- Конечно, - подтвердила я. – Зато ей очень нравитесь вы. Но должна вам сказать, вы ставите меня в неловкое положение, месье. Если считаете, что скомпрометируете меня, и я сразу стану вашей, то сильно ошибаетесь.

- Ничего подобного я не считаю, Кэт, - сказал он, тут же забыв о барышне Миттеран. – Я даже не думал, что вас можно получить так легко. Но знайте, что я готов ждать вас, добиваться, умолять… могу даже украсть, если вам понравится.

- Вы меня пугаете, - сказала я нервно. – Мне совсем не нравятся воры, зарубите себе на носу.

- Зарубил, - весело ответил он и постучал себя пальцем по переносице.

- Вы как мальчишка, - отмахнулась я. – А казались таким серьёзным. Идёмте поскорее. Мне нужно переодеться, а для этого потребуется немало времени, чтобы вы знали. Опаздывать я не хочу, надо же посмотреть, понравится ли торт жениху и невесте… то есть мужу и жене.

- Он не может не понравится, - щедро подбодрил меня Огрест. – И я мечтаю увидеть вас в новом платье. Первый танец – мой. И все остальные – тоже, Кэт…

- Ваши, ваши, - заверила я его. – Куда я от вас денусь?

Он обрадовался так явно, что мне стало совестно. Но разве я могла сказать ему правду? Как бы это выглядело? Милорд маркграф в десятом поколении, я – третья дочь мельника, фамилии нет, приданого нет, наглости хоть отбавляй, умения врать – тоже. Всё ещё хотите жениться на мне?

Так что даже мечтать о подобном было вредно.

Я и не мечтала.

Сначала я одела Марлен, отправила её вместе с госпожой Броссар в дом Гарленов, где уже собирались гости, а потом побежала одеваться сама и точно бы опоздала, если бы не появилась Саджолена. Несмотря на мои возражения, она помогла мне надеть платье, затянула корсаж, расправила кружева на пышном подоле и причесала меня, заколов волосы шпильками с жемчужными головками.

- Восхитительно, - сказала она, отступив от меня на пару шагов, чтобы полюбоваться со стороны. – Кэт, вы – самая красивая женщина, которую я когда-либо встречала. Только для декольте требуется ожерелье. Мне кажется, жемчуг подойдёт лучше всего.

- Прошу вас, Саджолена! – перепугалась я. – Вы и так слишком много сделали для меня. Не надо больше подарков, иначе мне станет совсем стыдно.

- Хорошо, не надо, - улыбнулась она. – Тогда пойдёмте? У нас четверть часа до начала.

Признаюсь, я испытывала восторг и трепет, когда спускалась по лестнице замка Огрестов и видела себя в зеркалах. Платье сидело на мне идеально, и казалось, что оно само несёт меня навстречу… Чему?.. Счастью?.. О, это было бы слишком самонадеянно для крошки Кэт с безымянной мельницы. Но сегодняшний вечер я заслужила, в этом я была уверена без ложной скромности. И была намерена провести этот вечер с удовольствием.

Милорд Огрест ждал нас в прихожей, и его взгляд лучше всех слов рассказал мне, что выгляжу я и в самом деле восхитительно, и что Саджолена не приукрасила ни словом, когда назвала меня самой красивой…

- Чего-то не хватает, - сказал маркграф.

Саджолена ответила ему эхом:

- Чего-то не хватает…

- И я даже знаю – чего, - Огрест жестом фокусника извлёк из рукава узкий футляр и раскрыл его.

На тёмном бархате подкладки лежало в три ряда великолепное ожерелье из белого жемчуга – лучшего украшения для зимнего платья и не придумаешь.

- Вы хотите, чтобы я это надела?! – я остановилась на середине лестницы. – Это же целое состояние! У меня шея сломается под таким грузом! Нет. Нет-нет-нет!

- Кэт, не упрямьтесь, - попросил Огрест. – Не хотите брать в подарок – просто арендуйте. На сегодняшний праздник.

- Нет. Иначе мне понадобится испечь вам тысячу тортов, чтобы расплатиться за аренду. А это даже мне не под силу, - я строго сдвинула брови, но сердце уже заплакало, мечтая хотя бы примерить такую красоту.

- О цене можно договориться, - сказал маркграф, доставая ожерелье из футляра, и жемчужины блеснули мягким молочным светом. – Скажем, один поцелуй.

- Вполне приемлемая цена, - прыснула в ладонь Саджолена. – Не задерживайте с оплатой, дорогая Кэт! А я буду ждать вас снаружи, здесь жарко.

Она снова прыснула, как девчонка, и выскочила вон, а мы с Огрестом остались одни.

- Разве оно не стоит поцелуя? – спросил он, подходя к лестнице и подавая мне руку.

- Умеете вы уговаривать, - сказала я, опираясь на его ладонь и сбегая по ступеням. – Ладно, гори ясным пламенем моя репутация. Целуйте, - я подставила лицо и закрыла глаза.

- Нет, не так, - Огрест взял меня за плечи, разворачивая к себе спиной и лицом к зеркалу.

Жемчуг приятно захолодил мои ключицы, и я открыла глаза, глядя на своё – и в то же время совершенно незнакомое – отражение. Потому что девушка в зеркале была принцессой, не меньше. И нить белого жемчуга очень ненавязчиво это подчёркивала.

- Позвольте, застегну… - маркграф застегнул замочек, а потом наклонился и долго и горячо поцеловал меня в основание шеи.

Я позабыла, что через четверть часа начнётся празднование свадьбы, забыла про свой торт, и вообще, про всё забыла. Сейчас существовали только я и этот мужчина, который ласкал мои плечи через тонкую ткань платья, и прижимался губами к моей коже.

Наконец, он оторвался от меня, и наши взгляды встретились в зеркале.

- Вам понравилось, Кэт? – спросил Огрест приглушённым голосом.

- Да, - только и смогла я произнести, договаривая взглядом всё то, что не смела произнести вслух.

Но маркграф, кажется, и без слов всё понял. Он ласково улыбнулся мне, ещё раз поцеловал – на этот раз легко и в щёку, и шепнул:

- Я говорил про ожерелье.

- Я тоже, - быстро ответила я.

Когда мы вышли из замка, то Саджолену на улице не обнаружили.

Конечно же, мы опоздали, и когда чопорный дворецкий впустил нас в дом Гарленов, наверху уже играла музыка. Сбросив пальто и шапку, я поправила причёску, взяла Ноэля под руку, мы поднялись на второй этаж и зашли в танцевальный зал.

Пары уже кружились по паркету, и музыканты старались вовсю, но наше появление не осталось незамеченным. Ринальдина, стоявшая ближе всех к входу, оглянулась и ахнула, вытаращив глаза на моё платье, а следом за ней оглянулись и другие. Несколько пар сбились с шага, испортив рисунок танца, а я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Зато Марлен рассмеялась с удовольствием и подбежала ко мне, врезавшись в меня со всего маху и почти утонув в кружевных юбках.

- Я говорила, что ты будешь самая красивая! – в восторге вопила она, а следом за ней уже бежали двое внуков Лиленбрука – в нарядных камзольчиках, очень важные, но уже лохматые, как чертята.

- Осторожнее, Марлен, - госпожа Броссар взяла девочку за руку. – Ты помнёшь платье.

Музыка к этому времени уже не играла, хотя до конца танца по моим подсчётам было ещё больше половины, и внимание всех в зале было обращено на нас. Но распорядитель бала быстро это исправил, хлопнув в ладоши и велев оркестру играть.