скольких я бы проспала, если бы с утра меня не разбудила обеспокоенная Ксюха.

– Ты спала так крепко, что даже не проснулась, когда я пришла вчера вечером, – поделилась она, присаживаясь на край кровати. – Если хочешь, могу сказать Зинаиде Никифоровне, что ты плохо себя чувствуешь. Уверена, она поймет. Все знают, что вы с Владом и Георгием Романовичем вчера попали в аварию.

– Вероника очень бесится? – пробормотала я, чувствуя, что действительно никуда не хочу идти. Все тело болело, особенно ушибленный накануне локоть, а в голове было пусто-пусто.

– Ну а ты как думаешь? – пожала плечами Ксюха. – Именно поэтому тебе лучше сегодня не высовываться. Вероника на тебя сильно злится, считает, что ты снова втянула Влада в неприятности. Вечером вообще была не в себе. Кричала, угрожала!

– Снова? – хмыкнула я.

– Да какая разница, Алина? Влад вчера так и не вернулся, уехал в автосервис и исчез. Вероника переволновалась, надумала себе кучу всего. А тебя она просто не любит. Вот отсюда и такое поведение. Она девушка эмоциональная. Ее лучше не злить.

– Ну и наплевать на нее, – отмахнулась я. – Все равно сегодня никуда не хочу идти. Скажи Зинаиде Никифоровне, что меня на занятиях не будет. Лучше как следует высплюсь. А то как вспомню вчерашнюю поездку, начинает трясти. Я до этого ни разу не попадала в автокатастрофу. У меня вся жизнь перед глазами пронеслась. До сих пор не могу поверить, что все это правда. Ладно хоть Владленовна не стала звонить родителям.

Меня действительно снова начало трясти. Но не столько из-за воспоминаний об аварии, сколько от осознания того, что кто-то намеренно ставит мне палки в колеса. Даже авария вполне может оказаться подстроенной. Мысль об этом заставляла задыхаться от страха.

Ксюха ушла, а я тут же поднялась с кровати, потому что и не думала спать. За вчерашний вечер и всю ночь я выспалась дня на три вперед. Хотелось с утра пораньше, без свидетелей, найти Георгия Романовича и еще раз с ним поговорить. Я пока не стала сообщать о своих подозрениях подруге – переживала, что она в силу природной горячности наворотит непоправимых дел. Ксюха могла, не задумываясь, ввязаться в какую-нибудь рисковую глупость. Хотелось разобраться во всем самой, прежде чем втягивать подругу в очередные неприятности.

Я неторопливо погладила выстиранную белую блузку, натянула клетчатую юбку и, дождавшись звонка на первую пару, вышла в опустевший коридор. Лицеисты, у которых были занятия, прилежно учились, а остальные еще не проснулись. Поэтому по дороге на третий этаж мне не встретилось ни единой живой души.

Сначала я сомневалась, стоит ли идти к Георгию Романовичу в комнату. Достаточно ли это прилично и вообще, как он отреагирует на подобный визит? Но потом вспомнила, что он сам пришел вчера и даже видел мою смешную детскую пижаму. А значит, и я могу позволить себе постучаться в дверь его комнаты.

Я постучала несколько раз, потом немного постояла, прежде чем поняла, что в комнате преподавателя нет. А значит, все мои душевные терзания были напрасны.

– Да что же это за невезуха! – пробормотала я себе под нос и, не удержавшись, покосилась на дверь в комнату Влада. Соблазн зайти и проверить, как он там, был велик, но я помнила наш разговор и мужественно держалась на расстоянии.

Чтобы не искушать себя дальше, я развернулась и направилась к лестнице, стараясь не думать о том, что там делает Влад и как у него дела.

Видимо, Георгия Романовича придется искать в учебном корпусе или столовой. Я надеялась, что у него сейчас нет пар и не придется ждать их окончания.

– Что ты здесь делаешь?

С Вероникой мы столкнулись на лестнице, буквально нос к носу. Подружка Влада поднималась наверх. Черные волосы блестящей волной рассыпались по плечам, верхняя пуговка на белоснежной блузке расстегнута и обнажает смуглую гладкую кожу шеи и кулон-змейку на тонкой золотой цепочке. Это украшение появилось у девушки недавно.

«Не иначе как подарок Влада», – кольнула ревность.

Вероника замерла и с ненавистью посмотрела на меня. Если бы можно было убивать взглядом, шансов выжить у меня осталось бы не много. Я почувствовала, как на затылке начинают шевелиться волосы и холодеет змейка-браслет на руке. Закружилась голова, и я с возмущением поняла, что черноволосая нахалка пытается тянуть из меня жизненную силу. Немного прикрыв глаза, я обнаружила между нами тонкую изумрудную нить. Такой злости я не испытывала давно.

– А тебе какая разница, что я здесь делаю? – возмутилась я и кинулась вперед, мысленно оборвав тонкую нить. Оттолкнула соперницу в сторону и, не останавливаясь, ринулась вниз по ступеням. За спиной послышались возмущенные крики. Удивительно, но Вероника не последовала за мной. Видимо, ей больше хотелось застать Влада, чем выяснять наши отношения. Не скажу, что я ее не понимала. Впрочем, это не мешало мне злиться.

В последнее время мысль о том, что в лицее происходит нечто выходящее за рамки привычного понимания действительности, прочно укоренилась в голове и даже не вызывала такого панического страха, как в первое время. Может быть, в чем-то я и ошибалась, но некоторые догадки точно были верны. Я испытала это на себе. Например, фокус с выкачиванием энергии. Не может же он быть очередной шуткой подсознания? Я видела разноцветные нити-каналы, чувствовала опустошение, когда кто-то заимствовал мою силу. Да что скрывать, я ощущала эйфорию, когда сама глотала чужую силу.

«Только вот… – Молоточки очередной неприятной догадки застучали в висках вместе с возрастающей болью. – А что, если в том, что случилось с Машей, виноваты мы? Что, если Ксюше на занятиях плохо, потому что это мы, по каким-то причинам более сильные, тянем из нее энергию? Что, если в этом лицее работает закон джунглей и выживает сильнейший? Что, если все здесь основано на принципе: либо ты сожрешь, либо тебя?»

Эти новые мысли мне совершенно не понравились. Тем более информации для того, чтобы убедиться в их правоте или опровергнуть, у меня не было.

В столовой Георгия Романовича не оказалось, а на подходе к учительской я увидела идущую по коридору к своему кабинету Елену Владленовну. Не желая привлекать внимание помощницы директора, я нырнула за угол и притаилась.

– Не понимаю современных преподавателей! – возмущалась она в трубку. – Сначала почти на коленях уговаривают их взять, а потом исчезают в неизвестность. Или это просто должность какая-то проклятая? Второй человек за полгода…

Я насторожилась и приготовилась слушать дальше.

Женщина подошла к своему кабинету и зажала мобильник между плечом и ухом, доставая из небольшой сумочки ключи.