Впервые за тысячи лет я не мог выйти на связь с начальством – канал будто кто-то отрезал или умело блокировал. А что самое худшее – я даже не мог выследить седого молокососа, ответственного за этот беспредел, не мог его проследить до его исходного мира. Он словно все время был здесь, намертво пришитый к этой реальности. Пленник или полноправный хозяин? У него ведь не может не быть физического тела где-то еще. Этого я пока не понимал, но любые попытки найти следы его перемещений через червоточину заканчивались ничем, упираясь в его монолитное присутствие здесь. Не было никакого способа найти его там, где он был обычным человеком, и, переместившись туда или отследив связи и повлияв на кого-то здесь, покончить с этим карнавалом безумия.

Еще интереснее была ситуация с перерожденцем. Я никогда прежде не видел, чтобы в одном мире способностями к изменению реальности обладали больше двух, в моменты проверок – трех существ, это было просто невозможно, не предусмотрено устройством мироздания. Однако этот человек каким-то образом сумел обойти правила, что автоматически делало его уже не человеком, а чем-то совершенно иным. Чем-то новым, непонятным и опасным.

И было нечто еще неуловимое и тревожащее в местном воздухе. Что-то было очень не так с самими людьми, с каждым их движением, словом и взглядом, все это словно несло угрозу – призрачную и мне пока что совершенно не понятную. Мне вообще до ужаса надоело ничего не понимать и ничего не контролировать, оставаясь просто наблюдателем. Порой мне даже казалось, что я все же участвую в действии, но играю роль жертвы, дичи, которую вот-вот пристрелит ловкий охотник или сожрет хищник.

После того, как перерожденец и мертвая девушка ушли, я следовал за богом, но затем умудрился потерять его из виду. Дьявол исчез в первую же минуту, а единственным напоминанием о перерожденце и его даме была только оброненная Питером черная зажигалка. Я шел и задумчиво крутил ее в кармане – не имея ни малейшего представления о том, как найти хоть кого-нибудь из тех четверых, кто меня здесь интересовал, я решил просто прогуляться.

Так я и гулял много часов, размышляя о положении дел, расстановке фигур, мотивах каждой заинтересованной стороны и прочих подобных вещах. Иногда заходил перекусить в какую-нибудь забегаловку, ресторан или круглосуточный магазин – поесть я очень любил, это всегда помогало мне думать. И вот, к тому моменту, как я доел последний кусок пиццы с салями, ветчиной и тремя видами сыра, у меня в голове окончательно сформировался план действий. Мне вовсе не нужно было выходить на контакт с богом или дьяволом, единственное, что от меня требовалось – решить вопрос с перерожденцем. Этим бесконечным повторам одной истории необходимо положить конец, и я уже знал, что именно предложу Питеру взамен на небытие. Я знал его историю и понимал, как он мыслит, поэтому, хотя меня и здорово уязвляло то, что у него получается скрываться от моего внимания, мне вовсе не нужно было знать, где он находится, чтобы с ним встретиться, потому что я знал, где он рано или поздно окажется. Теперь проблема из разряда философских и умозрительных перешла в область практической географии и физкультуры. Хоть я и мог в любой момент перенестись в это место, добираться куда-то пешком мне всегда нравилось больше.

Времени было еще много, так что я продолжил свою прогулку и вскоре наткнулся на здание, оклеенное какими-то сюрреалистического вида афишами. Я подошел поближе и присмотрелся – на афише были в мультипликационном стиле изображены люди, превращающиеся в животных под светом радиоактивного солнца, размалеванного каббалистическими символами. Это была афиша концерта, который прямо сейчас в этом здании давала группа под названием “СЕМЬ ШАГОВ ЗА ГОРИЗОНТ”. Мне стало любопытно, какая музыка может заинтересовать людей так, что они явятся на ночной концерт в рождественскую ночь, так что я зашел внутрь здания. Спустившись по очень долгой лестнице вниз, я оказался перед плотно закрытыми дверьми, за которыми находился концертный… зал? Скорее, подвал. Я открыл двери, на секунду выпустив наружу порождаемые музыкантами звуки, и аккуратно закрыл их за собой.

Людей было мало – душ сорок-пятьдесят, не больше. Впрочем, больше сюда бы и не влезло. На небольшой сцене располагалась группа, как раз настраивающая инструменты для новой песни. Публика замерла в ожидании, напоминая толпу зомби перед поднявшим их некромантом. Тщательно изучив взглядом состав группы, я заметил, что все ее участники, кроме одного, были голограммами, проецируемыми на сцену при помощи какой-то занятной технологии, скрытой за кулисами. Настоящим был только вокалист, выглядящий как типичный альтернативщик – дреды, борода, черные шмотки и покрытая татуировками кожа. Еще у него были модные сейчас в этом мире черные линзы, имитирующие глаза демона, и страшный шрам на шее, который выглядел так, будто этому человеку когда-то перерезали горло. Когда фальшивые музыканты закончили настройку фальшивых инструментов, фронтмен запрокинул голову вверх, выдохнул какое-то громкое и неразборчивое слово, и в зале тут же сменилось освещение, став из мягкого желтого тревожным, тусклым и красным, да еще и мигающим к тому же. Участники группы заиграли что-то тягучее и нездешнее. На второй минуте началась вокальная партия. Текст песни был примерно такой:

Музыка еще долго играла, а вокалист, замолчав, немного постоял на сцене и ушел за кулисы. Я посмотрел на людей вокруг – они все больше напоминали зомби, тихие, с пустыми лицами, качающиеся из стороны в сторону под лживые звуки несуществующих инструментов. Все, что было тут честного, ушло минуту назад. Я тоже решил уйти, поднялся по лестнице и, когда выбрался на свежий воздух, вдруг понял, насколько внизу было душно и неприятно. У кирпичной стены стоял Игорь, фронтмен группы “СЕМЬ ШАГОВ ЗА ГОРИЗОНТ” и изучал афишу со своим изображением. Заметив меня, он оживился.