пергаментных свитков, и два стола с алхимическим оборудованием десятилетней давности.

Посреди пещеры высилась груда наскоро сколоченных ящиков. Повсюду сидели сотни воинов-ягуаров и с любопытством разглядывали Виру.

Высокий боец с узким лицом и крупным подбородком выступил вперед и с улыбкой сказал:

– Рад тебя видеть, Сайлас. – Он перевел взгляд на Виру и помрачнел. – А ты помогаешь баларам.

– Теперь она помогает нам, Виллем, – возразил Бершад.

– Да? Ну, как скажешь. А где Эш…

Договорить он не успел. В глубине пещеры застучали кости, и вперед протолкался огромный скожит. В руке он держал жестянку с торчащей из нее серебряной ложкой:

– Сайлас, ты уцелел! Отлично. Проголодался? – Он протянул жестянку Бершаду. – Вот, возьми. Здесь их много.

– Симеон, этим консервам лет двадцать. Мы с Эшлин давным-давно их сюда принесли.

– Ну да, мне так и объяснили. Поэтому все жестянки достались мне одному. – Он отправил в рот полную ложку еды. – Тут какое-то тушенное мясо с сыром…

– Симеон, да заткнись ты! – воскликнул темноволосый воин.

Вира припомнила, что его зовут Оромир. Это он пытался убить Гаррета.

– Где Эшлин и Джолан? – спросил он Бершада. – Они погибли?

– Эшлин жива. И Джолан вроде бы тоже жив. Их взяли в плен.

– Как?

Бершад рассказал, что произошло на мосту. Вира заметила, что от избытка чувств у него немного дрожит голос.

Все растерянно молчали.

– И что же теперь делать? – спросил какой-то жалкий безухий тип, выговаривая слова на баларский манер.

– А ничего, – ответил кто-то из воинов. – Дождемся ночи, снова переправимся через реку и уйдем в джунгли.

– Я не стану никого удерживать, – сказал Бершад. – И звать с собой тоже не буду. Я просто заберу все ваши бомбы… – Он кивнул на груду ящиков. – Подорву крепостную стену Незатопимой Гавани и проникну в город.

– Может, в город мы и проникнем, – сказал Виллем. – Но там нас встретят полчища серокожих.

– Верно, – согласился Бершад. – Но мы своими глазами видели, что сегодня Незатопимую Гавань покинуло много неболётов. Все они направлялись в разные стороны. Вард пытается удержать власть в провинциях, посылая туда почти все свои резервные силы, поэтому в столице почти не осталось ни баларских военных, ни аколитов. Во всяком случае, я так думаю.

– Но если мы нападем на город, Вард отзовет неболёты из провинций, – сказал Виллем.

– Ага.

– И нам хана, – вздохнул Виллем.

– Ни фига, – заявил рыжеволосый боец с синей маской у пояса. – Барону Бершаду поможет его дракониха.

Бершад зыркнул на него:

– Откуда ты знаешь?

– Фельгор сказал.

Бершад укоризненно повернулся к Фельгору.

Тот пожал плечами:

– Я же не знал, что это секрет.

Бершад помотал головой:

– Серокрылая кочевница улетела и больше не вернется.

– Тогда все пропало, – сказал Виллем. – Это же верная смерть.

– Все может быть, – кивнул Бершад. – Но ради того, чтобы спасти Эшлин, смерть мне не страшна.

Все умолкли.

Оромир подступил к Бершаду и сказал:

– Ты мне с самого начала не понравился. Ты несдержанный, буйный, безрассудный и опрометчивый. Ты растранжирил все свои преимущества… – Помолчав, он добавил: – Прямо как я.

Бершад ничего не ответил.

– Но Джолан лучше нас с тобой. Он всегда был лучшим, – прошептал Оромир. – Если он жив и если ты поможешь мне его спасти, то я готов пойти с тобой. Ради того, чтобы спасти Джолана, мне смерть тоже не страшна.

– Договорились, – сказал Бершад.

Симеон громко рыгнул и заявил:

– В городе наверняка много галамарцев. Я пойду с вами.

Виллем цыкнул зубом.

– И я с вами. Наконец-то смогу отплатить Джолану за то, что он вылечил меня от триппера.

Голл встал и схватил топор.

– А мне до сих пор не представилось случая вернуть тебе кровный долг, Бершад Безупречный. Так что я готов умереть бок о бок с тобой.

Фельгор кашлянул:

– Да, такая храбрость и преданность кого хочешь растрогают до слез, но, между прочим, хотелось бы напомнить, что есть довольно простой способ спасти друзей и остаться в живых.

– Интересно, как ты собираешься захватить самый укрепленный город в Терре без тысячи бойцов и пары сотен бомбочек? – спросил Виллем.

– Нет, без этого нам не обойтись, – сказал Фельгор. – Пока вы будете отвлекать внимание, мы с Вирой проникнем в замок, освободим Эшлин, и она нас всех спасет. Вы даже не представляете, что она устроила на мосту.

– И как же ты проникнешь в замок? – сказал Виллем.

– Да очень просто. Недаром я уже четыре раза без проблем входил в Незатопимую Гавань, – заявил Фельгор, похлопывая Виру по плечу. – Вдобавок вот эта зловещая красотка сыграет роль моей пленницы. А ты, – указал он на Оромира, – будешь моим подчиненным.

– Глупости! Нам никто не поверит, – сказал Оромир.

– Ты не представляешь, в какие глупости готовы поверить люди, когда у них под боком что-то взрывается. В общем, в замок я вас проведу, а дальше будем действовать по обстановке.

Бершад посмотрел на Виру:

– Ну, что скажешь?

Вире очень хотелось сказать, что это самоубийственная затея, но другого способа спасти Каиру не существовало.

– Я с вами.

Бершад обернулся к воинам-ягуарам:

– Если хотите, возвращайтесь в джунгли и продолжайте с честью защищать жителей Дайновой Пущи. Больше я вас ни о чем не прошу.

Кто-то заморгал, кто-то сплюнул, кто-то поправил доспехи, кто-то схватил оружие, но к выходу не двинулся никто.

– Мы с тобой, барон Бершад, – заявил Виллем. – Все до последнего.

Бершад кивнул:

– Что ж, отдыхайте. С наступлением темноты выдвинемся, на город нападем в полночь.

88. Джолан

Замок Мальграв, 37-й этаж

Джолана разбудил запах кофе и звук жидкости, льющейся в кружку. Сам Джолан лежал на койке в помещении, освещенном бледным сиянием драконьих нитей, собранных пучками в стеклянных сосудах.

У Джолана затекла шея, позвонки будто бы склеились намертво. Он потянулся к затылку, чтобы размять мышцы, и обнаружил у себя на лопатках холодный компресс из водорослей.

– К сожалению, ты немного пострадал, – послышался мужской голос. – Компресс снимет боль и опухоль.

Джолан сел в койке. Голова ужасно болела.

За письменным столом сидел старик и внимательно глядел на Джолана. На столешнице стояла кружка горячего кофе.

– Не желаешь ли чашечку? Кофе только что сварили.

– Ты Озирис Вард?

– Да.

Джолану очень хотелось спросить о судьбе Эшлин, но он сдержался. Чем меньше Озирису известно об отношениях между Джоланом и Эшлин, тем лучше.

– А ты Джолан Фент из Выдрина Утеса, – продолжил Вард.

Джолан молчал. Под ложечкой у него засосало: уже давно его никто не называл полным именем.

– Откуда ты узнал?

– Оттуда же, откуда я узнал о твоей любви к свежезаваренному кофе по утрам.

Озирис постучал пальцем по стопке