– Точно!

– И что теперь тебе нет нужды что-то в себе переделывать, менять?

– Да.

– Знаешь, я тоже себя так чувствую.

– Ну это только естественно, ведь ты безупречна!

Он прижал меня к себе, поцеловал, и карусель страсти завертелась снова, вытеснив на время все посторонние мысли.

Миновала еще одна вечность. Встав с постели, Марк отодвинул занавеску, чтобы поглядеть на улицу.

– Ого! Снег все идет, да как сильно! Так и валит! Похоже, это надолго. Слушай, пойдем делать снежных ангелов?

– Боюсь, в моем маленьком саду для них тесно.

– Так давай пойдем и проверим!

Его энтузиазм оказался заразным. Мы натянули одежду так же быстро, как от нее избавлялись, и выбежали наружу. Снег толстым слоем лежал на клумбах и дорожках, он налип на ветви платана и укутал растущие у ограды кусты. Все вокруг было покрыто сверкающим белым одеялом, словно мы оказались в чертогах Снежной королевы. Увы, единственным свободным местом, где можно было делать снежных ангелов, было патио, однако его отчасти закрывала крыша дома. Снега там было намного меньше, поэтому, когда мы бросились навзничь и принялись двигать руками и ногами, из-под снега показалась опавшая листва и обломанные черные ветки.

– Наши снежные ангелы немного похожи на растрепанных ворон, – пошутил по этому поводу Марк. – Но ничего страшного, сейчас так модно.

Он выглядел очень смешно с запутавшимися в волосах палыми листьями и веточками, но, несмотря на это, он казался мне красивым как бог. И счастливым.

Очень счастливым.

– А ты знаешь, – проговорил Марк, вытянувшись во весь рост на обнажившейся плитке патио, – что по последним данным гора Эверест весит триста пятьдесят квинтильонов фунтов?

На его ресницах поблескивали снежинки. Я не знала, с чего ему вдруг вздумалось огорошить меня этим научным фактом о каком-то гребаном Эвересте, зато я знала, что Марк красивее всех на свете.

Тут у меня в животе очень неромантично заурчало, и неудивительно – ведь сегодня я так и не позавтракала. Круассаны, которые я купила к приезду Рози, так и остались лежать в бумажном пакете на кухонном столе.

– Постой-постой, – проговорил Марк, явно прислушиваясь. – Мне кажется, что где-то поблизости работает механическая бетономешалка. Или это у тебя в животе?

– Может быть, – уклончиво ответила я.

Марк рассмеялся и, легко вскочив на ноги, протянул руку, чтобы помочь мне подняться.

– Идем, я приготовлю тебе ланч.

В доме мы сняли с себя намокшие куртки.

– Черт, кажется, я промок насквозь! – воскликнул Марк, оттягивая на груди потемневший от растаявшего снега свитер.

– Хочешь переодеться? Думаю, у меня найдется что-нибудь тебе по размеру.

Марк прищурился.

– Если речь идет о майке, которую ты одалживала человеку-орлу, то нет.

– Человеку-орлу? А-а, ты имеешь в виду Джейка! – воскликнула я, мысленно возвращаясь к той неловкой сцене в прихожей, когда Джейк, играя грудными мышцами, размахивал футболкой с надписью «Я не грубиян, просто я говорю вслух то, о чем другие только думают».

– Между вами что-то было?

Я покачала головой.

– Но могло бы быть.

– Если бы я не помешал?

Я кивнула.

– Так бывало довольно много раз. Я встречала человека… мужчину и думала: «Ну вот, наконец-то! Наконец-то появился кто-то, с кем у меня может что-то получиться». Но потом я видела или вспоминала тебя, и… Никто из моих знакомых мужчин не мог сравниться с тобой, понимаешь?

– Значит, я тебе все постоянно портил? Извини, я не нарочно.

Я пожала плечами.

– Ничего страшного. Джейк встречается сейчас с очень симпатичной девчонкой, а остальные… да ну их совсем! Скажи лучше, ты собираешься готовить мне обед или как?

Марк повесил куртку на крючок и напустил на себя деловитый вид.

– Собираюсь. Присядь пока, а я займусь делом. Нет, помощь мне не требуется.

Я сделала как он сказал. А поскольку в моей квартире кухонный уголок помещался в гостиной, мне было очень удобно наблюдать за тем, как Марк включает плиту, достает из холодильника и буфета продукты и специи и гремит кастрюлями. Все это он проделывал с широкой, глуповатой ухмылкой на лице, которая – я не сомневалась – была точной копией моей. Он подбрасывал и ловил перечницы и солонки словно заправский бармен – шейкеры, потом приставил лук-порей спереди к джинсам и игриво покрутил им из стороны в сторону, заставив меня захихикать, а под конец включил радио и исполнил какой-то замысловатый «танец маленьких дикарей», состоявший преимущественно из виляния задом.

Сколько раз я наблюдала, как Марк что-то готовит, ухитряясь при этом устроить на кухне настоящий хаос? Наверное, тысячу раз или даже больше, но только не в последнее время. В последнее время я вообще не видела его за готовкой, поскольку пока он был женат на Грейс, меня к ним ни разу не пригласили. Но хотя я никогда не ужинала в квартире Грейс, я не сомневалась, что она требовала от Марка накрывать сковороды и кастрюли крышками и мыть использованные миски, шумовки и разделочные доски не потом, а по мере загрязнения.

Ох уж эта Грейс! О ней нам еще предстояло поговорить, хотя это, без сомнения, могло несколько омрачить сегодняшний счастливый день. Увы, Грейс была проблемой, которая требовала решения, – что-то вроде пресловутого «слона в гостиной», которого невозможно не заметить и который был способен передавить и перепортить множество вещей, просто переходя с места на место.

Все же я отложила наш разговор до того момента, когда мы съели мастерски приготовленные Марком овощи, которые он обжарил со специями в масле (надо сказать, что со сковородками он управлялся куда ловчее, чем с молотком и рубанком), и закусили круассанами с кофе. Заметив, что Марк снова уставился на меня взглядом, который заставил меня непроизвольно подумать о смятых простынях в спальне, я поспешно сказала:

– Скажи, Марк, что произошло между тобой и Грейс? Почему… почему ваш брак развалился?

– Ничего особенного не произошло. Если, конечно, не считать того, что она, похоже, с самого начала любила не меня, а Джейми.

– Ты действительно так думаешь?

– Да. Иначе как объяснить тот факт, что все время, пока мы были женаты, она пыталась сделать меня похожим на него?

– То есть она пыталась убедить тебя заняться натуризмом?

Марк сверкнул улыбкой.

– Нет. Больше того, я подозреваю, что и Джейми недолго осталось расхаживать по окрестностям И́ли нагишом. Грейс любит его, но это не значит, что она будет делать все, что он захочет. Скорее, наоборот. Грейс есть Грейс. И она любит, чтобы все было по ее.

По его лицу скользнула какая-то тень. Тень какой-то давней обиды, быть может. Или печаль. Потянувшись через стол, Марк