class="p1">Возвращаясь в суд, он прошел по аллее, которая вела через сад к центральным воротам дома. Вдруг он услышал легкие шаги за спиной. Обернувшись, он увидел Сливу, одиноко стоявшую с опущенными глазами. Она низко поклонилась, но ничего не сказала.

— Ну же, Слива, — ободряюще сказал судья, — если я могу еще чем-то помочь, не бойся, говори!

— Господин, — нежным голосом произнесла она, — правду говорят, что сердце человека тоскует по родным местам. Но коль скоро благосклонная судьба привела нас под защиту Вашей светлости, нам не хочется покидать этот дом, который стал нам так дорог. А поскольку первая госпожа Вашей светлости милостиво сказала, что она с удовольствием…

Судья Ди поднял руку и с улыбкой перебил девушку:

— Таков уж этот мир, что встречи в нем кончаются расставаниями. Ты скоро поймешь, что быть первой женой честного крестьянина из родной деревни — большее счастье, чем быть четвертой или пятой госпожой уездного судьи. Вплоть до окончания этого дела вы с сестрой будете почетными гостями в моем доме.

Сказав это, судья поклонился и попытался убедить себя в том, что влажный блеск в глазах Сливы — это лишь отражение лунного света.

Войдя в главный двор, судья Ди заметил, что все помещения канцелярии ярко освещены. Писцы и чиновники трудились — переписывали отчет, написанный вечером.

В своем кабинете судья застал четырех помощников. Они слушали отчет начальника стражи, который по приказу советника обошел посты вокруг особняка Линь Фаня. Оказалось, впрочем, что за время их отсутствия ничего не произошло. Судья отпустил начальника стражи и, усевшись за стол, просмотрел официальную корреспонденцию. Отложив три письма, он сказал советнику:

— Здесь доклады с трех военных постов вдоль канала. Они остановили и досмотрели несколько судов с маркой торгового дома Линь Фаня, но незаконных грузов не обнаружили. Похоже, мы опоздали с поисками доказательств контрабанды.

После этого судья занялся остальными бумагами, делая красной тушью указания для писца на полях каждого документа. Затем он выпил чашку чая и откинулся на спинку кресла.

— Прошлой ночью, — обратился он к Ма Жуну, — я, переодевшись, ходил к храму Высшей Мудрости и нанес визит твоему приятелю Шэн Ба. Особенно же я присматривался к покинутому храму. Мне кажется, там творится что-то подозрительное. Слышатся какие-то странные звуки.

Ма Жун в нерешительности взглянул на советника Хуна. Цзяо Таю стало не по себе. Дао Гань подергивал три волоска на щеке. Все молчали.

Такое явное отсутствие энтузиазма не смутило судью.

— Этот храм, — продолжал он, — возбудил мое любопытство. Сегодня утром мы многое повидали в буддийском храме. Почему бы для полноты картины не попытать счастья и в даосской святыне?

Ма Жун вяло улыбнулся. Потирая ручищами колени, он начал:

— Осмелюсь сказать, Ваша светлость, что в схватке один на один мне не страшен никто в Поднебесной. Но связываться с потусторонними существами…

— Я не считаю себя, — прервал его судья, — человеком неверующим и никогда бы не стал отрицать, что временами явления мира иного вторгаются в жизни простых смертных. С другой стороны, я твердо убежден, что тому, чья совесть чиста, нечего бояться ни привидений, ни духов. Справедливость правит в обоих мирах — и в видимом, и в невидимом. Далее, мои верные друзья, не скрою от вас и того, что события сегодняшнего дня и ожидание, предшествовавшее им, дались мне нелегко. Надеюсь, что изыскания в даосском храме позволят мне расслабиться.

Советник Хун задумчиво пощипывал бороду. Он заметил:

— Если мы пойдем туда, Ваша светлость, то как быть с Шэн Ба и его бандой? Полагаю, наше посещение должно будет остаться в тайне.

— Я подумал об этом, — ответил судья Ди. — Ты, Дао Гань, отправишься к тамошнему квартальному. Прикажешь ему подойти к храму Высшей Мудрости и сообщить Шэн Ба, что тот должен немедленно убраться. Эти ребята боятся властей, они исчезнут в мгновение ока. Но все же в любом случае прикажи начальнику стражи выступить с десятью стражниками туда на случай, если квартальному понадобится помощь.

После того как Дао Гань вернется, мы переоденемся в простые халаты и в обычном паланкине отправимся к храму. С собой я возьму лишь вас четверых. Но не забудьте прихватить четыре бумажных фонаря и побольше свечей!

Дао Гань направился в помещения стражи и велел начальнику поднимать десять своих людей.

Подтянув пояс, начальник стражи, широко улыбнувшись, заметил своим подчиненным:

— Занятно, право, как быстро исправляется судья, когда у него есть такой опытный стражник, как я! Помните, когда Его превосходительство приехал сюда, он сразу с головой ушел в это бездарное дело об убийстве на улице Полумесяца, из которого нельзя было выудить и медяка. Вскоре, однако, он заинтересовался буддийским храмом, который кажется обителью самого Бога Благополучия! Я предвкушаю, сколько работы у нас прибавится, когда появится решение высших властей.

— Думаю, — съязвил один стражник, — сегодняшний обход постов вокруг особняка Линь Фаня тоже не оставил тебя внакладе.

— Это, — резко оборвал его начальник, — был просто обмен любезностями между двумя почтенными людьми. Управляющий Линь Фаня хотел выразить восхищение моей учтивостью.

— У этого управляющего, — заметил другой страж, — был такой замечательный серебристый голос.

Вздохнув, начальник стражи достал из-за пояса серебряный слиток и швырнул его подчиненным, которые проворно поймали его.

— Я не какой-нибудь скряга, — сказал он, — можете поделить его между собой. Раз уж вы, мерзавцы, следите за каждым моим шагом, то слушайте всю эту историю. Управляющий подарил мне несколько слитков серебра, спросив, не передам ли я письмо его другу. Я ответил, что, конечно, смогу, если буду там завтра. Поскольку завтра меня там не будет, я не смогу взять у него письмо. Таким образом, я не ослушался приказа Его превосходительства и не обидел господина, отвергнув его дар, а также не нарушил принципа неподкупной честности, которому привержен.

Стражники согласились, что это в высшей степени мудрое решение, и вышли на улицу, чтобы присоединиться к Дао Ганю.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Заброшенный даосский храм

ставит множество трудных загадок.

Заброшенный внутренний двор

открывает свою мрачную тайну

Когда пробила вторая стража, Дао Гань вернулся. Судья выпил чашку чая, переоделся в простой синий халат и водрузил на голову черную шапочку. В сопровождении четырех помощников он покинул территорию суда через маленькую боковую дверь.

Наняв легкие носилки, они доехали до перекрестка близ храма Высшей Мудрости. Там они расплатились с носильщиками и пошли дальше пешком.

Во дворе перед храмом была кромешная тьма, стояла тишина. Очевидно, квартальный и стражники хорошо справились с работой: Шэн Ба убрался вместе со своими бродягами.

Судья Ди вполголоса