила. – Ди! – повторил он снова, в этот раз чуть громче. Но ответа по-прежнему не было. Тогда он осторожно подошел к ней и коснулся кончиками пальцев ее лица. Диана вздрогнула. – Это я, не бойся! Одевайся и выходи. Парни уже проснулись. Не забудь карабин!

Диана растерянно кивнула головой и попыталась встать, но тело ее после глубокого сна было еще настолько слабо, что она лишь могла приподнять вверх руку.

– Давай вставай, времени немного, мы ждем в гостиной!

Александр засунул в кобуру револьвер, взял стоявший в углу карабин и открыл