Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Закончив, Сэм тяжело дышала, дрожа всем телом.
А потом сыграла все это еще раз, включив запись.
Две минуты и тридцать шесть секунд музыки из ее собственной головы. Сэм попыталась перенести ноты на бумагу. Она никогда раньше ничего не сочиняла, понятия не имела, как это делается. Процесс был непривычно обратным – как будто медленно вынимаешь еду изо рта и перекладываешь обратно на тарелку, пока та не наполнится. Сыграв несколько нот, Сэм пыталась понять, что только что сыграла, и записывала их. Затем пробовала воспроизвести записанное, чтобы посмотреть, правильно ли все поняла. И так понемногу записала всю мелодию целиком.
Три тридцать утра, а она по-прежнему не могла уснуть – не потому, что была напугана, а из-за сильного возбуждения. Достав свой телефон, отправила Фионе два наиболее используемых слова в истории чатов.
Не спишь?
Они обе не спали, и она ничуть не удивилась, когда Фиона сразу ответила:
Ага. Не спится.
Посылаю тебе кое-что. Пьеску, которую я написала.
Отправив Фионе аудиозапись, Сэм почти сразу же об этом пожалела. Фиона наверняка скажет, что это ужасно. Или что знает эту композицию – разве она не с одного из альбомов группы «Грин дэй»? Неужели Сэм и вправду думает, что сама это сочинила? Это же хорошо известная песня! Или подруга скажет, что это банально. Или же скажет, что это очень мило, что будет еще хуже. Или…
Сэм, это потрясаааающе! Это ты сама написала???
Сэм ухмыльнулась.
Да. Прямо сейчас.
Как это называется?
Как бы это назвать?
Называется «Выхода нет».
Она зачарованно наблюдала, как в окошке мессенджера мигают три темные точки – появляются, исчезают, возникают вновь.
По-моему, тут нужны барабаны.
Сэм была готова обнять Фиону прямо сейчас. Глянула на часы. Двадцать минут пятого утра.
Что ж, у нас есть пара часов до начала уроков.
Глава 69
Сегодня было лучше. Эбби была уверена в этом. Хотя глаза у Сэм все еще казались запавшими и налитыми кровью, в ее походке появилась упругость, которой Эбби уже довольно давно не замечала. И у дочери на плече висел футляр со скрипкой, когда она уходила в школу. Эбби позволила себе мгновение надежды.
Ей нужно было отправляться на работу – она уже опаздывала. Но вместо этого пошла в гараж и сняла покрывало с большой белой доски, висящей на стене. Отступила на шаг, изучая распечатанные статьи, фотографии, свои собственные заметки. Прикрепленную сверху фотографию Моисея Уилкокса, сделанную много лет назад, удалось найти после нескольких минут поиска в «Гугле». Рядом с ней Эбби разместила размытое изображение со своего телефона – все того же Моисея, только седовласого и морщинистого.
Ей потребовалось несколько дней, чтобы добиться ордера на получение информации о местонахождении его телефона, использовавшегося для видеозвонка. Уилкокс звонил ей из Стюартстауна в Пенсильвании. Местная полиция поспрашивала в округе, но никто не узнал мужчину на фотографии. На ее скриншоте он вроде сидел в какой-то крошечной комнатке с деревянными стенами. Позади него виднелся угол кровати. Эбби предположила, что находился он в тот момент в каком-то местном мотеле или домике в частном секторе, сдаваемом через интернет, но пока они это место не нашли.
Эбби в ближайшее время планировала сама отправиться туда.
Телефон, по которому он с ней разговаривал, был выключен, и больше Моисей его не включал. Не открывал сообщения, которые она оставляла в их чате, и полностью игнорировал ее попытки дозвониться ему. Он фактически исчез.
Доска представляла собой безумную мешанину из всяких зацепок и попыток отследить местонахождение Моисея Уилкокса с ночи трагедии в его секте.
Имена и контактные данные людей, которые яростно осуждали действия полиции той ночью и превозносили Моисея как святого… Неужели кто-то из них прятал его в те дни после пожара? Показания свидетелей, взятые полицией, которые вроде содержали важные зацепки – один из них видел, как кто-то бежал через поле той ночью… Данные автомобиля, угнанного в Эйдене, что в Северной Каролине, который вновь появился три дня спустя в Вирджинии… Адреса, по которым Эбби и Иден отправляли письма, – думая, что Исааку, но на самом деле Моисею…
Другой раздел доски был посвящен Деборе. У Эбби имелись фотокопии материалов расследования полиции Нью-Йорка, пытавшейся установить личность этой женщины. Найти удалось не так уж много. Ни подтвержденных личных данных, ни предыдущих приводов или судимостей – всего несколько фотографий, рисунок полицейского художника и пересказы того, что она говорила заложникам.
Но Эбби пока что отложила все эти зацепки, сосредоточившись вместо них на пожарах.
На первый она натолкнулась практически случайно. В одном городке сгорел дотла дом, адрес которого совпадал с тем, по которому Эбби отправляла письма еще подростком. В огне погиб мужчина, а его жена бесследно исчезла. Полиция заподозрила поджог. Соседи показали, что за неделю до этого видели каких-то незнакомых людей, группами приходящих и уходящих из него в странное время. И что постоянно слышали в доме какие-то громкие разговоры. В основном только один голос, что-то вещающий и кричащий часами подряд. Эбби могла представить это почти как наяву – как Моисей Уилкокс стоит в гостиной этого дома, проповедуя своей новой пастве. Рассказывает им, что дьявол обитает в микробах, что они должны постоянно мыть руки. Что грядет Апокалипсис и что Господь Бог избрал его Мессией. И что, как сказала Саманте Дебора, огонь может очистить их от греха.
Эбби просматривала базы данных, звонила в полицейские управления по всей стране, выискивая другие странные случаи поджога, которые могли быть с этим связаны.
Таких она нашла уже пять. Фотографии с мест происшествий теперь выстроились в ряд вдоль нижней части доски – обугленные остатки строений. Фото обгоревших тел она добавлять не стала – на случай если доску случайно найдут Сэм или Бен. Два из этих пожаров Эбби пометила звездочками. Указывающими на еще одну особенность, на которую
