которым присоединились и мы. Точнее, присоединилась я, а Марк сунул в рот два пальца и оглушительно засвистел, заставив Рози состроить брату насмешливую гримасу, совершенно не вязавшуюся с образом невесты, одетой в пышное платье из тонкого атласа с низко вырезанной спиной.

Но Марк только расхохотался, запрокинув голову и нащупывая свободной рукой мою руку в перчатке.

– Она выглядит просто потрясающе! – сказала я взволнованно. – Ведь правда, Марк?

– Сногсшибательно.

Но я его почти не слушала. В данный момент все мои силы уходили на то, чтобы не расплакаться при виде живописного дефиле девочек с букетами цветов, которые чинно шли по проходу следом за Рози и Джорджио. Четыре его племянницы, которые специально прилетели из Рима вместе с остальной родней – темноволосые, темноглазые и смуглые, – выглядели очень трогательно в розовых, отделанных кипенно-белым кружевом платьях. Все они были тоненькими и изящными и, гордые своей ролью, двигались очень легко и грациозно.

В отличие от меня.

Да, юные племянницы Джорджио выглядели гораздо лучше, чем та колченогая ломовая лошадь, в которую я превратилась к девятому месяцу беременности.

«Ты не боишься, что я со своим животом испорчу вам с Джорджио все свадебные фотографии?» – сказала я, когда Рози категорично заявила, что я должна быть ее подружкой невесты.

«Ничего ты не испортишь», – отрезала она.

«Нет, испорчу. Сама подумай – через несколько лет люди будут рассматривать ваши снимки и говорить: «Ты выглядела просто замечательно, Рози. Какое красивое было у тебя платье! А что это за корова на переднем плане? Господи, да у нее такой вид, словно она вот-вот лопнет!» Нет уж, Рози, это твой праздник, не мой. Пусть твоими подружками будут племянницы Джорджио, у него их много, есть из кого выбирать».

«Ну, ладно, я еще подумаю, – сказала Рози. – Только не надейся, что тебе удастся вовсе отвертеться от участия в торжествах. Я собираюсь пригласить тебя и на девичник».

«Только постарайся устроить его как можно скорее, – ответила я. – Если только ты не хочешь, чтобы твой девичник плавно перетек в роды».

В церкви меня захлестнули эмоции. В последние несколько недель я и без того готова была плакать по любому поводу, но торжественная церемония венчания подействовала на меня особенно сильно.

– О, как бы мне хотелось… – начала я, и Марк, как обычно, прочел мои мысли.

– Я знаю, – сказал он, протягивая мне новую пачку салфеток. – Он был бы ужасно рад. И горд.

Я высморкалась в салфетку.

– Да. Безусловно.

– Как ты думаешь, сегодня я сумел его заменить? Я все сделал как следует?

– Ты все сделал просто отлично.

– Ну, слава богу. – Марк снова поцеловал меня, потом поднялся с церковной скамьи и протянул руку, чтобы я могла на нее опереться, но я не торопилась вставать.

– Бет?.. – При виде моего окаменевшего лица Марк слегка нахмурился.

– Я… я думаю, нам лучше подождать, пока остальные не выйдут из церкви, – прошептала я.

– Но почему? – Он нахмурился сильнее. – Снаружи нас все равно будут ждать, чтобы сделать групповой снимок.

– Я не могу. Мне кажется, я… – Я еще больше понизила голос. – Мне кажется, я обмочилась!

Марк снова сел.

– Обмочилась? – повторил он, пожалуй, слишком громко, чтобы я могла чувствовать себя спокойно. – Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего кроме того, что я сижу в луже. Это значит, что я либо обмочилась, либо у меня отошли воды.

– Господи! Ты не шутишь?

– Мне не до шуток, Марк.

– Но разве… разве это не слишком рано?

– Если и рано, то всего на неделю. Имей в виду – мы могли ошибиться в расчетах, так что…

– Тогда вставай скорее! Тебя нужно срочно отвезти в больницу!

– Мне кажется, можно пока не торопиться, – проговорила я, и тут мой живот скрутила боль. – Ой! Черт! Ой-ой-ой!

– Господи!.. – Марк в замешательстве провел пятерней по волосам, отчего они встали дыбом. – Ладно, вставай потихоньку и пойдем! Мы немедленно едем с больницу. Вот, накинь мой пиджак… – Он содрал с себя пиджак и помог мне просунуть руки в рукава. Когда я – с его помощью – поднялась со скамьи, Марк натянул пиджак как можно ниже, чтобы скрыть мокрое пятно у меня на платье. Затем он обнял меня за плечи и, поддерживая, повел к выходу из церкви.

– Старайся не привлекать к нам внимание, не то здесь сейчас такое начнется! – посоветовала я ему. – Иди лучше, предупреди Сильвию, объясни ей, почему нам пришлось исчезнуть, а я пока потихоньку сяду в машину.

– А ты справишься? – Марк с сомнением поглядел на меня.

– Придется. Ну, иди же!

– О’кей. – Марк окинул меня еще одним встревоженным взглядом и поспешил на поиски матери.

К несчастью, сообщение Марка заставило Сильвию громко вскрикнуть. В одно мгновение и молодожены, и все гости повернулись в ее сторону.

– Что случилось, мама? – с тревогой спросила Рози, и Марку пришлось объяснить – что. Через мгновение Рози, не обращая внимания на то, что шлейф ее свадебного платья волочится по мокрой траве, уже спешила ко мне. Следом мчались Сильвия и недоумевающий Джорджио.

Рози, отдуваясь, подбежала ко мне первой.

– Ты просто не могла не испортить мне свадьбу, да? Не могла удержаться? – пошутила она.

– Извини, – пробормотала я, сморкаясь и стараясь сдержать слезы.

– Ах ты бедняжка! – Рози прижала меня к себе, и мне пришлось приложить чудеса ловкости, чтобы не испачкать соплями расшитый бисером лиф ее платья.

– Не могу поверить, – продолжала Рози. – Такое важное событие, а я в нем не участвую!

И моя подруга тоже зашмыгала носом.

– Ты сама только что сделала важную вещь, к которой я не имею отношения, – напомнила я. – Кстати, прими мои поздравления и все такое. А теперь… – Новый приступ боли заставил меня вскрикнуть.

Рози резко обернулась.

– Ну а ты что стоишь тут как столб? – бросила она брату. – Давай, поворачивайся! Ты должен как можно скорее отвезти мою лучшую подругу в больницу. Ну, шевелись же! Pronto!

Марк с давних пор отличался отсутствием всякой склонности к спешке, чем отчасти и объяснялся его успешный дебют в качестве квалифицированного преподавателя математики. Я, однако, сомневалась, что его студенты узнали бы своего сдержанного преподавателя сейчас, пока мы на бешеной скорости мчались в больницу. Мужчина на водительском сиденье рядом со мной – мужчина, яростно раздувавший ноздри, дико вращавший глазами и не отрывавший руки от сигнала, а ноги́ от педали газа, – ничем не напоминал Марка, которого они знали: спокойного, терпеливого, уравновешенного, стремящегося сделать математику понятной для всех. Да черт побери, я сама сейчас его не узнавала. Нынешний Марк был похож на прежнего не больше, чем