– Профессор Соболев упоминал Симпарина! На его примере он нам расписывал профиль нашего преступника. Только он сказал, что тот уехал.

– Точно! – Глафира возбуждённо вскочила. – Да! А он никуда не уехал, а двенадцать лет назад поселился рядом с Толстиковыми-Кузякиными. И что-то произошло! Его боялась вся семья. И именно о нём мне говорил Толстиков. Значит, он не только причастен, но и ещё может удерживать ребёнка Альбины! Мы не могли бы сопоставить с ним, потому что у него сейчас другая фамилия.

– Осталось узнать где! – Подытожила разговор Лисицына. – Значит так, Марк сейчас снова в клинику. Узнай всё что касается Симпарина или как его там.

– Они мне скоро пропуск сделают, как сотруднику. – Проворчал Журавлёв.

– Не время шутить! – Рявкнула Лисицына. – Глафира, на тебе сбор информации. Подбери все факты, пусть все тебе несут данные по делу. Нужно выяснить всё что касается любой недвижимости, принадлежащей как Симпарину, так и Толстиковым. Он вполне может жить у них на даче или может гараж у них есть. – Лисицына задумалась. – Слушайте, а где Лопатин? Я что-то давно его не видела.

– Не знаю. Не отвечал сегодня на телефон. – Сказал Латунин. – У меня уже голова квадратная. Где же эту паскуду искать теперь?

– Машины в розыск объявили? – Сказала Лисицына.

– Конечно, но будет ли толк! Он номера перевесил с другой машины. – Погорелов задумался. – У него, кстати, вся рука расцарапана была, сказал котёнка с дерева снимал.

Глаша расстелила перед собой чистые листы бумаги и начала расписывать все детали дела!

Вечер уже давно закрашивал горизонт лучами закатного солнца, тонущего в собирающихся тучах, а в кабинете всё ещё кипела работа и никто не собирался по домам. Глафира периодически отрывала взгляд от материалов дела, обводила коллег красными от напряжения глазами и снова с головой ныряла в душераздирающие подробности и описания мест происшествий и трупов, выискивая малейшие детали, которые могли бы помочь.

Мрачный Латунин, полчаса ругавшийся с кем-то по телефону, брякнул мобильником о стол, телефон обиженно крякнул, упал на пол и разлетелся на запчасти. Бывший и так не в настроении Рома просто взвыл от отчаяния и, собрав осколки, изрёк:

– Я пошёл за новым телефоном. – Он остановился и задумался. – Интересно, а мне по удостоверению креди́т дадут? А то я паспорт дома забыл.

Визгликов поднял на него глаза и произнёс:

– Рома, сходи в вещдоки, откопай там какой-нибудь мобильник и временно арендуй! Некогда ждать пока ты шопингом будешь заниматься!

– Хорошо, я возьму тот, на котором побольше мозгового вещества и кровищи! – Зло ляпнул Латунин и вышел.

– Ха-ха! Смешно! – Проговорил Стас. – Позвоните кто-нибудь Журавлёву, пусть ещё пиццы принесёт.

Дверь открылась и вошёл Погорелов.

– Нет у них никакой собственности кроме квартиры. – Гаркнул он. – Треш какой-то. Я ещё раз смотался к соседям, про них вообще мало кто чего существенного знает. Только всплески эмоций, что Митя дюже хороший! И там помог, и сям помог. В квартире Толстикова ещё раз всё облазал, нет ничего.

Через минуту вошёл заметно повеселевший Латунин и, посмотрев на Погорелова, сказал:

– Серёга, там вещественными доказательствами теперь заведует новая дама! Так вот она сказала, что ты в прошлый раз стырил одну из карт с другого дела. Следователь Митрофанов очень гневался и просил передать, что накатает на тебя жалобу!

– А которая с другого дела? – Нахмурился Погорелова.

– Иди к Митрофанову и спроси. Они там что-то долго вычисляли по координатам, а ты сбил, так сказать, весь творческий настрой.

– Ну ладно, сейчас отнесу. – Пожал плечами Погорелов. – Пусть выбирает, которая его.

Сергей двинулся снимать карты, как вдруг Глаша сорвалась с места с громким криком:

– Стоять!

Девушка встала спиной к картам, вытянула вперёд руки и замерла. Она сосредоточенно думала и молчала.

– По-моему, Глафира Константиновна немного не в себе. – Тихо произнёс Латунин.

– Коробку! – Сказала Глаша, не обращая внимания на их слова.

Визгликов встал со своего места и подал Глафире картонку, где лежали вещи Альбины Кузякиной. Глаша высыпала на стол скудный скарб и внимательно смотрела на него.

– Глаша если ты выскажешь свои мысли, то, наверное, мы сможем помочь.

– Карты! Координаты! – Произнесла она.

– Ёмко! – Заметил Визгликов.

– Посмотрите внимательно! – Она потыкала в сторону стены. – И ещё мне Светлана, это врач-нарколог, сказала, что Аля с матерью и бабушкой хотели уехать в деревню жить. Причём без отца! Значит, он автоматически сейчас переходит в группу к Мите. Женщины их боялись!

Визгликов присел на стол.

– Ну, развивай мысль.

– Ну так значит у них дом в деревне был! – Сказала Погорелов.

– Погоди. – Махнул рукой Стас. – Дальше Глафира.

А у Глаши бешено стучал мозг, ей казалось, что она слышит его удары о черепную коробку и то, с каким оглушающим звуком пытается пробиться мысль.

– Не знаю. – У девушки опустились плечи, и она расстроенно села на стул. – Я понимаю, что со стороны выгляжу странно, но в голове вдруг всё сложилось в яркую картинку, а объяснить не могу.

– Ты права в том, что не запираешься! Помнишь, как в «Москва слезам не верит», когда главная героиня говорит, «ну, а если я ляпну что-то! А вторая отвечает: «А ты ляпай, но ляпай уверенно!».

– Это фильм или книга? – Спросил Латунин.

– Это потерянное поколение! – Со вздохом ответил Визгликов.

В коридоре послышались голоса и скоро обладатель высокого баритона оказался в кабинете.

– Мужики! Мне казалось, что я ясно дал понять, что ваша безалаберность мешает мне работать. – Сказал следователь Митрофанов. – У меня статистика по глухарям не закрыта, а мне всё обратно в архив отправлять. У уже неделю делаю сводку, а тут вы влезли. А мне опись надо доделать.

– Не фиг разбрасываться! – Сказал Визгликов.

– Нет, это как ваши опера не могут отличить свои вещдоки от чужих? Это ж как надо работать? Вы пьяные все здесь, что ли? – Пытаясь раздуть скандал, проговорил Митрофанов.

– Иди, забирай! – Стас ткнул пальцем в сторону висящих карт.

Митрофанов презрительно хмыкнул и подошёл к доске, на которой были прикреплены топографические карты.

– Ну, которая моя? – Спросил нервный следователь.

– В смысле? – Воззрился на него Визгликов. – Ты же, наверное, должен знать, как выглядят твои вещдоки?

– Да они все одинаковые! – Прибавив в конце фразы смачное ругательство, проговорил Митрофанов.