«Цвергов Орманд уже начал войну!» – Мария яростно закусила верхнюю губу.

– Она была не только сильным голосом, – скорбно ответил Микаил. – Удивительная и талантливая женщина.

– Ее смерть не будет напрасной. Все идет по плану.

– Даже несмотря на сложности с боевыми группами?

– Сложности только с «Вентас Аэрис». Уверяю, ненадолго. У меня козырь в рукаве.

Лем изумленно распахнула глаза.

Как «Вентас Аэрис» оказался на Венетре? Его же отправили к южной границе проверять караваны! Служба хотела разобраться, зачем Архейм отвлекал внимание патрулей на «Аве Асандаро»!

Капитан пристально посмотрела на Севана.

Он не выглядел удивленным. Мерзавец знал о фрегате и ни словом не обмолвился!

Лем вновь захотелось ему врезать. Сейчас она могла бы запечатлеть след подошвы точно посередине смуглого лба.

Сиюминутную вспышку гнева вытеснила странная, смешанная с неприязнью, тревога за Леовена Алеманда. Он был отвратительным снобом и воплощал все, что Мария не выносила в альконцах. За одну только «дочь безумного россонца» его следовало отдать на растерзание Хозяйкиным псам!.. Однако офицера окружал ореол того самого невероятно высокого неба, которое Мария любила всей душой. За небо и ветер она простила бы и невозможное.

Вернувшись мыслями к предателям, Лем увидела, как финансист взял трость и коснулся наконечником лакированного носка туфли.

Левая рука капитана дернулась к кобуре. Лем с трудом подавила рефлекс.

Ее затошнило.

Перед глазами прокрутился вечер на Джаллии, когда Измаи́л Че́вли нанял «Аве Асандаро» доставить Длань. Заказчик тоже опирался на трость. Вот постучал основанием по носку ботинка, и она подумала, что аксессуар тяжеловат для деревянного, а запястье слишком крепкое для простого торговца. Фелиманский наставник привил ученице привычку замечать мелкие детали.

«Нет. Невозможно, – капитан нервно сглотнула желчь. – Просто совпадение».

– Вы вынуждаете меня нарушать законы гостеприимства, – заметил Микаил.

– Ничего страшного не произойдет. Мистер Сэйтон – опытный телохранитель.

По позвоночнику капитана точно пронесся электрический разряд. Она кожей почувствовала, как на ней скрестились взгляды Константина, Вильгельма и Устина. У последнего брови буквально нырнули под челку.

Лем молча прикрыла глаза: «Да. Торговец Измаил Чевли, финансист Клаус Тейд и барон Эмрик Архейм – одна цвергова, чтоб он сдох, низкопробный актеришка, поганая толстая морда».

Как она могла забыть? Еще должник Ольга Фолакриса в Вердиче разнюхал – греонец уехал в сторону Венетры. Вот он, ключевой фрагмент, которого не хватало, чтобы разобраться в ситуации!

– Занимайтесь своими целями, – продолжил Архейм. – Мы – единый организм. Помните?

Микаил послушно наклонил голову.

– Кстати, не окажете мне крохотную услугу? Пошлите кого-нибудь из подчиненных на второй причал квартердека с сообщением. Пусть подготовят мою шхуну. После визита во дворец хочу провести инспекцию боевых групп.

Синие глаза Севана потемнели. Гитец не выносил пренебрежительного отношения к Короне.

Архейм и Микаил обменялись еще несколькими фразами, и виконт ушел.

Когда за ним закрылась дверь, барон вынул из-под элегантного кашне обруч с наушниками, надел и покрутил верньер справа.

– Лейд? – Архейм подошел к иллюминатору и провел пальцем по раме, изрезанной орнаментом в виде виноградных лоз. – Через полчаса подходите на корабль. Вдвоем. Да, ты устал, но я сейчас не могу предложить ничего из твоих любимых игр. Потерпи. Скоро мы уедем из этой дыры.

Убрав обруч, Архейм еще несколько секунд смотрел в иллюминатор. По стеклу сбегали узкие ручейки. На улице висела промозглая ночь.

– Жаль, если придется убить… – сокрушенно пробормотал он и решительно оставил кабинет.

– Мразь, – выплюнула Лем, едва стихли шаги, и настойчиво подтолкнула Устина: – Двигайся.

Георгий узнал этот тон и сказал:

– Причалы квартердека – между дворцом и рубкой.

– Позже объяснишь подробно, – мрачно ответила капитан. – Севан, это цвергов Архейм. Ты же не будешь против, если я прострелю ему голову?

– Лучше живым, – лаконично отозвался гитец. – Долго еще ползти?

Георгий промолчал, но уже через минуту прижался к полу и ощупал решетку ближайшего воздуховода. Металл поблескивал. В отличие от вентиляционных каналов минус первой палубы, здешний участок содержали в чистоте – гудение машин дополнял гул трансформаторной подстанции.

– Блок примыкает к диспетчерской, питая ретранслятор, – пояснил дядя, бесшумно достал решетку из пазов и подложил себе под живот.

Взявшись руками за края канала, он выбрался наружу и осветил пространство фонарем.

Луч скользнул по серым коробкам трансформаторов и распределителей вдоль стен маленькой каюты четыре на два с половиной ярда. Над ними тянулись трубы с датчиками, а на полу валялись связки кабелей. В дальнем конце находилась приоткрытая дверь; сквозь щель падала полоска желтого света.

Устин вылез вторым и помог остальным. С ненавистью посмотрел на вентиляционный канал, поднял руку и сложил пальцы в неприличном жесте, продемонстрировав отвращение к техническим палубам.

Однажды худосочному мальчишке-проводнику, Лем, ему и скользкому типу по имени Эйцвег Итье, греонцу, пришлось убегать по похожим тоннелям. Проводник повредил ногу о ржавый штырь и не мог идти дальше. Эйцвег его пристрелил. С тех пор Устин не выносил узкие проходы – они напоминали, как легко стать бесполезным балластом, от которого избавятся без сожалений.

Спустившись на пол, Севан с наслаждением распрямился. Никис с Иклидом проверили снаряжение и встали у выхода. Вильгельм оценил взглядом шкафы и задумался, что-то считая в уме, – лоб пересекла глубокая морщина.

Лем размяла плечи – она устала ползти на четвереньках – и подошла к агентам; ладони лежали на рукоятях «кейцев». Устин вынул «таган». Вильгельм сбросил дробовик с плеча и дулом приоткрыл дверь.

Они увидели полукруглую диспетчерскую со старинной стойкой управления и новейшими системами. Зал ярко освещали потолочные лампы и резервные фонари. На бронзовом диске приборной панели перемигивались огоньками контроллеры и бежали по синим экранам строчки отчетов. Из динамиков доносились голоса, перемежавшиеся щелчками, – звуки сливались в неразборчивый гвалт. На креслах стояли модульные коробки, от которых тянулись провода к диспетчерским пультам. Валялось множество наушников, какие-то – даже на полу.

«Ага, – понял Вильгельм. – Подключили свое барахло к венетрийским системам».

По залу сосредоточенно ходили два высоких блондина в простой светлой одежде. Они напоминали друг друга как пара капель воды. Кроме них никого не было, но братья и вдвоем справлялись со всем оборудованием.