Ноги в чужих ботинках бегут по каменистой степи.

– Мне каким-то образом удалось сбежать. Я вернулся к своим. Они установили импланты, чтобы я не стал инвалидом, чтобы вернуть мне функциональность. И сделали мне пластическую операцию, чтобы восстановить повреждённое лицо.

Кеорт провёл пальцами от корней волос к подбородку. Где-то под кожей скрывались шрамы. «Кто меня искалечил? Меня изуродовало в бою, или это сделали со мной в пыточной, в этой маленькой комнате?»

Витрувианский человек. Кажется, что он распят на стене тесной пыточной.

– Всё говорит о том, что меня пытали сотрудники «Тенфорс индастриз».

– Но ты носишь их эмблему.

– Пока что так надо. До тех пор, пока я не найду свою компанию.

Сырость внутри черепа сконденсировалась в туман, полный блуждающих мыслей.

– Ты говоришь, что память – это реконструкция, что могут сформироваться ложные воспоминания… Мои воспоминания противоречат друг другу. Какие из них настоящие?

Морин ничего не сказала. Он посмотрел на другой берег.

– Там я найду ответы. Найду себя. Пока что мне нужно ассоциировать себя с какой-то компанией, и ещё мне нужна помощь. Чтобы разобраться в себе и наконец найти своих, я готов на всё.

Морин зашипела – сигарета дотлела до пальцев и обожгла её. Она аккуратно прихватила окурок левой рукой, затянулась и выбросила его.

– Целеустремлённость, – она хмыкнула. – Высокая мотивированность. Я не помню, сколько книг на эту тему я прочитала. Книги из корпоративной библиотеки – мне порекомендовали их прочесть, порекомендовали в настоятельной форме. «Если нет движения к цели – нет жизни». «Бесцельная суета – признак стагнации ума». «Время, в которое вы не приблизились к цели, потрачено зря». Всё для того, чтобы я бежала вперёд, всё время бежала, всё время к цели, не замечая ничего вокруг. В нас культивируют абстрактную целеустремлённость, просто как качество, чтобы всё было на уровне рефлекса: нам поставили цель – мы бросились к цели, с места в карьер, не теряя ни секунды. И не думая.

– Ты хочешь сказать, целеустремлённость – это плохо?

– Целеустремлённость, мотивация, вдохновение, воодушевление – это всё нейтральные категории. Всё зависит от точки приложения усилий. Были люди, которые с полной самоотдачей разжигали мировые войны. Как ты считаешь, их целеустремлённость – это положительное качество? Я где-то прочитала, у одного писателя, что ли… – Она нахмурилась, механическими движениями достала сигарету и прикурила. – Нет, не помню. В общем, он написал: чтобы построить корабль, не нужно нанимать людей, рубить деревья и чертить планы. Нужно заразить умы людей мечтой о море, и они сами построят корабль.

– И что из этого?

– А то, что заразить умы мечтой о море, или о мире во всём мире, или об исцелении неизлечимых болезней – это хорошо, это благая цель. – Она выдохнула, окутавшись облаком сигаретного дыма. – А заразить мечтой о выполнении планов добычи руды, чтобы кое-кто наверху набил карманы, – это глупо, низко и недостойно. Цели – надо уметь их различать.

Она заговорила невнятно, зажав в губах сигарету, и Кеорт вздрогнул – ему отчего-то показалось, что у неё зашит рот.

– В нас воспитывают целеустремлённость, но не целеполагание, – сказала она. – Мы не умеем ставить себе цели.

– Компания поощряет креативность и инициативность, – сказал Кеорт.

– Это не выбор целей для себя. Не постановка собственных глобальных задач. Это инициативность в рамках выполнения задач компании.

– Я поставил себе цель. Артон поставил себе цель…

– Какую? Вернуться к корпорации? Чтобы служить дальше, как пёс? Это – цель Артона Эгера?

Кеорт дрожал, обхватив себя руками. Он посмотрел в сторону «Харона» – Артон, наверное, сейчас спокойно спал.

– Он – функция, – сказала Морин. – За пределами функции он не умеет существовать, поэтому стремится остаться в привычных условиях – в условиях выполнения задачи, постоянного движения к цели. Я сомневаюсь, думал ли он когда-нибудь, что это за цель и зачем она ему. И вот ты подумай: как у тебя появилась цель найти «Энигму»? Не внушил ли тебе кто-нибудь эту мысль? Не исполняешь ли ты чью-то волю? Например, Эгера? Как-то удобно получилось, что одно место нужно сразу всем.

– Бывают такие совпадения, – Кеорта тошнило всё сильнее. Её намек почему-то его разозлил. – Ты тут пытаешься всё анализировать? Ты уверена, что ты достаточно хороший психолог?

– У тебя частые головные боли? – резко спросила Морин. – Проблемы со сном?

– И то, и другое. – Кеорт отвернулся и сплюнул. Ему показалось, что его сейчас вырвет.

– И то, и другое – признаки шизофрении. Или раздвоения личности. Так как ты любитель амфетаминов, шизофрения вероятнее.

По воде пронёсся далёкий вой. Кеорт посмотрел в сторону невидимого в темноте города. Там что-то происходило, что-то непонятное.

– Нас такими сделали. – Морин прервала затянувшееся молчание. – Развили склонность к подчинению. Они это умеют. Неважно, как называется твоя компания, как называется моя – они превратили нас в максимально удобные для них инструменты. Ты подчиняешься беспрекословно и со временем перестаёшь критически оценивать приказы руководителя. Великая сила инерции мышления. Подчинился двадцать раз – подчинишься и в двадцать первый. И с тобой можно делать что угодно…

Она помрачнела, глубоко затянулась. Медленно выдохнула дым в темноту. По её губам пробежала сумрачная улыбка.

…Совсем не такая, как раньше, на Земле. И тогда она не курила. И одевалась с безупречным вкусом – никаких широких штанов и мужских ботинок. Она была так красива, особенно в тот день, когда он надел кольцо на её палец. Её улыбка…

– Наверное, хочешь спросить, не жалею ли я? – спросила она. – Тех, кого вы там поубивали?

На миг отвратительный оскал исковеркал её черты; Кеорту показалось, что её губы перепачканы кровью. Она медленно покачала головой.

– Ни одного не жалею. Чего мне жаль – что они не могут умереть ещё раз.

Она отвернулась, снова сделавшись равнодушной и меланхоличной.

– Вчера я достигла своей цели. Эту цель я поставила себе сама. То, что там случилось, было нужно только мне, никому больше. – Она говорила с нажимом, выделяя каждое слово. – Вот что это такое – моя собственная цель.

Она снова вынула упаковку, которую использовала вместо портсигара, и встряхнула. В ней было почти пусто.

– На завтра хватит. Наверно, ещё увижу эту «Энигму». А там…

– Что «там»? Что ты собираешься делать дальше?

Из темноты по воде прилетел приглушённый рёв – чудовищная глотка должна была исторгнуть из себя сотни кубометров воздуха, чтобы издать этот глас безумного гиганта. У Кеорта по спине пронеслась стая невидимых насекомых.