– Да я поняла. Конечно, вытаскиваем.

– Мар, еще одно. Ты не дорываешься до лечения, как с Тайрином. По той же причине. Убираешь самое страшное, чтобы по Грани не шлялись, а дальше осторожно, понемножку. Тебе особенно нужно быть в норме.

– Да понимаю я все. Только…

– Все свои предложения изложишь Тайрину, он тебе их быстро опровергнет, а мы ушли, у нас по берегу Са-Бира носится.

   Берег Младшие закрывали от посторонних, только когда там находился кто-нибудь из нас. Поэтому появление пантеры никого не удивило. Карету Ваади прятал где-то у келпи, следы нашего пребывания всегда тщательно убирались, так что для изредка приходящих к Озеру местных жителей все выглядело привычным и естественным. Надеюсь, для Са-Биры тоже, если только она со своим нечеловеческим обонянием не унюхала чего-нибудь. Ладно, Младшие разберутся, не первый день с ней знакомы. Мне сейчас другое важно.

– Тайрин, не люблю говорить о таком, но это нужно. Когда я тебя без дриад еще лечила, что ты чувствовал? Тебе было очень больно?

– Нет, Мари, ерунда, почти никак.

– Правда? А то, что ты от этого «никак» отрубался, нам всем показалось?

– Я…

– Ты. Мне правда нужна. Я пытаюсь понять, когда им хуже, когда петь нужно. В принципе, догадываюсь, но хотелось бы знать точно.

– Когда лечишь. Петь нужно, когда лечишь.

– Насколько это больно? Плечо свое помнишь? Ты еще сказал, что его… неважно. Что ты чувствовал?

– То же, что и при ударе, когда сломали.

– Получается, боль уходит так же, как пришла, через те же ощущения. Бли-ин! Почему мы сразу про дриад не догадались? Ты же два раза через этот кошмар прошел…

– Мари, прекрати! Все давно закончилось. И какие два раза? Я серьезно говорю, половину без сознания провалялся, потом Узиани пела, мне совсем хорошо было. В отличие от тебя. Это ты…

– Я нормально, оно же быстро проходит, раз и все.

   Материализовавшийся Огненный разрушил трогательную обстановку обмена незабываемыми впечатлениями.

– Вы еще поругайтесь, кому лучше. Или поплачьте хором. Так, мы немного задержимся. Тайрин, ее ни под каким соусом в лазарет не пускай, хоть силой держи. Мар, в крайнем случае, зовешь меня. Всем все ясно?

   Фаарр снова исчез. Я продолжила выяснять необходимое. Если нет возможности сделать сразу, нужно оптимально распределить порядок действий.

– Что больнее: перелом или рана? Тайрин, я не из любопытства.

– Не знаю, оно как-то по-разному.

– И все-таки попробуй. Например, спина или ноги?

– Спина, пока на ней лежал. Потом одинаково. Ты план составляешь?

– Ну да. Что сначала, что потом.

– Сначала, то что внутри…

– Только не перечисляй.

– Пальчиком показать? Мари, в чем дело?

– Во мне. Бзик у меня такой, с детства анатомии боюсь. Даже на картинках видеть не могу, все эти печенки и кости всякие…

– А кровь?

– Сама удивляюсь, но могу. На тебе научилась. На остальное не сработало.

– Из меня еще и остальное… выглядывало?

– Выглядывало. Кости из перелома. И то, что под кожей.

– И как ты…

– Глаза закрывала. Или отворачивалась. Все, Тайрин, проехали. Давай дальше. То, что внутри Узиани покажет.

– Она все покажет. По степени опасности. И это правильней, чем по болезненности.

– Да, правильнее, не поспоришь. Слушай, а… Ой, блин! Про обмороки. Ты не только от боли отрубался, тебе еще и по голове досталось. А если они постоянно будут в сознании?

– Не думаю, вряд ли. Приходить в себя будут, конечно, потерпеть им в любом случае придется.

   Раньше у меня от подобного разговора волосы бы дыбом встали, а сейчас ничего, почти нормально. Даже кофе пила с печеньем, неизвестно каким по счету.

   Вышел Бахрап, посмотрел на нас осоловелым взглядом, расплылся в улыбке, цапнул еще бутылку вина и убрел обратно.

– Слушай, а они у нас завтра встанут?

– Ваади в случае чего протрезвит, пусть расслабятся, они сегодня молодцы.

– Сегодня все молодцы.

– Мари, не в обиду, я просто понять пытаюсь. А зачем тебе это все? Мы же тебе все чужие. Ты человек и даже не из Аршанса, мы эльфы, ты никого из нас в глаза не видела. Я могу понять дриад, они всегда были с нами, гномам плевать на нас, но они хотят спасти своих женщин. Почему это делаешь ты?

   Самой интересно. Хотела бы я знать, что меня толкает на это. Детские мечты о прекрасных эльфах? Жалость? Жажда справедливости? Раньше я ей не страдала. Или Он, из моего Сна? Но я всегда думала, что Он – человек. Как объяснить Тайриниэлю то, чего не понимаю сама?

– Ты уже спрашивал. Ничего не изменилось. Считай, еще один бзик. Как говорит Фаарр, аномалия. Долго их нет что-то. Тайрин, я на минутку загляну к эльфам? Обещаю ничего руками не трогать.

– И не мечтай.

– Тайри-ин, я на минуточку! Честно!

– Мари! Не смей!

   Вернувшиеся Младшие по достоинству оценили стойкость Тайриниэля, мужественно не замечающего моих трагичных взглядов.

– Са-Бира заботиться прибегала?

– Разбираться. Она Алиани узнала, – Фаарр навис над ресторатором. – Вад, тебе чай?

– Да, холодный.

– Ой…

– Особенно плохого в этом нет. Бира будет молчать.

– Она может будет. А другие? Гномы, дриады? Маговидение, пресса везде же есть?

   Огненный отправил брату большой бокал с чаем, сам развалился в кресле с чашкой кофе:

– Везде. И что? Бахрап с Гражем считаются пропавшими, решат, что она их похитила, пусть так и думают. Дриады со своими сами объяснятся, дальше Леса это не уйдет. Тайрина узнают только эльфы, а они вряд ли начнут об этом болтать. Так что нормально. Пострадают лишь наши нервы, Бира долго еще не отвяжется.

– Сказали бы, что мы ушли и вы ничего про нас не знаете.

– Спасибо за подсказку, Мар. В жизни бы не догадался. Вами весь берег пропах. и это плохо. Любой оборотень прочитает вас в три секунды. Еще и кровью несет.

– А убрать их никак нельзя?

– Можно. Если вовремя подумать, – от Ваади веяло досадой. – А мы не подумали, могли серьезно проколоться. Хорошо, что оборотни здесь редкие гости. И Са-Бира подсказала, удачно она сегодня заглянула. Ладно, в принципе, обошлось. Маррия, ты отдохнула?

– Да, идем.

– Подожди, я просто уточнил. Мы еще с одним не разобрались. Им на сегодня нервных потрясений хватит или попробуем объяснить, что и как?