Папа вздохнул и нервно пригладил поредевшие волосы.

– Эмма, ступай в дом! – предпринял он еще одну попытку соблюсти правила и выступить защитником девичьей чести. – А мы тут поговорим с твоим…

– Начальником, – торопливо подсказала я.

– Любовником! – с насмешливой улыбкой поправил мистер Лэйн. На мой сердитый взгляд он лишь приподнял бровь.

Папа закашлялся так, что на глазах выступили слезы. Я похлопала его по спине и с видом оскорбленной невинности направилась к крыльцу. Раз так, не буду им мешать.

– Топор с собой забери! – громко просуфлировал призрак из-за мирта.

Я через плечо оглянулась на этого труса.

– Не вижу смысла. Лично тебе хватило и гребня, а тут вон сколько камней. Еще пила, дубинка, вилы…

И закрыла за собой дверь.

Меня раздирали противоречивые чувства. Обида, потому что он не пришел раньше. Смущение, потому что со стороны эта сцена наверняка смотрелась пикантно. И вопреки всему, радость. Все-таки не бросил, не отрекся!

Я всегда была любящей и послушной дочерью, которая доставляла родителям мало проблем. Демарша с побегом и разводом от меня не ждали.

Когда в дверь кухни робко постучали, чай как раз заварился, а я заканчивала делать сандвичи.

– Входи, папа, – не оборачиваясь, разрешила я. Никто из домочадцев такой деликатностью не отличался, так что это мог быть только он. – Чаю хочешь?

– Да-да, спасибо, – смущенно пробормотал отец.

Он устроился на краешке стула, нахохлился, как замерзший воробей, и принялся протирать свое пенсне. Сбивчиво поблагодарил, когда я поставила перед ним чашку, откашлялся и сознался:

– Эмма, мне очень жаль. Это я виноват. Надо было тебе рассказать. Ты уже взрослая девочка и сумела бы понять.

– Что понять, папа? – Я обхватила пальцами горячую чашку и посмотрела на него в упор. – Что бабушка Нэнсили и дедушка Джордж тебе не родные? Или тебя все-таки родила бабушка Нэнсили, только не от мужа?

Я совсем запуталась в этом наследовании магии!

Он как раз сделал глоток и, разумеется, подавился.

– Эмма!

– Что? – Я подняла брови. – Перестань, папа! Поздно щадить мою стыдливость, ты не находишь? Нетрудно догадаться, что к чему, раз в роду Гриффинов никогда не было магов.

Папа смущенно отвел взгляд.

– Все, кхе-кхе, не совсем так, дорогая. Даже наоборот. Бабушке Нэнсили очень не повезло, у нее были некоторые проблемы, кхе-кхе, по женской части. Ты понимаешь?

Он умоляюще воззрился на меня. Джентльмен старой формации, который скорее умрет, чем заговорит об интимных особенностях дамской анатомии, тем более с родной дочерью!

– Кажется, да… – медленно ответила я. – Значит, бабушка выдала незаконнорожденного ребенка дедушки за своего? Это ты так старательно скрывал?

И, по-видимому, настоящей моей бабушкой была чистокровная темная магичка. Но ведь мистер Лэйн уверял, что полноценный дар наследуется, только если оба родители – маги!

Щеки отца стали пунцовыми. На кухне душно, не мешало бы открыть окно. Но в саду слишком многолюдно, а семейные тайны не стоит делать достоянием общественности.

– Это еще не все, дорогая. Твоя прабабка Аделаида…

Я не выдержала и нервно расхохоталась.

– Папа, если ты пытаешься рассказать, что прабабка в молодости вела образ жизни, скажем так, далекий от высокоморального, то не утруждайся.

– Барт? – догадался он. Дождался моего кивка и облегченно перевел дух. – Что же, тем лучше. У прабабки Аделаиды было много… увлечений. – Он мучительно подбирал слова. Даже лысина покраснела и покрылась испариной. – От одного из них и родился твой дед.

Даже жаль, что не от Барта. Представляю, как он курил бы трубку, качал внуков на деревянной ноге и рисовал карты для поиска кладов!

Увы, вместо этого моим прадедом стал…

– Это был темный маг? – догадалась я.

Папа печально кивнул:

– Один из Блэквудов. От него я унаследовал способность общаться с призраками.

Голос отца звучал мрачно. Магический дар его явно не радовал, скорее, он считал его мелким постыдным недостатком. У кого-то по шесть пальцев на ногах, у кого-то кривые зубы, а у кого-то темная магия.

По мне, не самый противный талант. Куда хуже было бы, унаследуй мы некромантию!

– Постой, выходит, я в родстве с мистером Лэйном?!

От такой новости неприятно засосало под ложечкой, и я отставила недопитый чай.

– В очень отдаленном, – отмахнулся папа. – Не переживай, если вы захотите связать себя узами брака, никаких препятствий не будет.

– Узами брака?!

– Послушай, милая. Мистер Лэйн весьма достойный молодой человек, и я как отец…

– Папа! – воскликнула я. – Как ты можешь называть достойным молодым человеком моего… кхм! И вообще, хватит с меня одного брака.

Я сыта замужеством по горло. Больше никогда, ни за что!

Он похлопал меня по руке.

– Эмма, милая, тебя никто не заставляет. Не тревожься, ты ни в чем не будешь нуждаться. Только я бы не хотел афишировать… ты понимаешь?

И воззрился на меня с мольбой.

Я покачала головой.

– Не понимаю. Почему это нужно скрывать?

– Потому же, почему я скрываю свою магию, – очень тихо, на грани слышимости, произнес он. – Ты ведь понимаешь, что, если это все станет известно, наша семья станет париями. Нас перестанут принимать, со мной не будут вести дела. А ведь девочкам еще выходить замуж, и Этан может лишиться всего…

Тревогу отца я понимала. Хотя шила в мешке не утаишь, особенно если это магическое шило.

– Как получилось, что ты унаследовал дар?!

– Не знаю, – развел руками он. – Лорд Блэкфич говорит, что это может быть связано с двойным смешением крови. Во всяком случае, у моего отца дар был неактивен, а у меня… вот.

Он вздохнул и залпом, как лекарство, выпил чай. С таким новостями впору налить чего-нибудь покрепче.

– Дар у меня проснулся поздно, – продолжил он тихо, глядя в пустую чашку, словно пытался погадать на чаинках. – К тому времени мне стукнуло двадцать пять. Я был женат, уже родилась ты… Это был гром среди ясного неба.

– Постой, – попросила я, массируя виски. – Говоришь, ты разговаривал об этом с лордом Блэкфичем?

– Конечно, – простодушно удивился отец. – Мы давно дружили. И когда так случилось – к кому мне было идти?

– Действительно… – пробормотала я. От всего, что из этого вытекало, голова разболелась всерьез.

Папа смущенно улыбнулся.