Сердце Вэйлина, глухо ухнув, остановилось.

Ли.

– Свободная земля —

Фейри захрипел, и Ларкин понял, что эта битва окончена. Выдернув свой клинок из тела Благого, бывший фельдмаршал оглянулся на Фэрроу, который, держась за бок, корчился на земле.

– Спасибо, – выдохнул Фэрроу, позволив Ларкину помочь себе подняться на ноги.

Он застонал и, если бы не поддержка Ларкина, снова рухнул бы на землю. Рана была глубокой. Фэрроу нельзя было двигаться слишком резко или быстро – это привело бы к тому, что рана разошлась бы еще сильнее.

– Тебе нужно уходить, – сказал Ларкин.

– Ни в коем случае. Я – Хранитель.

Ларкин понимал, что согласиться с его словами Фэрроу не позволяла гордость, ибо признать поражение было почти таким же искусством, как и заявить о победе.

– Но если сейчас ты не уберешься отсюда, то умрешь раньше, чем собирался.

Фэрроу уставился на Ларкина. Кровь заливала лицо Хранителя, лицо исказилось от боли. Бывший фельдмаршал ожидал новых протестов, но Фэрроу неожиданно кивнул.

– Сможешь добраться до конюшен самостоятельно?

– Да… думаю, да.

Готовый в случае необходимости в любой момент подхватить Фэрроу, Ларкин отпустил мужчину. Однако тяжело раненному Хранителю и в самом деле удалось удержаться на ногах. Благодарно улыбнувшись Ларкину, он, прихрамывая, поковылял к конюшням.

Понимая, что Фэрроу в таком состоянии был в бою скорее помехой, чем подмогой, Ларкин с облегчением вздохнул и вновь повернулся к рухнувшей Стене. Место, куда упал Кори, находилось в самом центре боя. Добраться туда будет непросто, но Ларкин должен был убедиться, что его старейший друг действительно мертв. Возможно, тот был еще жив и нуждался в помощи.

Ларкин потерял всякое чувство времени. Целиком и полностью поглощенный схваткой, он разил без колебаний, рвался вперед, вонзая меч в тела каждого врага, что встречался на его пути. Несколько Неблагих воздвигли стену из земли и укрылись за ней, швыряя в Хранителей камень за камнем. Таким образом они расчистили путь остальной армии, которая – фейри за фейри – протискивалась сквозь все расширяющуюся дыру в Стене. Все чувства Ларкина обострились. В ушах звенело от шума. Он ощущал только запах крови, пота и смерти, давно преодолев ту крайнюю точку, когда наступило состояние полного изнеможения. Тело действовало отдельно от разума. Ларкин стал марионеткой собственного меча, который словно бы самостоятельно метался от врага к врагу, уничтожая все, что встречал на своем пути.

– Ли! – услышал вдруг Ларкин знакомый голос.

Он развернулся и посмотрел налево, где Вэйлин в отчаянии расшвыривал камни. По крайней мере, пытался, но в этот момент на пути полукровки оказался слишком большой валун. Ларкин бросился к полукровке и увидел Ли, наполовину зажатого завалами. Капитану Форэшу, считай, повезло: камни образовали небольшую полость, так что он не был раздавлен. Мужчина только был без сознания, а его нога застряла под обломками.

– Я подниму камень, а ты тащи, – сказал Ларкин.

Полукровка кивнул.

Хранитель схватился за камень, набрал в грудь воздуха и всем весом навалился на валун. На лбу у него выступили капли пота, а мышцы уже через несколько секунд начали подрагивать.

– Держу, – сказал Вэйлин, хватая Ли под руки.

Именно этот момент, к сожалению, выбрал Ли, чтобы очнуться от обморока. Мучительный стон, который покинул уста мужчины, перешел в крик, когда Вэйлин вытащил его из каменной могилы. Черная форма капитана от грязи и пыли казалась серой. Нога Хранителя была явно сломана, а из рваной раны на лбу, которая из-за множественных травм заживала не так быстро, как обычно, сочилась кровь.

Вэйлин положил голову Ли себе на колени.

– Ли?

Тот не ответил.

– Ли? Пожалуйста, поговори со мной.

Звук, похожий на сдерживаемое рыдание, сорвался с сухих губ Ли. Он больше был не в состоянии сражаться, и Вэйлин – тоже. Полукровка был совершенно измотан. Возможно, он еще не был на пределе своих сил, но точно на пределе своей выносливости.

– Вам нужно уходить.

– Стена… – начал Ли.

– …пала, – закончил Ларкин, произнося вслух то, о чем думал все это время. – Это конец. Нам ничего не остается, как отступить и перегруппироваться.

Ли ничего не ответил. Ларкин не знал, был ли он с ним согласен или просто не мог говорить из-за слабости. В любом случае, сейчас единственно правильным выходом было бегство. Бывший фельдмаршал взглянул на Вэйлина:

– Отвези его в безопасное место. Возьмите лошадь и поезжайте в Сирадрею. Фрейя ждет там.

Вэйлин кивнул:

– Спасибо!

Ларкин следил, как Вэйлин, подставив Ли плечо, повел его с поля боя. И только уверившись, что эти двое дойдут до конюшен, вновь бросился в драку. Нужно было как можно скорее убедить Хранителей отступить, чтобы затем перегруппироваться и, возможно, избрать какую-то новую стратегию. Все иное будет просто самоубийством. Ларкин схватил за руку Хранителя, который только что убил фейри, и рванул его к себе. Это был Готар. Вид у него был такой же измученный, как у Вэйлина. Форма Хранителя была перемазана грязью и кровью, жуткая царапина, лишившая мужчину зрения на левый глаз, пересекала лицо.

– Мы должны отступить! – гаркнул Ларкин.

Вдруг из облака пыли выстрелила ледяная стрела. Она летела прямо на мужчин. В самый последний момент им чудом удалось отскочить в сторону.

Готар, задыхаясь, выпрямился.

– Согласен.

– Ты видел Кори?

– С тех пор, как рухнула Стена, – нет.

Ларкин посмотрел в сторону развалившегося колосса, но сквозь клубящуюся пыль почти ничего не увидел. Нужно было проверить. Он приказал Готару поспешить в конюшню, возможно, тот успеет застать Фэрроу, Вэйлина и Ли и сбежать с ними. Ларкин знал, что тоже должен отправляться в Сирадрею, ведь и сам был на последнем издыхании, и все же не хотел уходить, не проверив, что с Кори.

Чем ближе Хранитель подходил к отверстию в Стене, тем больше становилось число противников. Ларкин снова бросился в схватку: обезглавил эльву, заколол очередного фейри. Тело бывшего фельдмаршала было забрызгано черной и красной кровью, но он не останавливался, пока на его пути не встретился раненый Хранитель. Кровь обильно текла из правой руки мужчины, так что теперь он довольно неловко держал меч в левой. Ларкин узнал молодого послушника. Чудо, что он вообще выжил.

– Этен!

– Клянусь королем! Ларкин, рад тебя видеть!

– У тебя все хорошо?

– Я жив.

– Мы начинаем отступление. Иди к конюшням, возьми себе лошадь и отправляйся в Сирадрею. Фэрроу и Готар уже в пути.