– Ну что, попробуем через дверь? – шепнул Гвоздь.

Мин заглянула за угол здания – туда, где дорога, поворачивая, скрывалась из поля зрения.

– Хотелось бы понять, откуда тогда ночью светили те желтые фонари.

Гвоздь кивнул.

– Да, давайте сначала обойдем все вокруг, осмотримся, а потом уж начнем исследовать помещения.

– Отлично. Веди нас.

Кровь застучала у меня в ушах, когда мы пошли дальше по подъездной дороге. Никто, однако, и не думал поднимать тревоги, и мы прошли в глубь базы, добравшись до того места, откуда частично виднелась панорама долины. От того, что мы увидели, у меня перехватило дыхание.

Это была ровная площадка размером с футбольное поле и фонарями по периметру. В одной ее части стояли десятки «хаммеров», джипов и грузовиков. Это были те самые серые машины со звездообразными черными знаками на бортах, которые прибывали сюда в течение последней недели. Гвоздь пробормотал:

– Похоже, мы нашли конвойную технику.

– Но где же военные? – спросила Мин.

Оставшуюся часть поля занимали временные постройки. Ряды палаток. Полевая кухня. Свалки для отходов. Даже спешно сооруженные из канатов и маленьких деревянных площадок тренировочные трассы на деревьях для так называемого веревочного курса. Все было организовано максимально эффективно и аккуратно. Каждый метр площади буквально кричал о духе дисциплины и порядка. Вот только людей не было.

Я вздохнул.

– Ну что ж, на один вопрос мы, по крайней мере, ответ нашли.

Мин с любопытством посмотрела на меня.

– И на какой же?

– По своей ли воле наши соседи покинули долину или их эвакуировали насильно. На последнее – не похоже. А похоже на то, что военных как будто ветром сдуло, как и всех остальных из города.

Гвоздь взглянул на меня скептически.

– Как же они ушли из долины без моста?

– Понятия не имею. А как они починили гору, расколовшуюся на две части?

Мин повернулась к зданию.

– Может, они внутри?

Я кивнул, не в состоянии решить, хотелось ли мне, чтобы это было так, или нет. Мы приблизились к дому сзади, пристально глядя на единственную дверь. Я боялся, что она окажется запертой.

Внезапно Гвоздь остановился, глядя на Мин.

– Интересно, а как получилось, что Сара с Итаном еще здесь не побывали? Тем более, что место воскресения Сары неподалеку отсюда, по эту сторону забора?

Мин помедлила.

– Ты прав. К тому же, они в первый день разослали группы прочесывать долину, а сюда никого не отправили. Почему же они не проверили, как обстоит дело с военными?

– Ну, Итана гением сложно назвать, – констатировал Гвоздь.

– Но Сара не дура, – на лице Мин отразилось беспокойство. – И вообще, я не уверена, кто из них действительно главный.

– Итан говорил, что они обыскали кабинет психиатра, – заметил я. – Так может, между этим занятием и построением своей маленькой империи у них просто не хватило времени заглянуть сюда?

– А может, они давно уже здесь побывали. – Она нахмурилась еще сильнее. – Если так, то мы опоздали.

Гвоздь пожал плечами.

– Какой смысл сейчас думать об этом. Надо зайти и посмотреть.

Мы отбросили всякую заботу о маскировке и направились прямо к двери. Немного помедлив, Мин протянула руку и нажала на ручку. Та подалась очень легко, дверь открылась, и изнутри пахнуло спертым воздухом, казалось, помещение долго стояло закрытым и пребывало в запустении.

Внутри был короткий коридор с белыми стенами. Слева была одна внутренняя дверь, но она оказалась запертой. Через дверное стекло я разглядел большой конференц-зал с выходом с противоположной стороны. Внезапно меня словно током ударило – это была та самая комната, куда меня привозили в шестилетнем возрасте.

Я подвинулся, чтобы Мин тоже смогла увидеть. Она заглянула внутрь, потом посмотрела мне в глаза и мрачно кивнула. Она тоже вспомнила. Я отчаянно дернул дверь, но она не подалась.

– Там дальше что-то есть, – сказал Гвоздь, глядя в конец коридора.

Он заканчивался гладкой металлической плитой, соединенной проводом с кнопочной панелью. Выглядел этот портал так, будто его и танком не пробить, но стоило Мин дотронуться до ручки, как он распахнулся. За ним показалась лестничная клетка, от которой вели вниз около дюжины пролетов.

– Мне это не нравится, – пробормотал я. – Такое впечатление, что нас заманивают.

– А почему бы им на самом деле не пригласить вас к себе? – Гвоздь перепрыгнул через несколько ступенек. Стук подошв эхом отозвался в глубине. – Вы ведь их лучшие ученики, разве нет? Внимание, «беты» идут!

Я посмотрел на Мин, она пожала плечами и сказала:

– Разве у нас есть выбор?

Мы начали спускаться, прислушиваясь, не выдаст ли что-нибудь присутствия в доме посторонних. Внизу оказалась еще одна раздвижная металлическая дверь. Рядом с ней – устройство для сканирования сетчатки глаза и отпечатков пальцев. Однако, как только мы приблизились, двери сами открылись.

Мин выглядела почти обиженной.

– Какой смысл устанавливать сложное оборудование, если не собираешься его использовать?

Я озадаченно покачал головой. За дверями оказался лифт, в который мы и вошли. На стене лифта была лишь одна кнопка.

– Думаю, надо выбрать эту, – сострил Гвоздь, нажимая на кружок с подсветкой. Удивительно, но кабина поехала вбок. Возникло неприятное ощущение движения сквозь толстые стены, как будто нас везли по выдолбленным в горах тоннелям. Вскоре лифт остановился. Еще пару секунд спустя мы с головокружительной скоростью летели вниз, пока, наконец, плавно не остановились.

Двери открылись. Мы вышли из лифта, и у меня сразу перехватило дыхание.

– Ух ты! – вскрикнула Мин.

Гвоздь перегнулся через поручень, глядя вниз.

– Твою ж мать…

Мы стояли на стальных мостках, прикрепленных к отвесному утесу. Перед нами открывалась огромная яма метров тридцати в диаметре, уходящая на сотни метров вниз. Мостки вели вокруг бездны к шахтерской клети, зависшей на противоположной стороне. Через каждые десять метров глаза нам слепили желтые фонари, светившие как на уровне мостков, так и ниже. Если бы не они, вокруг царила бы кромешная тьма.

Я посмотрел вверх. Огромное полое пространство венчала мощная бетонная крыша.

Гвоздь повернулся к Мин, его глаза лихорадочно блестели.

– Знаешь, что это такое?

– Самая надежная подземная парковка в мире?

Гвоздь рассмеялся. Он явно был взбудоражен нашей находкой.