не приходилось. Зато это укрепляет меня в известной кадровой позиции карлы Альбериха, которого обидели дочери Рейна. И поделом.

Но моя-то жизнь, дорогой читатель, давно кончена, а тебе — жить.

Кстати, если кого интересует — вот первая часть. А вот — вторая.

Извините, если кого обидел.

17 июня 2010

История про книгу

Ладно — все ушли бухать, а меня не взяли. Поэтому я расскажу о нашем общем, наболевшем — о Живом Журнале.

Написал заметку про книгу о Живом Журнале.

Заодно прочитал и статью Нестерова (Нестеров — мой друг, и к его мнению я изначально объективен — то есть, мнения мне его дороги, хоть я с ним и постоянно спорю). Так вот Вадим пишет: "Но при всем при этом преследует устойчивое чувство глубокой личной… не неприязни, конечно, но неприятия по прочтении. Более того, подозреваю, что именно эту реакцию книга вызовет у большинства ЖЖников. Бедному Подшибякину скорее всего предъявят сто миллионов претензий — в спектре от «Что это за история ЖЖ без Холмогорова и ста баксов?» до «Подшибякин — казачок, СУПом засланный, поглядите, там даже копирайт не его, а ЗАО «Суп Фабрик»». В чем же дело?".

Я отвечал на этот вопрос так:

во-первых, непонятно для кого эта книга написана. То есть, как бы для всех сразу, и, одновременно, получается не для кого.

во-вторых, как я написал, это такой рекламный буклет. "Представьте себе роскошно изданный альбом какой-нибудь газовой компании, скажем — «Мечты сбываются». Бумага толщиной в палец, картинки бескрайней тайги, мужественных людей в оранжевых касках, синий огонёк на плите (куда ж без него). Но ты начинаешь листать такую книгу и понимаешь, что понять из неё современное (и прошлое) положение этой компании на рынке нельзя. И как устроена его нынешняя структура — тоже. Ты думаешь: ладно, пусть это будет увлекательное и познавательное чтение о первопроходцах и буровых — но нет. Нет даже описания физики-химии процесса, и того, откуда взялся газ в природе. Такие в разных компаниях дарили ветеранам. С этой-то целевой аудиторией всё понятно.

Ведь одна из проблем «Живого Журнала» в том, что он чем-то напоминает наше жилищно-коммунальное хозяйство. Построенное когда-то на энтузиазме и в совершенно другой стране, оно начинает ветшать. А когда встаёт вопрос о ремонте и реконструкции, оказывается, что на это нет денег. «Живой Журнал» оброс рекламой и коммерческими структурами, в нём учащаются взломы дневников и прочие малоприятные акции. И многие давние пользователи начинают бояться, что управляющая компания их многоквартирного домика просто выдоит бренд, да и оставит их без горячей воды и с забитым мусоропроводом. Тут бы и напечатать в приложении что-нибудь познавательное о том, как ходят деньги «Живого Журнала», сколько их и чего что стоит. И читателю интересно, и исследователю на пользу, информация-то не секретная, на рынке каждый день компанием "СУП" предъявляемая. Но нет, вместо этого лишние полдюжины комиксов". Кстати, в конце книги и вовсе несколько непонятных страниц — там знаменитости рекламируют себя — вот автор предлагает свою книгу "Рецептыши", вот Парфёнов и Гришковец — свои а вот Пётр Ловыгин просто рекламирует свой журнал. В общем, всё как в настоящем Живом Журнале — с продвинутым аккаунтом.

Я вот совсем не знаю Подшибякина — наверняка он хороший человек. Правда мы с ним, в отличие от Вадима, хлеб не преломили. Может, если бы он предложил мне построить мост с купеческими лавками, Государь император пожаловал бы нас обоих генералами. Но вот книга его — какой-то стенд упущенных возможностей.

Чтобы второй раз не вставать — пока я это писал у меня в голове крутилась мысль о том, насколько девальвировался показатель числа френдов-подписчиков. Тогда каждый человек был на счету, и в общем была некоторая уверенность, что тебя окружают люди. Теперь все эти цифры потеряли часть своего значения — каждый день тебя добавляет какая-то механическая хуйня (на меня сегодня, например подписались три бота).

Потом вот ещё: Живой Журнал что-то вроде мобильного телефона — когда-то он был забавой, а теперь просто инструмент. Никакой магии — просто инструмент и всё. Типичная судьба всех обожествляемых сервисов — сначала их действие кажется магическим, а потом — обыденным. Глядь, и уже пришла новая волна прогресса и механическая хуйня лезет тебе напрямую в мозг, минуя рекламные баннеры на мерцающем экране.

Извините, если кого обидел.

18 июня 2010

История про литературу

Русская литература — в том её виде, какой мне показывали в школе, и с которым я, как и миллионы других сограждан, пошёл по жизни, был похож на комнаты, обставленные мебелью на казённый лад.

Откуда-то было известно, что в комнате должен быть письменный стол, обеденный, кровать, стулья, диванчик, шкаф один и второй… Так и здесь — люди были назначены, оттого, что им надобно было быть.

Однако ж многие семьи обходятся без письменного стола — и вполне счастливы.

А в этой литературной конструкции многие звенья, как мне сейчас кажется. были случайны.

Как в гостиничном номере натыкаешься на совершенно не нужный, огромный рычащий холодильник.

Извините, если кого обидел.

19 июня 2010

История про Грибоедова

А вот вопрос к исторически образованным людям — нет-нет, не к флеймогонцам, не пустопорожним болтунам, к которым ты, дорогой читатель, конечно, не относишься никак — просто к образованным в истории людям. Так вот, вопрос про Грибоедова.

Пал ли Грибоедов жертвой английской интриги или нет? Известно, конечно. что англичанка гадит, но вот в этом-то случае — убит ли Грибоедов на англо-русской торговой войне?

Мне-то чем, дальше, тем больше кажется, что его убило именно что народное возмущение. Для черни он был олицетворением России, что по мирному трактату разорила Персию. Отчего ж такого не убить?

Но тут выплывают какие-то недошедшие до Паскевича письма, исчезнувшие на момент возмущения англичане. Нет, непонятно.

Извините, если кого обидел.

19 июня 2010

История про Рожайку

Съездил на Рожайку — и довольно странным образом: всё это, конечно, туризм — когда астрономический и календарный праздник справляется исходя из практического удобства на неделю раньше. Однако ж, несмотря ни на что, получил весьма экзистенциальный опыт.

Всё там, на природе, как положено — бьют в бубны. Обстановка выдаёт то, что широкие народные