— Я хочу, чтобы ты пережила все то, что переживает сейчас Анна Аврора. Чтобы ты страдала, как она. Чтобы, как ты выразилась, «варвары» использовали тебя как «подстилку». Пустили тебя по кругу. Ты знаешь что это значит?

Она медленно качает головой. В ее глазах плескается страх. Это, что мне нужно. Чтобы все ее естество сжималось от ужаса, как Анна Аврора.

— Это значит, что сначала тебя изнасилует один «варвар», сразу за ним второй, третий и так, пока тебя не отымеет вся нордорийская стража.

— Н-нет. — заикается она, заливаясь слезами.

— Да. Тебя никто не сможет спасти, потому что выше моего приказа может быть только приказ Джорджа. Но он не вступится за тебя. Ему все равно. Его не волнует ничего, кроме его трона, денег и пьянства. И пускать тебя можно по тому кругу до тех пор, пока ты не умрешь от разрывов и кровопотери. Гости очень скоро уедут. А твой отец не станет тебя спасать. Ты не его единственное дитя. Ты просто мясо, кинутое варварам, чтобы утолить их непомерные аппетиты к лоттэранским землям.

— Нет, я прошу Вас, не надо! — кричит она, падая передо мной на колени.

Выдерживаю длинную паузу. Собираюсь с мыслями, чтобы не ударить ее тем самым коленом в лицо.

— Я не сделаю этого только потому, что Анна Аврора не хотела бы, чтобы ты пережила такие же муки. Она в отличии от тебя прежде всего человек и только потом императрица. Запомни — ты ей не ровня. — цежу почти по слогам последнее предложение. — Она прямая наследница целой империи. По отцовской линии. Единственная. К тому же еще и Эрлин. Она претендует даже на корону твоего батюшки, а ты никто. Всего лишь принцесса. Одна из. Жива ты или нет, королевский дом лоттэранцев не заметит.

— Спасибо, Ваше Высочество. — благодарит она меня, целуя подол моего плаща, считая что избежит наказания.

— Ты рано благодаришь меня.

Она испуганно вскидывает взгляд вверх.

— Не думай, что я спущу тебе это с рук. На утро я выкину с балкона чистую простынь.

— Это же… — бормочет она.

— Уведите ее прочь. Я не хочу ее видеть! — кричу я.

Ее выводят в комнату в наших покоях, что отведена для прислуги. Там ей и место. Пусть хранят ее, как зеницу ока. Ни то не сдержусь и прибью ее прямо на месте. Ко мне приходит лекарь, осматривает меня. Я даже позволяю ему перевязать себя.

Каролина ревет, сотрясая своими рыданиями воздух. Бесит меня.

— Пусть заткнется или я затолкаю кляп ей в рот!

Генерал Ричард бежит успокаивать ее. Та замолкает. Наконец-то.

— Двери в коридор откройте.

Стража послушно исполняет приказ. Музыки с банкетного зала не слышно. Гости ушли отдыхать в противоположное крыло. По роскошным коридорам с высокими потолками эхом доносятся тихие рыдания Анны Авроры. Бесконечная, мучительная ночь.

Я слушаю их. Мазохизм какой-то. Делаю себе только больнее, но продолжаю слушать. Наказываю себя. Ей сейчас очень плохо. Я хочу разделить это с ней. Не хочу, чтобы она переживала это в одиночку.

— Кажется, она стала плакать тише… — замечаю я.

Слабак. Не выдерживаю. Делюсь своими чувствами с генералам Рутгертом, что сидит рядом. Анна Аврора сделать так не может сейчас, в отличии от меня.

— Да, Ваше Высочество. — отвечает он. — До этого она сильно кричала. Сейчас просто тихо плачет. Думаю, все самое страшное уже закончилось.

— Или началось.

Он встает и хочет закрыть двери.

— Оставь! — приказываю я.

Генерал возвращается ко мне. Прошу его выпить со мной ром. Ни разу не становилось легче от него. Так почему же должно стать сейчас? На что я надеюсь?

К утру она совсем затихает. Ее не слышно. Совсем. Наверное, уснула обессиленная. Хочу, чтобы ее обязательно осмотрел лекарь. Надеюсь, он не слишком навредил ей.

— Он выкинул уже? — спрашиваю генерала Ричарда, что вернулся из комнат, где организовали лазарет замкнутого типа для Маркуса и остальной свиты.

— Нет еще.

— Ладно. Я кидаю сейчас.

Встаю с дивана и, хватая простынь, выхожу на балкон. Белоснежную. Без единого пятнышка крови. Бросаю ее с балкона в сад, где гуляют гости, попивая шампанское с канапе и наслаждаясь природой. Боюсь после этого их скучный завтрак перестанет быть таковым. Снаружи слышаться удивленные возгласы.

— Как это понимать? — кричит кто-то из гостей. — Принцесса Каролина была…?

— Понимайте, как хотите. — отвечаю я.

— О, Боги, неужели она не невинна? — слышалось с одного конца. — Не может быть! — кричали с другого. — Скорее всего консумация просто не состоялась!

Время шло, а из спальни Верховного Эрла никаких вестей. Тихо. Стучат — никто не отвечает. А скоро обед.

— Ваше Высочество, — заявляется ко мне свита, — Вас ждут у спальни Верховного Эрла.

Иду к императорским покоям на негнущихся ногах. Возле них меня ждет уже целая делегация: свита Джорджа, представители древнейших родов, старейшина Далливион, весь генеральский состав и даже бабушка с Эрлисами. Дело пикантное и, раз никто не отвечает на стук, решают послать того, кому принадлежит вся полнота власти, сразу после Верховного Эрла, то есть меня.

Витторио:

Я не успел зайти, но уже понял, что произошло. Сердце пропустил удар. На лбу выступил холодный пот. Стоило мне немного приоткрыть дверь, как сквозь маленькую щель повалил запах. Его ни с чем нельзя было сравнить. Тот, кто хоть раз слышал его, никогда и ни с чем его не спутает. Едкий, обжигающий легкие и выедающий глаза. Гремучая смесь опорожнений и чего-то схожего на пары спирта, только в разы ядренее. А меж ними противная удушающая вонь, которую просто не с чем сравнить. И невозможно забыть.

— О, Боги! — вскрикнула Эрлис Лагерта.

Моя впечатлительная сестра не смогла сдержать чувств, за что была резко одернута бабушкой. Не начавшаяся истерика была придушена в зачатке волевым движение женщины, еще вчера утром носившей титул Эрлин.

— Оставайтесь здесь. — приказал осипшим голосом. Горло пересохло от волнения.

Я открыл дверь шире и шагнул вперед. В теле ощущалась будоражащая легкость. Душа моя, будто отделилась от сердца и начала метаться по грудной клетке, создавая внутри волнующие ветровые потоки. Натренированные годами каменные мускулы ног перестали быть таковыми, словно наполнились туманом. Бестелесным, неосязаемым. Я шел мягко и бесшумно, как по облаку, понимая, что с каждым шагом рискую сорваться в бездну.

Такое же облако было в моей голове. Мысли лихорадочно разлетались в разные стороны. В горле колотилось сердце, отдаваясь глухими ударами в ушах. Мне казалось, я слышал, как кровь течет по моим жилам. Громко стучит, готовое порвать вены.