Этим было все сказано – в борьбе за подлинное обладание людьми на тех территориях немецкой армии приходилось довольствоваться тем, что осталось.

В первые месяцы 1943 года целями партизан по-прежнему оставалось воспрепятствование экономической эксплуатации оккупированных территорий и проведение спорадических нападений на пути снабжения немецких войск. Однако в конце организационной фазы активность их соединений была четко направлена на стратегически важные объекты. Тем не менее по сравнению с их подлинной боевой силой они проявляли себя подозрительно сдержано. При этом наиболее значимые их операции, казалось, носили определенный учебный характер и никак не выдавали способности партизан нанести в последующие месяцы сильные удары.

В то же время командующий вермахтом на Украине, согласно записи в журнале боевых действий Главного командования сухопутных сил от 23 января 1943 года, докладывал, что уменьшение за период с 1 по 10 января 1943 года почти на треть числа подрывов железнодорожных линий на отрезках между Брестом и Гомелем, а также Ковелем и городом Коростень является следствием успешной борьбы с партизанами в декабре предыдущего года. Причем для зоны его ответственности такое объяснение на первый взгляд выглядело вполне убедительным. Тем не менее проведенная 15 апреля 1943 года партизанами акция, во время которой одновременно было прервано сообщение на всех железнодорожных линиях, выходивших из Брянска, показала то, что они концентрировали свои силы с конкретным намерением.

Еще в марте 1943 года московский Центральный штаб партизанского движения приказал разрушить пять железнодорожных мостов. Причем четыре из них имели стратегическое значение. Партизанским отрядам, которым было поручено исполнение этого задания, удалось вывести из строя три моста, в том числе и важнейший железнодорожный мост через Десну возле поселка Выгоничи на линии, шедшей от Гомеля к Брянску.

Как и у большинства путепроводов через реки в России, пути здесь тоже разделялись, и каждый из них был проложен по собственному мосту. Один из них имел длину в 86,4 метра, а другой – 96,2 метра. Они возвышались над рекой на 10,5 метра и находились друг от друга на расстоянии около ста метров. Особенности такой конструкции объяснялись чем, что в случае повреждения опор одного из них во время сильного ледохода движение могло быть продолжено по второму мосту.

В ночь с 20 на 21 марта 1943 года рота ополченцев, охранявшая двойной мост, была атакована партизанами из различных отрядов, и после часового боя железнодорожная переправа была разрушена. Причем о подробностях этой операции на следующий же вечер, выступая по московскому радио, рассказал ее командир – кадровый офицер Красной армии.

Атака на так называемый «голубой мост» была проведена с западной стороны по всем правилам военного искусства после трудного перехода штурмовых групп по льду замерзшей Десны. Однако после подхода немецких подкреплений и взрыва мостов партизанам пришлось отходить в большой спешке, оставив на месте боя своих убитых. В этой операции, по сведениям, опубликованным в третьем томе «Истории Великой Отечественной войны», принимали участие 1050 бойцов партизанских бригад имени Н. А. Щорса, «Смерть немецким оккупантам» имени Д. Е. Кравцова и партизанского отряда № 1. При этом их потери составили 12 убитых и 46 раненых. Здесь важно отметить, что восстановление переправы потребовало громадных усилий и заняло пять дней, прежде чем движение хотя бы по одному из двух мостов было возобновлено.

Весной 1943 года партизаны заявили о себе и в других местах протяженного Восточного фронта, продемонстрировав новые, не свойственные им до той поры приемы ведения боя, когда немецкие части были вынуждены сражаться против Красной армии в населенных пунктах или при отходе. Во второй же половине 1943 года советская Ставка Верховного главнокомандования на наиболее важных направлениях при использовании партизанского движения оказалась в состоянии создать второй фронт в тылу немецких войск. Эта вторая боевая линия состояла из партизанских отрядов, которые во время боев за крупные населенные пункты внезапно оказывались в гуще сражения между группами оборонявшихся, расщепляя их боевые силы и делая общее руководство ими невозможным.

То, что еще во время зимних сражений 1941/42 года и боев при отходе на Кубани изредка практиковалось лишь незначительными силами, вскоре оказалось всеобщим и все более совершенствовавшимся методом тактического взаимодействия между партизанскими отрядами и регулярными частями Красной армии. При этом генеральной пробой такой новой тактики можно считать события, развернувшиеся с 12 по 16 февраля 1943 года в городе Павлограде на востоке Украины.

Следует сразу заметить, что описание нижеприведенной операции взято по большей части из советских источников.

Подпольный Днепропетровский обком партии и нелегальный райком Павлограда начали собирать силы для вооруженного восстания еще задолго до описываемых здесь событий. В результате уже в мае 1942 года в их распоряжении находилось 14 готовых к бою групп, частично спрятанных местными жителями. К февралю же 1943 года эти партизанские вооруженные силы выросли до 19 боевых групп с общей численностью в 500 человек. Руководил ими созданный подпольным обкомом боевой штаб под руководством П. О. Кравченко, по указанию которого партизаны расположились поблизости от железнодорожных станций и в близлежащих селах.

10 февраля эти группы получили приказ привести себя в состояние полной боевой готовности. А уже 11 февраля по распоряжению Ставки 6-я советская армия и танковая группа Попова были введены в начавшееся наступление в нижнем течении Днепра с задачей окружить войска немецкой группы армий «Юг». Прорвав Донецкий германский фронт, 6-я советская армия в составе двух стрелковых, двух танковых и одного кавалерийского корпусов под командованием генерал-майора Ф. М. Харитонова на пути своего продвижения к Днепру приблизилась к Павлограду. 12 февраля партизаны распространили листовки, в которых оповестили местное население о том, что город окружен частями Красной армии. Однако непосредственно к боевым действиям в самом городе партизаны приступили только в ночь на 16 февраля после того, как их разведчица доставила в партизанский штаб точный план наступления 4-го гвардейского стрелкового корпуса.

Партизанам удалось захватить радиостанцию и настолько внести сумятицу в ряды сильного итало-германского гарнизона, что утром 17 февраля взять город не составило особого труда всего лишь одной моторизованной группе 35-й гвардейской стрелковой дивизии. Когда же немного погодя город подвергся бомбардировке самолетами германских люфтваффе и был отвоеван обратно в ходе контрнаступления войск СС, часть партизан попыталась уйти вместе с солдатами Красной армии на север, а другая спряталась в лесах.

В связи с этим трудно удержаться от некоторой иронии и замечания, что головные советские танки находились тогда всего в ста километрах от Гитлера, который во время одного из своих малочисленных визитов на фронт 17 и 18 февраля 1943 года пребывал в ставке генерал-фельдмаршала фон Манштейна в Запорожье. Между прочим, между «фюрером великого германского рейха» и советскими танками не было никаких сколько-нибудь значимых немецких войсковых частей.