твердо решил помочь и Лотору, и Фину.

Он бродил по городу, думал о попавших в беду друзьях и о том, что он мог бы сделать, чтобы помочь им. Идти к Титу было бы безумием — он точно схватил бы Натана и отправил его следом за Лотаром в темницу, был уверен Натан. Он решил, что ему нужно вернуться на Рих и попросить помощи у Джарира. Ближе к вечеру, когда в порту было мало людей, накинул капюшон и пошел к кораблю.

На борт старика пустили не сразу. На страже корабля стоял здоровый и неприветливый матрос со смуглой кожей. Он отпихнул Натана и приказал держаться от корабля подальше, подумав, что Натан попрошайка. Но портной не растерялся и настоял на том, чтобы позвали Джарира и передали ему, что пришел Натан.

Натан ждал с нетерпением, озирался по сторонам, надеясь, что никто не приметит его появления. Вскоре на палубе корабля показался Джарир. Он торопливо шагал на встречу с гостем. Он остановился у трапа, посмотрел Натану в глаза и воскликнул так громко, что Натана скрутило от неожиданности:

— Не может быть! Какой человек к нам пришел!

Джарир был очень удивлен и обрадован — яркая улыбка сверкала на фоне хмурого неба. Натану внимание не нравилось. Он тревожно огляделся.

— Можем поговорить внутри? — с опаской протараторил Натан.

— Почему нет⁈ Конечно-конечно! Проходи, Натан! Скорее на борт.

— Тише! — прошептал Натан.

Натан поднялся на корабль и проследовал за капитаном в его каюту, которая располагалась в кормовой части судна.

— Интересно, ты не встретился с Лотаром, — хитро спросил Джарир по пути.

— Об этом и нужно поговорить.

Пока Натан шел за Джариром, он не мог не заметить, что все матросы на палубе голодными глазами смотрят на него. Их взгляды были измученными, в них не было задора. Одеты они были скудно: дырявое тряпье, да пояса, которые не давали спадать этому тряпью.

У всех в руках были тряпки и щетки, которыми они натирали палубу из дорогих пород дерева, очищали от налета и грязи стены, перегородки и фальшборт, украшенные красивыми фигурками, барельефами и резными изображениями. Все эти фигурки были опоясаны у оснований золотыми металлическими лентами. Дверь, ведущая в кормовые помещения, тоже была обрамлена дорогими резными рисунками и золотыми обшивками, а в ее центре сверкала прекрасная мозаика из драгоценных камней в виде русалки. Она печально сидела на скале посреди моря, прикованная к ней цепью за шею, золотые волосы ниспадали в море. Она глядела вдаль за горизонт, будто ждала своего спасителя. Джарир остановился у двери, показал на русалку и с гордым видом сказал:

— Она чудо, правда?

— А почему она прикована? — изумленно спросил Натан.

— Чтобы не сбежала, — ответил Джарир, а потом подошел к Натану ближе и шепнул: — Это ей урок.

Они посмотрели друг другу в глаза, и Натан почувствовал что-то недоброе.

Джарир отпрянул от собеседника и пробормотал:

— Эту русалку сотворил один мой старый знакомый. Какой же он мастер… был. Чудо! Долго работал на меня, но… неосторожность совсем скосила его.

— И где же он теперь? — недоверчиво спросил Натан.

Джарир некоторое время не отвечал на вопрос. Он открыл дверь и пригласил войти Натана первым и, когда тот заходил, холодно ответил ему вслед:

— Рядом со своей любимой на заслуженном отдыхе.

Ответ Джарира смутил Натана. Он заметил, что Джарир в этом разговоре будто растерял свое радушие, но пока они шли по не длинному коридору до каюты капитана, Натана отвлекся от гнетущей мысли.

Вскоре оба оказались у красивой, на вид очень тяжелой, дубовой двери, ведущей в каюту. У нее стоял старый матрос. Он с усилием потянул за кольцо-рукоять и дверь со ржавым скрипом распахнулась, а матрос поклонился в пояс. Натан вошел первый, Джарир остановился и шепнул матросу: «Тебе еще утром приказали разобраться с этим чертовым скрипом! Ты испытываешь мое терпение⁈» Матрос поклонился и пообещал, что сегодня все исправит, а Джарир пригрозил ему кулаком в ответ.

Каюта, выделенная для капитана, хотя и скромных размеров, поражала своим великолепием. Внутри было уютно расставлено все необходимое: за ширмой скрывалась изысканная постель, рядом с нею располагался элегантный рабочий стол и три комфортабельных кресла, размещенных вокруг изящного обеденного стола. Полки, усыпанные золотой посудой и богатой коллекцией книг, украшали стены, а картины в золоченых рамах и изящные светильники придавали особую изысканность и блеск. Эта каюта, несмотря на скромные размеры судна, веяла роскошью, соответствуя высокому положению, о котором мечтал капитан. Глаза Натана разглядывали восхищенно все это богатство, и каждый предмет вызывал восторг. Джарир предложил ему сесть за обеденным столом. Было ясно, что им предстоит долгая беседа.

Он заметил нервозность Натана еще на палубе и его приподнятое настроение постепенно убывало. В каюте он совсем нахмурился.

— Выглядишь, Натан, ты не важно. — начал Джарира. — Выкладывай, что стряслось.

— Времени нет. Произошла беда. Стража схватила Лотара и еще одного нашего спутника! Их надо спасти!

— Очень интересно… За что же схватили Лотара? — спросил Джарир.

Натан и не подумал, что этот вопрос встанет, хотя это было очевидно, но Джарир спросил так, будто что-то знал. Он сразу смекнул, что сказать Джариру, что они втроем участвовали в сражении против иллирийцев у каструма Скутума, и просить помощи, будет все равно, что просить Джарира подарить ему корабль просто так. Натан молча смотрел на собеседника и перебирал варианты, а потом сказал:

— Он спас меня. Спас из плена.

— Из какого плена?

— Это имеет значение? — раздражаясь, попытался увильнуть Натан.

— Конечно. Откуда я знаю, в какую историю вы вляпались. Говори, из какого плена он спас тебя, а там подумаем, чем смогу помочь.

Натан почувствовал, что начинает злиться. Он довольно не сдержано сказал:

— Вы должны помнить сами. От меня отвернулись все. Меня незаконно сделали нищим и отправили в тюрьму. Суд признал меня виновным в том, чего я не совершал.