– Как это? – удивился Балиан. – Вылитый Юан в детстве!

– Грустный слишком, – объяснил Тристан.

– А, это да…

– Впрочем, неудивительно, после всего, что он перенес. Ну что, вы согласны отдать его под опеку Рэвенлира?

– Пусть Демиан сам решает, – сдался Балиан.

– Убедим! – сказал Юан. – Так будет лучше, и ничего плохого ему там точно не сделают.

– Хорошо. Тогда, как только вернется Рэвенлир, я дам вам знать. Думаю, к вечеру Демиана можно будет забрать.

Тристан задал им еще несколько вопросов, чтобы лучше прояснить ситуацию, и пообещал завтра же обсудить все с Гволкхмэем, после чего проинформировать братьев.

– Почему завтра? – удивился Юан.

– Вчера и сегодня просил не беспокоить, – пояснил Тристан. – Переволновался, отдыхает.

– За нас? – польстило такое беспокойство Балиану.

– Нет, – вынужден был разочаровать его Тристан. – Лейан в бою ранили. Сначала держался, но потом решил все-таки, что называется, взять выходной.

– Да? – недоверчиво посмотрел на него Балиан. – Что-то незаметно было, что она раненая.

– Несерьезно, – спокойно проговорил Тристан. – Но тебе ли не знать, как он переживает.

Балиан знал. Он сам не раз и не два пострадал в битвах, защищая Врата Рассвета, особенно в ранней юности, и каждое его ранение вызывало бурю эмоций у правителя Эндерглида.

– Так что вы лучше помалкивайте о том, что я ее с Юаном отправил, – продолжал Тристан. – И так крику будет по поводу новой формы… – улыбнулся он, посмотрев на синий плащ Балиана и его разодранную тунику.

Братья пообещали хранить молчание, попрощались с советником и направились к своей башне. Они бы еще о многом хотели спросить Тристана и многое обсудить, но силы их были на исходе. Однако они не могли улечься спать, не узнав, в порядке ли Демиан.

Балиан никогда не был в комнате Лейан, да и вообще он ни разу не углублялся в эту часть башни. Поэтому его очень удивило, что все здесь было в холодных серебристо-голубоватых цветах. Но это не вызывало никаких ассоциаций с Градероном – все выглядело красиво и очень приветливо, просто такие цвета были немного непривычны для Балиана.

– Вот и пришли, – Юан остановился у самой последней двери.

– И она живет тут одна? – спросил Балиан. – Дикость. Ни души же не встретили.

– Да, тут мало кто ходит, – Юан тихонько постучал.

Дверь почти тут же приоткрылась, и Лейан пропустила их внутрь, покраснев и опустив взгляд при виде Балиана.

Ее комната была небольшой, но очень светлой. Как и в целом в башне, здесь не было ничего лишнего – от жилища Балиана эта комната отличалась только тем, что немногочисленные предметы мебели – шкаф, кровать и стол – выглядели немногим более изысканно за счет серебристых цветов. Кровать стояла в углу и была застелена ослепительно белым одеялом, под которым сейчас крепко спал Демиан. Его золотистые волосы были мокрыми, а окно в комнате наглухо закрыто: Лейан позаботилась и о том, чтобы ребенок лег спать чистым, и чтобы он не подхватил простуду. Балиан с некоторым смущением поскреб затылок – ему бы и в голову не пришло проявить такую тщательность.

– Давно уснул? – прошептал Юан.

– Сразу, как лег, – тоже шепотом ответила Лейан. – Совсем никакой был. Маму звал, – погрустнела она. – Во сне.

– Рэвенлир будет ему мамой, – проворчал Балиан. – Ужас. Ладно, я тоже спать хочу. Если понадобится его караулить, будите.

– Не нужно, – сказала Лейан. – Мне все равно переводами заниматься. Буду здесь.

Балиан махнул рукой и направился к выходу. Юан шепотом поблагодарил Лейан и потребовал немедленно обращаться, если вдруг понадобится помощь.

Но все было спокойно. Демиан мирно спал, воины и стражи снаружи были озадачены обострившимся военным положением. Они суетливо бегали от башни к окраине, и никого не волновало то, что в Эндерглид прибыл маленький Розенгельд, за жизнью которого охотятся градеронцы.

Балиан и Юан разошлись по комнатам и тоже предались сну. Но, несмотря на трудный путь к Эндерглиду, особенно для Балиана, оба проснулись еще до того, как Тристан послал им через одного из учеников просьбу прийти к нему. К тому времени они уже разделались с ужином (в столовой воины, стражи и преследователи, пользуясь своими статусами, беззастенчиво смотрели на Балиана – слух о его возвращении уже распространился по городу), и потому пришли к советнику правителя в весьма неплохом расположении духа.

Правда, Балиана, еще не слишком свыкшегося с изменившимся за десяток лет положением дел в Эндерглиде, ждал сюрприз. В кабинете Тристана не было, зато там сидел, небрежно закинув ногу на ногу, совершенно незнакомый ему человек с короткими русыми волосами, который, вдобавок к своему надменному виду, мог похвастаться мечом и при этом вопиющим отсутствием формы – на нем были песочного цвета штаны и черная, что было особенно возмутительно, рубашка.

– Ты кто такой и чего расселся? – немедленно накинулся на него Балиан, полностью игнорируя то, что загадочный гость был старше его минимум лет на пятнадцать.

К его удивлению, незнакомец изображать из себя невесть что не стал, и, похоже, ничуть не разозлился. Он встал, рассмеялся и потрепал Балиана по плечу.

– Балиан! И впрямь живой. Ничуть не изменился. С возвращением!

Балиан растерялся, но тут подоспела помощь в лице Юана.

– Да это же Рэвенлир, Балиан! – подсказал он.

– А-а-а? – Балиан изумленно раскрыл рот.

Он помнил Рэвенлира в двух образах – насмешливым подростком, который унизил его на одной из тренировок, выйдя победителем, и молодым человеком чуть старше Кристиана – строгим, говорящим сугубо по делу, с длинными русыми волосами, забранными в хвост. И ни одно из этих воспоминаний никак не вязалось со взрослым мужчиной, который стоял сейчас перед ним.

– Ну ты даешь! – только и сказал Балиан.

Рэвенлир улыбнулся.

– Ладно, к делу, – сказал он. – Где сын Кристиана?

– Я приведу его! – вызвался Юан. – А ты его, Балиан, пока проинструктируй.

Он скрылся за дверью.

– Ну? – Рэвенлир выжидательно посмотрел на Балиана.

– Я откуда знаю, – буркнул тот. – Юан твердил о том, что ему надо сладости давать.

– Сладкое детям вредно, – усмехнулся Рэвенлир. – Еще что-нибудь?

– От меня лично вот что! Первое: что-нибудь случится с ним – всех поубиваю! Второе! – Балиан стал загибать пальцы. – Помягче с ним, а то он вообще помрет от тоски.

– А что с ним? – полюбопытствовал Рэвенлир.

– Кристиан придурок, – замечательно объяснил Балиан. – А еще ему тяжело, потому что без родителей. Всю жизнь прожил с ними, я так понял, ни дня один не проводил. А тут солнце первый раз в жизни, предков нет, а он еще и боится, что они специально от него избавились.