— Ох, слава Богу, — выдохнул Баттерс. Следом за Мышом он выбрался из шкафа. – Вы в порядке, Гарри?

— Бывало и хуже, — заверил я его. – Вы-то как? Что случилось?

— Мм… — произнес Баттерс. – Я смотрел, как вы там, во дворе. А потом… ну, потом что-то такое появилось внутри этого вашего круга из колючей проволоки. И я… Я плохо разглядел, но ветер залил окно водой, и мне показалось, я видел, как что-то двигалось за окном, и… И я закричал и вроде как в панику ударился, — он залился краской. – Извините. Я… я просто такой маленький был по сравнению с этой тварью. Я перепугался.

Он забился в нору. Что ж, возможно, это и не самая глупая реакция на появление разъяренного властелина фэйре.

— Не переживайте, — сказал я. – Мыш оставался с вами?

— Угу, — подтвердил Баттерс. – Кажется, да. Он попытался выскочить наружу, когда та тварь в круге завизжала. Я даже не понял, что держу его за ошейник, когда я… ы…

Лицо Баттерса слегка позеленело, он выдавил из себя: «Извините», — и бросился в ванную.

Я услышал, как его выворачивает наизнанку, и, нахмурившись, повернулся к Мышу.

— А знаешь что? – сказал я ему. – Мне плевать, будь Баттерс нашпигован гамма-излучением, или будь у него зеленая кожа, или розовые портки. Он при всем желании не мог бы затащить тебя в шкаф.

Мыш посмотрел на меня и с загадочным выражением склонил голову набок.

— Но это означает, что все было с точностью до наоборот. Что это ты затащил Баттерса в убежище.

Мыш разинул пасть в довольной собачьей ухмылке.

— Но из этого следует, что ты понимал, что Кумори тебе не справиться, и что она представляла опасность для Баттерса. И ты знал, что я хотел, чтобы ты защищал его. Значит, это ты решил вместо того, чтобы драться или удирать, спрятать его, — я нахмурился. – А собакам не положено быть такими хитрозадыми.

Мыш негромко фыркнул, тряхнул лобастой башкой и повалился на пол пузом вверх, чтобы я почесал ему розовые паха.

— Ну и черт с ним, — сказал я, уступая его умильной ухмылке и наклоняясь, чтобы почесать ему пузо. – Ты это честно заработал.

Спустя пару минут из ванной появился Баттерс.

— Прошу прощения, — произнес он. – Нервы. Я… гм… Гарри, мне очень жаль, что я удрал вот так.

— Укрылись от противника, — поправил я. – В военных делах, когда вам не хочется говорить, что вы драпали как заяц, вы всегда можете сказать, что «укрылись от противника». Звучит более героически.

— Верно, — согласился Баттерс, покраснев еще сильнее.

— Это очень занятное дело – укрываться от противника, — заметил я. – Я так все время укрываюсь.

— Так что случилось? – спросил Баттерс.

— Я вызвал Эрлкинга, но мне помешали запереть его. Они зашли в дом, совсем ненадолго, и… — я вдруг поперхнулся. Мое облегчение от того, что с Баттерсом и Мышом ничего не случилось, начало таять, потому что до меня дошло, наконец: Кумори искала в доме вовсе не их.

— Что? – тихо спросил Баттерс. – Гарри, что-то случилось?

— Сукин сын, — выругался я, с трудом удержавшись от более крепких выражений. – Как я мог свалять такого дурака?

Я повернулся и, шатаясь, устремился по коридору, через гостиную – на кухню. Подняв руку с амулетом, я осветил стол.

На нем не лежало ничего, кроме пустых чайных чашек, банок из-под пива, погасших свечей, бумаги и карандашей.

На том месте, где лежал Боб-череп, не было ничего.

— Ох, черт, — пробормотал Баттерс. – Ох, черт. Они его забрали.

— Они его забрали, — эхом прорычал я.

— Но зачем? – прошептал Баттерс. – Зачем они сделали это?

— Затем, что Боб не всегда принадлежал мне, — ответил я. – Прежде он принадлежал моему бывшему наставнику, Джастину. А еще до того – некроманту, Кеммлеру, — я в ярости развернулся и врезал кулаком по дверце холодильника с такой силой, что на металле осталась вмятина, а на костяшках пальцев – кровь.

— Я… я не понимаю, — признался Баттерс еще тише.

— У Кеммлера Боб занимался тем же, чем у меня. Работал консультантом. Ассистентом при научных опытах. Говорящим справочником магической теории, — объяснил я. – Потому Коул и забрал его.

— Коул собирается ставить опыты? – не понял Баттерс.

— Нет, — огрызнулся я. – Коул знает, что Боб принадлежал Кеммлеру. Что Бобу известно все то, что знал Кеммлер.

— Ну и что?

— Это значит, что Коулу больше не нужно искать «Слово Кеммлера». Ему вообще не нужна больше эта дурацкая книжка, потому что у него в руках дух, который помог Кеммлеру ее написать, — я тряхнул головой, пытаясь унять противный металлический привкус во рту. – И я, можно сказать, сам отдал его ему в руки.

Я раздраженно покосился на окровавленные костяшки пальцев.

— Собирайте шмотки и держитесь рядом с Мышом, — рявкнул я. – Мы едем.

— Едем? – переспросил Баттерс.

— Вам здесь небезопасно оставаться. Им известно про это место. Я не могу оставлять вас здесь.

Баттерс поперхнулся.

— Куда мы едем?

— Они весь день следили за мной. Мне надо убедиться, что с людьми, с которыми я встречался сегодня, все в порядке, — я задержался, пытаясь привести мысли в порядок. – Ну и… мне нужно отыскать книгу.

— Книгу некроманта? – спросил Баттерс. – Зачем?

Я достал из кармана ключи и направился к Жучку.

— Затем, что у меня, черт подери, до сих пор ни малейшего представления о том, что должно случиться в их этом Темносиянии. Единственное, что я понял и попытался предотвратить, было призвание Эрлкинга, но это пошло у меня коту под хвост. Я то и дело обжигаюсь, потому что мало знаю о том, что происходит. Мне надо рассчитать, как бы ловчее вставить отвертку в Коуловы шестеренки во время Темносияния.

— Зачем?

— Затем, что единственное, что я мог бы сделать кроме этого – это пытаться прорваться сквозь толпу некромантов и всякой нежити и попытаться прокомпостировать его билет в открытую, лицом к лицу.

— А это не получится?

— Не хотелось бы пробовать, — буркнул я и вышел на дождь. – Я, можно сказать, наилегчайший вес, а они все выступают в сверхтяжелом. В открытом бою, думаю, Коул без труда надерет мне мою многострадальную задницу. Мой единственный шанс – драться хитро, а для этого мне нужно больше знать о том, что происходит. Для этого мне и нужна книга.

Баттерс поспевал за мной, держась за ошейник Мыша. Мы уселись в Жучка, и я завел мотор.

— Но мы до сих пор не знаем, что означают эти цифры, — сказал он.