– Да, – хладнокровно согласился Шиньцзу. – Среди прочих вещей, я бы хотел знать, какова государственная позиция в этом вопросе.

Снова наступило молчание. Имеет ли наследник императора право требовать этого от первого министра? Тай понятия не имел.

– Сестра, – начал Чжоу, поворачиваясь к женщине в зале. – Несомненно, приятное собрание в весенний вечер не…

– По правде говоря, – перебила его Цзянь, довольно мягко, – признаюсь, мне бы тоже хотелось это знать. Насчет Ань Ли. В конце концов, – она одарила всех присутствующих изысканной улыбкой, – он – мой приемный сын! Мать всегда волнуется, знаете ли. Постоянно.

На этот раз тишина была почти болезненной. Чжоу оглянулся через плечо на Лю. Брат Тая сделал маленький шажок вперед (очень маленький). Поклонился Цзянь, потом принцу.

– Мой господин принц, благородная госпожа. Насколько нам известно, губернатор Ань покинул столицу. – Это было правдой, и Тай знал об этом, но это не давало ответа ни на один из вопросов.

– Покинул, – быстро произнес Шиньцзу. – Три дня назад, вечером.

– А его старший сын уехал еще раньше, – прибавила Цзянь. Теперь она не улыбалась. – Ань Рон отправился на северо-восток. С маленьким отрядом, на хороших конях.

– Тем не менее Рошань поехал на запад, – сказал Лю. Тай понял, что его брат уводит их от того вопроса, который хочет задать принц, каким бы он ни был.

Безуспешно.

– Нам это известно, – сказал Шиньцзу. – Он встретился с вашим братом на дороге в Чэньяо.

Тай перестал дышать.

– С моим братом? – переспросил Лю.

Он казался потрясенным, и это не было притворством. Лю умел искусно скрывать свои чувства, но не симулировать их.

– С Шэнь Таем! – одновременно с ним воскликнул первый министр. – Зачем он это сделал?

– Я бы предположил, что речь шла о сардийских конях, – небрежно заметил Шиньцзу. – Но обсудить хотел не это.

– Но это следует обсудить! – резко заявил первый министр. – Рошань явно…

– Он явно интересуется их местонахождением. Поскольку, среди прочих должностей, занимает должность Начальника императорских конюшен. Он обязан интересоваться этим, не так ли? – Принц оторвал спину от стены. – Нет, мой вопрос к вам, первый министр, и к вашему советнику, конечно, поскольку он, по-видимому, хорошо информирован, иной. Прошу вас, скажите мне, почему вы участвовали в действиях, имеющих целью выдворить Рошаня из города, или еще хуже?

Тай с трудом сглотнул и заставил себя снова дышать, по-прежнему осторожно.

– Сын Неба пригласил его сюда, братец, мы все это знаем. – Цзянь покачала головой. – Я даже сама за него просила. Он, знаешь ли, развлекает меня всякий раз, когда бывает при дворе.

Только в тот момент Тай понял, что они с принцем работают вместе и все это отнюдь не спонтанно.

– Выдворить его из города? – переспросил Вэнь Чжоу. – Каким образом я мог это сделать?

Принц отпил вина.

– Распуская слухи в Да-Мине и среди мандаринов насчет его намерений. И делая это тогда, когда он находился в Синане, вдали от своих солдат, и чувствовал себя незащищенным.

Теперь в зале не осталось никакого ощущения праздности.

Тай увидел, как два или три человека начали пятиться, словно пытались выйти из сражения. Широко расставленные глаза Сыма Цяня перебегали с одного говорящего на другого, жадно впитывая все происходящее, как свет.

– Господин мой принц, – мягко произнес брат Тая, – иногда слухи могут оказаться правдой.

Шиньцзу посмотрел на него.

– Могут. Но решать проблемы, имея дело с таким могущественным человеком, как Ань Ли, можно разными способами. И в их число не входит дать ему почувствовать, что его прижали спиной к каменной стене или что ему грозит гибель от рук первого министра.

– Гибель? Только не от моих рук, – возразил Вэнь Чжоу, вернув себе самообладание. – Я всего лишь слуга империи. Только наш славный император, да живет он вечно, решает все!

– В таком случае, – произнес принц голосом нежным, как шелк, – не разумнее ли было поставить славного императора, а может быть и других, в известность о ваших намерениях? Это настолько рискованная игра, министр Вэнь, что и описать невозможно.

– Вряд ли это игра, мой господин! – возразил Вэнь Чжоу.

– Позвольте с вами не согласиться, – ответил принц.

Тай подумал, что в нем не осталось ничего, даже отдаленно похожего на праздность или опьянение. Что же это за момент? Что здесь происходит?

Он увидел, как принц поставил свою чашку с вином на лакированный столик, и прибавил:

– Приходится с сожалением сказать: возникает ощущение, что речь идет о двух людях и о власти. Не об империи. Не об императоре, да правит он еще тысячу лет.

– Я в отчаянии, что слышу это от вас, – пробормотал Чжоу.

– Уверен в этом, – согласился принц. – Мой отец тоже был в отчаянии… – он сказал это тихо.

– Вы… вы говорили об этом с императором? – Чжоу снова покраснел.

– Вчера утром. В Саду деревьев-пагод.

– Позвольте мне спросить, господин принц, – это вмешался брат Тая. – Мы в недоумении. Прошу вас, просветите нас. Вы говорите, есть способы решить проблемы с Рошанем. Это позволяет предположить, что вы согласны с такой необходимостью, если ваш слуга может позволить себе так выразиться. Первый министр и мы все, недостойные, кто трудится с малым успехом, чтобы помочь ему в его тяжелых обязанностях, будут благодарны за руководство. Как правильно противостоять той опасности, которую генерал Ань представляет для Катая и этой династии?

Сейчас здесь и речи нет о развлечении, подумал Тай.

Принц, наследник Тайцзу, заговорил так же тихо, как Лю:

– Дать ему власть и оказать почести. Вызвать его сюда, чтобы одарить еще большими почестями и большей властью – именно это делали Драгоценная Наложница и мой высокочтимый отец. Устраивать для него одно пиршество за другим в Да-Мине или здесь, в Ма-вае, – а потом смотреть, как он умрет от сахарной болезни. Он все равно уже умирает.

Вэнь Чжоу открыл рот, но Шиньцзу поднял ладонь:

– А после того, как великий и славный Ань Ли, ко всеобщему горю, уйдет к своим предкам, устроить ему самые пышные похороны, которых удостаивался военный лидер из варваров за всю долгую историю Катая.

Он помолчал. Присутствующие в зале не шевелились.

– А затем вызвать его старшего сына во дворец, обеспечив те формы и виды роскоши, какие ему больше нравятся. Сделать этого сына старшим офицером Дворцовой армии, или командиром Сотни Всадников, или и тем, и другим! И то же самое сделать для младших сыновей. Держать их всех здесь. Всю жизнь. Дать им всех женщин в Синане, каких они могут пожелать. Всех коней, на которых они захотят ездить. Дарить особняки, нефрит и загородные дома, бесконечное количество вин и изысканных одежд, каких они никогда не носили, – а в это время новые губернаторы возьмут на себя командование армиями и округами на северо-востоке, – Шиньцзу посмотрел на Чжоу. – Вот что надо было делать, первый министр Вэнь, если бы вы думали об империи, а не о частной войне между двумя людьми, которые ненавидят и боятся друг друга. А ведь частная война, Вэнь Чжоу, может стать чем-то гораздо большим.