Золотой широко улыбнулся и потрепал ей волосы. В его глазах светилось одобрение.

Серебряный и белая тоже смотрели на Астрид беззлобно. Почему-то ее ужасная угроза их, наоборот, повеселила.

Дураки, она им еще покажет.

А вот черный демон какое-то время таращился на Астрид так, будто читал книжку, а потом отвернулся. Он перевел взгляд на того злого, что Астрид сюда притащил, и спросил:

— Ну и зачем? Зачем вы это сделали?

— Тот же вопрос, — кивнул золотой. — Эммехтим, для чего?

— Они хотели… вынудить Отшельницу… присоединиться к нам, — медленно произнес серебряный. — Привести детей, выслужиться перед нами и Матерью…

— Какой ты глупый, Эммехтим, — поморщилась белая. — Мне тебя даже лечить не хочется.

Но она все-таки его вылечила. Просто посмотрела, вздрогнула, и у Эммехтима все зажило, а на другом дереве обуглилась кора.

— Ты так все деревья изведешь, — произнес золотой. — Эммехтим, что тобой двигало?

Астрид молча стояла и слушала. Она не очень много понимала, но смекнула одно: злого дя… Эммехтима остальные демоны тоже считают вонючкой.

— Я домой хочу! — подала голос она. — Он мне руки сломал!

Но большие демоны ее не слушали. Они ругали Эммехтима и обсуждали, что им делать.

— Мы этого не планировали, — сказал серебряный, сложив руки перед лицом. — Но в самом деле — это дочь демолорда и Отшельницы. Нам это может быть полезно.

— Хальты — почти фархерримы, — согласился золотой. — Ее можно воспитать.

Это Астрид не понравилось. Кажется, возвращать ее не хотят. И собираются воспитывать.

— Я пойду в туалет, — заявила она как можно более правдивым голосом. — А ты за мной не ходи.

Снова почему-то рассмеялись все, кроме серебряного. У того немножко вытянулось лицо.

— Ты не хочешь в туалет, — сказал черный. — Побудь пока с нами.

— Тогда я хочу кушать.

— Ты ела совсем недавно… но да, ты хочешь кушать. Хальты…

— Сбежать у тебя не получится, — сказала белая. — И не следует. Вокруг только дикий лес и чудовища.

— Я отведу ее в ясли, — сказал серебряный, и их стало два. Один взял Астрид за руку, второй остался с другими демонами.

По дороге Астрид ныла, что хочет домой, но это не помогало. Серебряный просто сел на корточки и сказал:

— Вот что. Если твои родители придут за тобой, я тебя им отдам. А если нет — жди, пока не научишься сама ходить сквозь Кромку.

— А ты можешь? Отведи меня.

— Не хочу. Твои родители обиделись на нас, они мне не обрадуются.

Его слова казались разумными, но все-таки не вполне. Но Астрид было неполных пять лет, и она не сумела понять, что не так. К тому же у серебряного демона единственного были рога, а значит, он на самом деле самый злой. Или главный.

Нет, злой. У главных на голове короны, а не рога. Рога — у злых. Так мама говорит.

— Ладно, — смирилась Астрид.

— …Мы и так должны Совнару по гроб жизни, — сказала Лахджа, когда Инкадатти допил чай и распрощался.

— Да, я знаю, он каждый раз это говорит, — кивнул муж. — Но это самый простой способ. Что мы теряем, если попросим?

— Его доброе расположение, — промямлила Лахджа.

Майно вздохнул. Он и сам не хотел обращаться к… тля, бушуку. Еще на ПОСС начальных курсов их предостерегали от обращения к демонам без реально веской причины.

— А похищение дочери — это не веская причина? — уперла руки в бока Лахджа.

— Ты же сама не хочешь обращаться к Совнару!

— Не хочу, но… это лучший вариант.

И Лахджа потянулась за кэ-узелком… ах ты черт. Она растерянно поглядела на кучку гнили. Другого средства межмировой связи у нее нет, слишком уж заковыристая это штука.

— Проблема, — согласился муж. — А его слово вызова ты знаешь?

— Нет, — поджала губы Лахджа. — Во дворце он просто появлялся, если окликнуть, а если не появляется — то и не появится, хоть ты плачь.

— Ладно, он наверняка есть в Книге Тайных Имен… — вздохнул Майно. — Ярыть, не люблю я это делать…

Астрид играла с детьми. Неожиданно оказалось, что у похищения есть свои плюсы. Ее отвели в ясли — такой как бы большой дом из причудливо сросшихся деревьев и с куполом из цветущих лиан. Цветочки красиво светились, ягодки повсюду свисали. На улице было темно, как поздним вечером, но никто не спал, а внутри было светло и сухо.

Астрид накормили чем-то необычным, но очень вкусным, а потом она встретилась с целой кучей других демонят. Они были очень похожи на нее, только без анклавов и солнечных зайчиков.

Ничтожества.

Убедившись в своем превосходстве, Астрид с удовольствием стала с ними играть. Они научили ее игре в «Масты-айчапы», когда одни догоняют, а другие убегают. Совсем как огробег, в который Астрид играла со смертными детьми, но тут была важная разница — крылья у всех, не только у нее.

И другие дети летали лучше.

Это Астрид расстроило. Она оказалась худшей в новой игре. Даже те, кто был младше, даже глупые трехлетки… даже они летали лучше!

Мама говорила, что у Астрид слабый какой-то там… что-то у нее слабое внутри. Поэтому ей надо почаще тренироваться. Но Астрид ленилась тренироваться, а теперь поняла, что мама права.

Еще и мешала одежда. Тут все почему-то ходили без нее и смотрели на Астрид, как на тупую.

— Ты просто хальт, — объяснил ей золотой мальчик с кудряшками. — Хальты — почти как храки.

И все дети почему-то засмеялись, а Астрид не поняла, почему, но ей не понравилось, что все смеются, а она нет. Потому что если смеются все, кроме тебя, то смеются над тобой.

Тогда она толкнула мальчика. Тот зашипел и толкнул в ответ.

Гораздо сильнее. Астрид упала в грязь, и над ней снова засмеялись.

— Ты злой демон и должен страдать, — сказала Астрид, выставляя ладошку.

Она пустила слабенького зайчика. Она уже научилась делать его разным. Но мальчик все равно завопил от боли, и у него задымилась кожа.

— Так нечестно! — выкрикнул он. — Маленьким нельзя Ме!.. Больно!..

Демонята переводили взгляды с Астрид на золотого мальчика. Решалось, кто будет главным. Мальчик это