– Да, намного. Но я рада, что ты в норме. Почти полностью.

– Не врешь? – Не было понятно, удивился он или нет. Все потому, что говорил он тихо и безэмоционально.

– Мы связаны. Я бы не смогла так открыто соврать тебе при всем желании.

– Тогда ответь честно: что у тебя с тем темным?

Дэйв плохо себя чувствовал, но все равно решил лезть мне в душу. Я находилась не в том положении, чтобы увиливать, поэтому была готова частично рассказать правду.

– Мы проводим некоторое время вместе. И мне с ним очень хорошо.

– Светлая и темный… Это что-то из ряда вон выходящее.

– Темные совершенно другие.

Для человека, который мучился от головокружения из-за встречи с одним из них, слова могли показаться грубыми и бестактными.

– Я понимаю, что первый это начал. Мне было страшно, поэтому я попятился к светильнику, чтобы включить его и врезать им. Но твой друг все понял, оттолкнул меня. Я не устоял на ногах и упал.

Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Конечно, Брайен не был диким животным, напавшим на беззащитного кролика. Сомнения, камнем лежащие на сердце, растворились и вспыхнули в груди теплом. Хотя облегчение все равно было смешано с горечью: темный ушел от меня с мыслями, что я посчитала его монстром.

– Той ночью он тебя спас? – вдруг спросил Дэйв, разглядывая из-под ресниц мое лицо.

– И да, и нет. Долгая история.

– Лучше мне не знать никаких подробностей о вас.

– Почему?

Возможно, дело было в его плохом самочувствии. Но все равно странно, что Дэйв, вечно сующий нос не в свои дела, вдруг отступил и предпочел остаться в неведении.

– Чем меньше я знаю, тем проще мне будет скрыть правду.

– Скрыть правду? Не понимаю…

Прекрасно я понимала, к чему он клонил. Но была в шоке и растерянности, не верила своим ушам, поэтому настороженно смотрела на него.

– Ты моя невеста, и я обязан защищать тебя. Если я расскажу кому-то о темном, это навредит тебе.

Именно за эту мысль я держалась каждый раз: Дэйв из чувства долга будет защищать меня и заботиться, какими бы сложными ни были наши взаимоотношения.

– Придумай какую-нибудь историю о произошедшем, у меня мозг не в состоянии фантазировать. И расскажи эти сказки врачам, у тебя должно получиться. Я просто буду помалкивать.

– В чем подвох? Ты… что…

– Я не собираюсь радоваться твоим похождениям. Если ты влипнешь, то будешь выкарабкиваться сама. Не думай, что я теперь на твоей стороне.

– Спасибо, – только и смогла выговорить я. А что еще от меня требовалось?

Дэйв самостоятельно решил возникшую проблему, и мне не пришлось умолять его или объясняться с ним. Он решил не слушать меня больше: закрыл глаза, попытался абстрагироваться от боли. В этом был какой-то подвох, но я не знала, как выяснить правду. Жених так просто решил молчать о моих ночных свиданиях, унижающих его как моего партнера, даже если между нами и не было никаких чувств. В чем его выгода?

Светлые не делают ничего ради выгоды. Ты начала забывать, какими должны быть люди.

Мы же не будем доверять ему, да?

Он же мог сдать меня и освободиться от нежеланного союза. Никто и никогда не осудил бы его за донос на невесту, раз она нарушила главный закон двух миров. Я сидела рядом с Дэйвом и пыталась перебрать все возможные варианты до приезда «Скорой».

Он решил защищать невесту, наплевав на преступления, порочащие ее. Он смирился с этим ради твоего блага, потому что ты его судьба.

Он будет манипулировать тобой. Люди никогда не соглашаются хранить чей-то секрет, не собираясь потом воспользоваться этим. И безразлична ему твоя честь, ночные свидания не унизили его. Он сам поглядывает на другую, если вдруг кто-то об этом забыл.

Казалось, что все разрешилось, но спокойствия не было и в помине.

– Дэйв ночевал в нашем доме, в комнате брата. Мне не спалось, поэтому я сидела на кровати с ночником, думала о свадьбе. Мой жених пошел за водой, увидел, что у меня включен свет, и зашел.

Мужчина внимательно слушал меня и записывал все на каком-то листочке.

– Продолжайте. Нам важны обстоятельства.

Я не волновалась. Никак не выдавала то, что каждое слово было ложью. Взгляд допрашивающего меня мужчины скользил по моему лицу и шее, надеясь в случае чего увидеть мою ложь.

– Не совсем понимаю, как Дэйв упал. Он потащил стул и задрал им ковер. Не заметил этого, как я полагаю, и запнулся. При падении ударился головой о стол.

– Почему он не упал лицом вниз? Обычно, если запинаются, то падают вперед, а не назад.

– Именно. Поэтому и говорю, что не понимаю. Дэйв и сам, кажется, в замешательстве.

На койке в палате, с перебинтованной головой, жених выглядел потерянным и уставшим. Он смотрел на меня то ли с восхищением, то ли с ужасом, так как такую лгунью ему еще не доводилось встречать.

– Чувствую себя неловко, если честно, – добавил Дэйв, после его слов мужчина дописал еще пару пунктов в листочке и вручил его мне для подписи.

– Для того, чтобы травмировать череп, необходима помощь со стороны, например сильный толчок. Молодой человек упал сам, поэтому отделался сотрясением мозга. Неприятно, но хотя бы не ушиб и без неприятных последствий вроде амнезии. Пропишем некоторые препараты и назначим повторное диагностирование через пару дней. Если приступы рвоты участятся, а мигрень усилится, надо будет незамедлительно обратиться к врачу. Соблюдайте постельный режим.

Врач дал стопку документов Дэйву, еще раз проверил реакцию его зрачков на свет и перед уходом обратился ко мне:

– Понаблюдайте за его речью. Если вдруг она начнет заплетаться или если вы поймете, что он говорит какой-то бред, обратитесь к врачу.

– Обязательно.

– Можете ехать домой. Не забудьте заглянуть в регистратуру.

Несмотря на то что я еще не была законной женой Дэйва, мне разрешили быть его сопровождающей. Мистер и миссис Брукс ждали жениха где-то в коридоре, о травме им сообщила моя мама сразу, как приехала «Скорая». Мои родители тоже маячили под дверью, что означало только одно: с Дэйвом мы сейчас не поговорим.

– Ты действительно делаешь это искусно, – Дэйв встал на ноги, неуверенной походкой дошел до меня.

– Не думаю, что умение врать – это качество, которым стоит гордиться.

– Вероятно, но оно весьма полезно.

Как минимум между нами больше не было неприязни, и светлые глаза перестали смотреть на меня с презрением. Я косилась на Дэйва и думала, враг он мне