И Фаарра!

– Ребята, хватит, все давно в прошлом. Тайрин, серьезно, уходи. Сам над собой не издевайся, кому это нужно?

– Мне, Мари. Я никуда не уйду.

– Глупо. Но дело твое.

   Он так и не ушел. А я старалась не смотреть на него, чтобы не видеть искусанных губ. От этого мне почему-то становилось так же плохо, как от вида лежащих передо мной искалеченных мужских тел.

   Еще два самых опасных места я вылечила. Узиани посмотрела и заверила что в ближайшее время за Грань мои пациенты не отправятся. По крайней мере, несколько часов у них есть. Попросила Тайриниэля проводить меня до дивана в гостиной. Подловила момент, когда он наклонился, помогая поудобней устроиться и прижала ладонь к губам. Ну, не могла я их видеть такими! Футболка обзавелась бахромой. От его возмущения моим коварным обманом уползла в душ.

   Фаарр торжественно поздравил всех с началом работы подводного лазарета имени Маррии Аномальной, укутал меня в плед принес горячий чай и включил маговизор.

   Рейтинги «Первому Честному» мы-таки подняли. Дин Миссии захлебывалась от восторга. А мы смотрели на самих себя. Заодно выяснилась тайна плачевного состояния нашего «незапланированного». После оглашения очередного приговора, тот лощеный хлыщ, что управлял камнями решил покрасоваться перед публикой. Поднял валуны, заставил их кружиться в воздухе и не то не удержал, не то специально, а в этом я теперь подозревала всех подряд, обрушил один на грудь и живот эльфа. Поднимать не стал, скривился в гримасе и ушел. Мордовороты столкнули камень, облили водой и уволокли безвольно повисшее тело. А на лавке уже раскладывали следующего.

   Мы появились после завершения второй части издевательств над ним. Музыкальное сопровождение ролика сменилось с бодро-веселого на возвышенно-торжественное. Прокладывание дороги и полеты почтенной публики в кадр не попали. Наш визит демонстрировали от момента разворота перед помостом. Это было… феерично. И жутко. Черные келпи, черная карета, черные одежды. И женщина с красивым холодным лицом. Властная, надменная, жестокая. Это я? Такой меня видят все? Мне становилось не по себе от моего отражения, а в нем была изменившаяся, но я. Та, которая была сейчас на экране не имела со мной ни малейшего сходства. Как такое возможно? Каким образом одно единственное платье полностью меняет внешность? Не только внешность. Это не мои движения, манера держаться, выражение лица. Никакими тренировками и репетициями не достичь такого эффекта. Теперь понятен шок Младших, Тайриниэля, Алиани. Для гномов и Узиани Черная Невеста в определенной степени абстрактна, а они встречались с настоящей. Как они вообще могли находиться рядом со мной такой?

– Мар, ты чего? Ага, понял, не ожидала, ты же себя не видела.

– Кошмар какой. Мне на эту… меня смотреть страшно. А вам… Представить не могла, что это так…

– Реально? А по-другому у нас ничего бы не вышло. Но ты посмотри, какой прием! Какой успех!

   Я откровенно позлорадствовала над согнутыми спинами Высокой комиссии во главе с председателем, над прыгающим на одной ноге мордоворотом, над другим, лезущим под стол…

– Тайрин, молодец! Идеально отработал!

   Эльф выглядел абсолютно безумным, дикие ужимки, вихляющая походка, пустые глаза.

– Девочки тоже на высоте!

   Дриады непрерывно извивались в танце. Отрешенные лица, отсутствующие взгляды, казалось, ничто на свете не способно вывести их из транса.

– Бахрап, Граж, выше всяких похвал!

   Непроницаемое выражение на окаменевших физиономиях. Ни одного лишнего движения, слаженно, четко, словно роботы, а не живые существа.

   Мне казалось, что мне трудно? За меня половину сделало платье, а они все сами. Это они настоящие герои. И Младшие, направлявшие каждый шаг, каждое слово, готовые в любой момент прикрыть и вытащить нас в нарушение запретов Великих. Считается ли спасение кучки авантюристов, замысливших и воплотивших в жизнь сумасшедшую идею, вмешательством в дела Аршанса? А потворствование и непосредственное участие во всем этом? Им разрешили помогать мне, но как далеко простирается это разрешение? Чем они рискуют, выйдя за его рамки? Я несколько раз спрашивала. Не отвечали, отшучивались и советовали не забивать голову не своими проблемами.

   Новости про Синий Лес вряд ли произвели на публику впечатление после сюжета о визите Черной Невесты, но нам они понравились. Особенно мне. Недоступность Леса совсем не устраивала хозяйствующего, а солидарность дриад, думаю, добавила ему неприятностей от властей Кастании. Экрида и Дривина несколько раз вытянули кнутом по спинам и запретили приближаться ко всем лесам и дриадам Аршанса. От себя лично хозяйствующий, здоровый крепкий мужик в странно смотревшемся на нем строгом деловом костюме, добавил каждому по паре хороших зуботычин. Три дриады, выглядевшие намного старше Алиани, величественно склонили головы соглашаясь принять извинения. Синий Лес был вновь открыт для всех. С одним ограничением, вырубка деревьев оставалась под запретом еще на месяц.

– Хорошо, но мало.

– Мар, а ты их подлечить не хочешь?

– Не смешно, Фаарр! Я бы их за Тайрина… И за Узиани… Особенно этого, мага недоделанного. Чтобы сам все на своей шкуре почувствовал.

– Так вон же, почувствовал. Забудь о них, Мари.

– Мало. И не забуду. Я им еще все припомню.

– С этого места поподробнее. Что ты задумала, Мар?

   А, действительно, что? Что я могу сделать этому уроду? А Теримитцу? А всем остальным с Прощальной площади? Да ничего! И это меня невероятно бесило. Упрямо буркнула:

– Не знаю. Но я им этого не прощу! – и уткнулась в экран маговизора. Ничего интересного он больше не показал.

   Гномы, прихватив пару бутылок вина, ушли к себе, им одним выпал шанс отпраздновать удачное завершение сегодняшнего мероприятия. А у нас оставались нерешенные вопросы.

   Первый – дриады. Постоянно петь они не смогут. Нам бы еще хоть одну, а лучше двоих.

– Даже не обсуждается, – остудил Ваади. – Кроме нас и эльфов здесь больше никого не будет. Нет, Маррия, это не мое решение.

   Понятно. Это из темы запретов. Успокаивало то, что хоть против нас ничего не имеют.

– Как тогда они будут?

– Нормально, как Тайриниэль.

– Нормально? Он без сознания сколько пробыл? Больше суток?

– Местами сам виноват, нечего было вскакивать.

– А если они тоже будут дергаться?

– Значит, тоже полежат в обмороке. Там ощущений никаких нет.

– Тайрин! Как можно…

– Можно, Мари. Им придется потерпеть. Если свалятся дриады или любой из нас, а на Прощальной кого-то еще… Мы не сможем ему помочь.

– Маррия, я понимаю, ты хочешь, как лучше, но придется выбирать. Или мы упираемся в тех, кто уже здесь и теряем кого-то там, или закрываем глаза на то, что им больно и вытаскиваем всех.