Моррен усмехнулся в опустевший стакан.

— Тогда я перестал сдерживаться, — добавил Родерик. — А теперь Арнелла загораживается от меня стулом и боится.

— Значит, ты, так сказать, окатил бедную девственницу страстью с головы до пят, — сказал Моррен. — Выплеснул весь свой сексуальный опыт, накопленный годами беспорядочной половой жизни.

— Всё? — спросил Родерик. — Закончил?

— Излил на нее весь свой пыл…. Да, давай дальше. Хотя мне очень интересно, что именно такого ты сделал, что девушка в шоке. Использовал какие-то приспособления? Зашел не туда? Хотя бы слегка придушил ее в конце? Нет? — Изергаст разочарованно вздохнул. — Да ты вообще не старался.

— Я люблю ее, — раздраженно сказал он.

Моррен изогнул бровь — максимальное выражение удивления, которое Родерик когда-либо видел на его лице.

— Прости, — сказал он. — То есть я конечно видел, что тебя аж трясет от ревности, и это было очень смешно, но я не подумал, что все так серьезно… Это ее огонь тебя зацепил?

— Нет, — ответил Родерик. — Это еще до Лабиринта… Даже не знаю. Все было таким серым, кругом мрак, хаос, безнадега, а она такая искренняя, теплая... И смотрит на меня так… Хочется схватить ее, утащить к себе, спрятать как сокровище и не отдавать никому.

— И в чем дело? Почему не утащил?

— Да потому что у нее огонь! — выпалил Родерик. — Его не спрячешь в мешке и не закроешь в сундук. Чуть надавил, она вспыхнула как факел.

— Самовозгорание? Это плохо. Как бы не пришлось…

— Нет, — отрезал Родерик. — Никакого запечатывания. Я научу ее. Меня с детства воспитывали как будущего мага огня: строгость, самоконтроль, жесткая дисциплина. А она даже не знала, что в ней есть хаос. А потом все сразу: Лабиринт, где она едва не погибла, и я…

— А что жених?

— Я теперь жених. Поеду к императору, как все утрясется.

— Думаешь поставить ее перед фактом? — понял Моррен. — Эй, человек, еще два налей. Родерик Адалхард женится, надо же… За это стоит выпить.

— Я возьму разрешение, — кивнул Родерик, подтягивая к себе полный до краев стакан. — Надеюсь, она успокоится, и сама поймет, что так лучше для нее.

— Я бы тоже не медлил на твоем месте. Застолби ее как можно скорее. Стоит разнестись слухам об огненной магичке… Я бы и сам не прочь. Не жениться, конечно. Но это интересно…

— Она моя.

— Да я уже понял. И, разумеется, не буду... Хватит, между нами и так однажды встала женщина.

Они оба помрачнели и выпили молча и не чокаясь.

— Немного тягостно, что из-за меня погибло столько народа, — вздохнул Моррен. — Даже, знаешь, какие-то муки совести, что ли…

— Из-за тебя? — искренне удивился Родерик.

— Я должен был понять, что с Джеммой что-то не так, еще когда она ушла от меня. Ни одна женщина в здравом уме не сделала бы этого.

— Я, конечно, ценю твое желание снять с моих плеч груз вины…

— Джемма хотела сделать мне больно, — сказал Моррен. — Ей это удалось.

— Она любила меня.

Моррен покачал головой.

— Она любила себя. И хотела, чтобы и ее избранник обожал прекрасную, божественную Джемму больше жизни и преклонялся пред нею. Справедливости ради, она и правда была восхитительна. Но ни один из нас, эгоистичных сволочей, не смог дать того, что ей было нужно.

Родерику не хотелось с ним спорить. Когда они уходили с поста, ему показалось, что в хаосе мелькнула еще одна женщина. Куда более смертоносная. Но на этот раз королева прошла мимо. А может, ему привиделось…

— Надо создать дополнительную должность в академии, — сказал Моррен. — Поставить опытного мага следить за состоянием и студентов и, главное, преподавателей.

— Проверять магов на вероятность срыва? — уточнил Родерик. — Некоторые сочтут это оскорбительным.

— Например, я, — кивнул Моррен. — Поэтому давай назначим на эту должность меня.

— Не хочешь быть ректором? Мисси явно отдает тебе предпочтение.

— Мисси милашка, но я проработал ректором всего неделю, и меня убили. Я умею делать выводы. Так что торжественно и официально отказываюсь от этой почетной должности и передаю ее Родерику Адалхарду. И, думаю, настал момент попробовать Арнеллу. Человек! Арнеллу два раза! — приказал Моррен, и бармен шустро сделал коктейли, подсвеченные изнутри золотистым ликером, словно огнем. — За нового ректора академии!

— Выглядит как-то несолидно, — проворчал Родерик, разглядывая бокал с розовым содержимым.

— Зато уносит на раз, — ответил бармен. — Вы, господа хорошие, расплатитесь заранее, будьте любезны.

Бросив на стойку пару монет, которые тут же исчезли в кармане фартука, Родерик пригубил содержимое. Огонь внутри отозвался мгновенно, взметнувшись по телу.

— Значит, ты теперь мой заместитель? — спросил он. — Контролер хаоса? Проверяльщик спокойствия? Как назовем?

— Властитель сердец и умов? — предложил Моррен. — Мастер равновесия? Еще подумаю над этим вопросом. Но, Родерик, это совершенно необходимо. Никто не предполагал, что мастера хаоса может сорвать. Ты видел Джемму. Это была сама стихия. Если сорвет меня или тебя, всем конец.

Родерик согласно кивнул.

— А что та девушка, Миранда Корвена? — спросил Моррен, помешивая коктейль зубочисткой, так что в бокале закрутилось огненное торнадо. — Она знает, что именно сделала?

— Нет, — ответил Родерик.

— Так я и думал, — кивнул Моррен. — А ты молодец. Действовал решительно, хладнокровно и расчетливо, прямо как некромант. Если бы помедлил хоть немного, я бы ушел дальше и уже не вернулся.

— Ты бы не сделал для меня того же?

— Сделал бы, конечно. Но то я.

— Будь с ней помягче, — попросил Родерик.

Моррен вздохнул, поднял глаза к низкому потолку со следами копоти.

— Я пока не решил, как с ней поступить, — признался он. — Искушение. Власть. Секс. Все, как я люблю. Но последствия... В общем, присмотрюсь сначала. Торопиться некуда. — Моррен сделал большой глоток и, зажмурившись, мотнул головой. — Ох, Арнелла просто огонь… Возвращаясь к твоей проблеме. Родерик, выходит, она тоже тебя любит? Иначе огонь бы не вернулся.

— Мне хочется так думать, — кивнул он. — Но я не уверен. Скорее всего, с ее стороны это в лучшем случае влюбленность. Может быть, страсть. Вопреки всем твоим гнусным предположениям, ей было хорошо со мной.

— Тогда волноваться не о чем, — пожал плечами Моррен. — Женщины всегда возвращаются к тому, из чьих рук получили оргазм. Руки тут скорее метафора, — добавил он. — Не обязательно именно…

— Я понял.

— К тому же ты был ее первым. Значит, всегда будешь особенным для нее, и она никогда тебя не забудет.