В: Стало быть, его сиятельство вознеслись в куколке, с небес присланной, дабы забрать их из нашего мира?

О: Да.

В: Невзирая на то что они принудили тебя к грязному любодеянью?

О: Дабы узрела я дорогу в ад. Сам он не наслаждался.

В: Однако вторая их половина в лице скотского Дика вволю насладилась, а?

О: За то он и принял смерть. Говорю ж, не сразу, но прониклась я к нему удивительной жалостью и любовью. Теперь-то знаю: в объятьях моих рыдала падшая половина, грешная плоть, тень света, коя страдала, ведая об своей участи, точно Христос, возопивший: «Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?»

В: Отчего ж другие-то так не воспринимали сию пару? Я нарисую, голуба, их истинный портрет: хозяин пренебрегает всем, к чему обязывает аристократический ранг, непокорен великодушному отцу, непочтителен к вере и фамильному долгу; слуга — скорее тварь бессловесная, нежели человек. Вот такими их видели все, кроме тебя.

О: Мне все равно, что думают другие. Я знаю лишь то, во что верю и буду верить до смертного часа.

В: Вот ты говоришь, что его сиятельство, то бишь дух Спасителя, был вынужден скрывать свою истинную сущность. Как же так, голуба? Разве сие подобает Господу нашему, поборнику правды? Хоть в одном Евангелии сказано, что Он таился и скрытничал, будто двуличный шпион, опасающийся за свою шкуру? Что ответишь? Кощунственно даже помыслить этакое, не правда ль?

О: Фарисеи набрали силу.

В: Поясни?

О: Мир погряз в грехе, и Христос не может прийти так, как Ему подобает. Во всем сиянье Он явится, когда Антихрист будет изгнан. Приди Он сейчас и стань проповедовать, Его б вновь распяли. А уж тем паче, ежели б Он принял женский облик. Подобно тебе, все б глумились и вопили об кощунственной невозможности сего. Он приидет, когда христиане вновь станут истинными христианами, какими были вначале. Вот тогда Он иль Она явятся, какие есть.

В: Пока ж присылают лишь заместителей и агентов. Так, что ль?

О: Ты все видишь в мирском свете. Ужель не читал апостолов? Если кто не родится свыше {165}, не может увидеть Царствия Божия. Ибо видимое временно, а невидимое вечно {165}. Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом {165}. Так положил Господь. Но ты по-прежнему во мне видишь хитрую девку, в его сиятельстве — непокорного сына, в Дике — скота. Коли так, пусть, тебя не изменишь. Не возрожденный, волей-неволей ты все видишь в своем свете.

В: Покорность твоя смердит гордыней.

О: Горда Христом, никем иным. Хоть коряво, но говорю от Его света.

В: И супротивничаешь всем предписаньям веры?

О: Царство Христово не знает непременности. Ежели что-то «непременно», оно не от Христа. Шлюха непременно останется шлюхой — не по Христу. Мужчина непременно верховодит женщиной — не по Христу. Дети непременно голодают — не по Христу. Человек рожден для непременных страданий — не по Христу. Все непременное не по Христу. То не свет, но могильная тьма, в коей мир наш пребывает за грехи его.

В: Ты что ж, отрицаешь саму суть христианства? Разве Святая Библия не предписывает долг, каковой подлежит непременному исполненью?

О: Писание советует как лучше поступать, не обязывая к тому, чего многие не делают.

В: Непременно ли подчиненье Христу?

О: Мы вольны не подчиняться Ему; Он дает свободный выбор, ежели мы предпочитаем зло, грех и тьму. Непременности нет. Так говорит брат Уордли. Христос всегда обитает в завтра; Он надеется, что, сколь мы ни слепы и грешны сегодня, завтра шелуха отпадет и мы спасемся. Вся Его божественная власть и тайна свидетельствуют, что человек по собственной воле может измениться и милостью Его искупить грехи.

В: Сего ты набралась от Уордли?

О: Еще и своим умом дошла, как взглянула на свое прошлое и нынешнее.

В: Когда речь об спасенье души, всякий здравомыслящий человек одобрит возможность перемен. Но что будет, ежели этакую несусветно опасную мысль перенести на дела мирские? Она приведет к гражданской войне, революции, нарушенью всего законного порядка, не так ли? Не возникнет ли чрезвычайно порочное мненье: все должны измениться, но коль не угодно по доброй воле, так заставим, аж кровью умоетесь?

О: Подобное не от Христа, даже когда творится Его именем.

В: Не потому ль Пророки распрощались с квакерами, не желающими с мечом в руке отстаивать свою веру?

О: В том столько правды, как в решете воды. Нас пребудет убежденьем, но не мечом. Насилье не путь Христа.

В: Ты противоречишь Уордли. Не дале как вчера он заявил, что с мечом в руке выступит против иноверцев, да еще недвусмысленно пригрозил нынешнему правительству.

О: Он мужчина.

В: И бунтарь.

О: Я лучше его знаю. К своим он мягок и сострадателен. Вполне здрав, когда его не травят.

В: Уж поверь, здравости в нем ни на грош, и когда-нибудь он поплатится. Ну все, довольно проповедей. Давай-ка поговорим об Дике. Ты имела возможность его раскусить. По-твоему, за наружностью убогого скрывался не такой уж недоумок?

О: Он страдал от своего изъяна, но скотиною вовсе не был.

В: Значит, соображал больше, чем об нем полагали?

О: Он сознавал свою греховность.

В: А что еще? Ты превозносишь хозяина, но как объяснить, что в последний день всем заправлял слуга? Именно он указал, когда следует покинуть большак и спешиться, именно он взобрался на холм, в то время как вы с его сиятельством ожидали внизу.

О: В каких-то познаньях он превосходил своего господина.

В: Тебе не показалось, что Дик уже бывал в тех краях?

О: Нет.

В: Откуда ж такая уверенность, ежели место незнакомое?

О: Господь управил через сердце его. Заплутавшая скотина тоже сама находит дорогу к дому.

В: То бишь твой Вечный Июнь и прочие картинки он воспринял как дом родной?

О: Богоматерь Премудрость он встретил словно верный пес, что, истомившись в разлуке, ластится к хозяйке.

В: Джонс показал, что из пещеры Дик выскочил в великом страхе и смятенье и бежал сломя голову. Разве так ведет себя пес, вновь обретший хозяйку?

О: Ежели он недостойный грешник.