Ему не за красивые глаза дали Бриара второй степени, дар у него редкий и мощный.

Но когда он обращается к Сидзуке… то фокусируется полностью. Его глаза немного подергивает поволока, и он смотрит внимательно и проникновенно.

— Ты хорошо подумал? — спросил Дегатти, когда они с Вератором вышли покурить. — Ты уверен, что у нее нет от тебя… никаких секретов?

— Она идеальна, — ухмыльнулся Вератор. — Я всю жизнь искал кого-то подобного.

— Правда?..

— Правда, правда. Знаешь, Майно, вот так живешь всю жизнь, сам не знаешь, чего хочешь, думаешь, что никто тебе и не нужен, что тебе комфортно и так… а потом встречаешь индивида, узнаешь его поближе и понимаешь — вот оно. Твоя судьба.

— Ну-у… я рад за тебя, дружище.

Астрид тыкала Веронику пальцем. Она проведала своих астридианцев, съела кусок шоколадного кекса и решила проверить, сделает ли Вероника… свою штуку.

— Смотри, я забираю погремушку, — сказала Астрид, вырывая ее у сестры. — Забираю ее навсегда. Уношу прочь. Ты ее больше не увидишь.

Она вынесла погремушку в коридор, а сзади раздалось грустное хныканье. Вероника не повышала голос даже когда ревела.

Астрид с недовольством подумала, что так дело не пойдет. Какая-то она слишком идеальная. Эдак ее больше любить будут. Надо почаще забирать у нее погремушку, пусть станет капризной и плаксивой.

Тогда Астрид останется ребенком номер один.

К тому же ей хотелось экспериментировать. Хотелось снова увидеть… штуку. Она сомневалась, что все правильно поняла в прошлые разы, а проверять при маме получалось плохо — та почему-то сердилась, когда Астрид забирала у сестры погремушку.

Этой погремушке Астрид тоже завидовала. Она давно выросла из таких глупостей, как погремушки, но эта очень красивая. Вся расписная, сделанная в виде жезла принцессы-волшебницы. Будь у Астрид поменьше кулачки, она бы… так, а где погремушка?..

Погремушка исчезла, как только Астрид от нее отвлеклась. А хныканье в комнате прекратилось, сменившись тихим звяканьем.

Да. Штука.

Астрид вернулась и с удовлетворением увидела погремушку в руках Вероники. Фиалковые глаза вперились в нее с удивительной для такого маленького ребенка серьезностью.

— Вот видишь, тебе нужна просто моти… мотиа… мотиц… цель, — заявила Астрид, наклоняясь над колыбелью. — Мы станем отличной командой, когда ты научишься делать штуку с шоколадками.

Вероника сосредоточенно тряхнула погремушкой.

Какая-то она чудная. Только о погремушке и думает… но это потому, что тупая еще. Не развилась, как Астрид.

Кстати о шоколадках.

Астрид спустилась вниз и принялась инспектировать полки. Шоколад от нее прятали, поэтому на кухню она зашла на цыпочках, убеждаясь, что там нет фамиллиаров. Снежок ее, конечно, не выдаст, он добрый, ему только взятку надо дать. А вот Матти — ябеда, он сдает всех.

Он самый противный, хотя делает вид, что он просто такой… такой справочник с клювом.

Геленда скользнула в окно. Фархерримка озарила коридор сквозным зрением, убеждаясь, что впереди нет фамиллиаров или маленького хальта. Эти гадкие твари почти как фархерримы, но только снаружи. Душой они как… гхьетшедарии.

Одна подруга Геленды родила хальта, девочку, и апостолы потом долго совещались, позволять ли ей жить среди чистых. В конце концов они решили, что это все-таки в основном фархеррим, и позволили хальту существовать, но Геленда считала это ошибкой.

Впрочем, долго она и не прожила. Однажды просто взяла и умерла. Геленда не знала, почему.

Кому какое дело?

Под ногой скрипнула половица. Геленда замерла. Она не могла взлететь в коридоре, и надеялась, что Оргон надежно их прикрывает. У многих фамиллиаров острый слух и обоняние, им необязательно видеть.

Конечно, Геленда и сама позаботилась о себе. Она умела скрываться в тенях. Но здесь дом волшебника, тут сами стены будто… давят. Ограничивают демоническую силу.

И еще домашний призрак, его тоже лучше избегать. Геленда легко его заарканит, но он может успеть поднять шум.

В этой комнате никого. И в этой. Мошки Эммехтима не смогли объяснить, где именно колыбель, так что Геленда просто заглядывала за все двери по очереди. Мягко-мягко касалась ручек, заставляя дерево онеметь.

Она чувствовала пространство прямо сквозь стены. Это же просто твердая материя. Но у нее не было полной уверенности, что полудемоненок не прикрыт какими-то чарами, так что она убеждалась и обычным зрением.

Прямо сейчас это единственный настоящий наследник могучего волшебника. Конечно, он должен быть как-то защищен.

Это Эммехтиму досталась легкая цель — кому интересны чужие бастарды? Этот Дегатти наверняка еще и обрадуется, что избавили от «вдовьей котомки».

Геленда открыла очередную дверь… вот он, младенец! На постели, правда, спит огромный пес, но он ничего не услышит. Фархерримка сделала себя совершенно неощутимой, чуть-чуть приподнялась над полом и подплыла к колыбельке…

Астрид играла с палочкой-копировалочкой. Папа ее все-таки осторожно обтесал, и теперь ее можно использовать как конструктор. Замок поднимался все выше, и Астрид уже стояла на табуреточке, укладывая в сруб новые бревна. Высунув язык от напряжения, она следила, чтобы башня не рухнула раньше времени.

Но Астрид начала строить еще утром, а копии палочки существуют всего несколько часов. Сейчас как раз начали пропадать самые первые… и прекрасный замок зашатался!

— О не-е-е-ет!.. — воскликнула Астрид, трагически прикрывая лицо.

И тут ее рот перехватила еще чья-то ладонь! Астрид замычала и задергалась, но это оказался кто-то очень сильный! Он перехватил Астрид как кулек и сунул под мышку!..

…И тут он взвыл!.. подпрыгнул!.. принялся скакать как ненормальный… и Астрид вырвалась!..

— Пырялка!.. — ахнула она.

Любимая кукла стояла посреди гостиной, вскинув сабельку, и незнакомый дядька только что с размаху на нее наступил! Из ноги у него плескалась кровь, а сам он… Астрид выпучила глаза, поняв, что это демон, похожий на них с мамой!

— А… а мамы нету!.. — крикнула она растерянно.

— Отлично! — огрызнулся демон, раздавливая Пырялку всмятку.

У Астрид брызнули слезы. Пырялка, ее Пырялочка!..

— Умри!.. — выкрикнула она, пуская солнечный зайчик.

Оргон немного нервничал. Чего эти двое так копаются? Неужели сложно просто схватить двух демонят? Фамиллиары ничего не слышат и не чуют, он-то уж свое дело делает надежно.

Может, у них что-то случилось? Тогда надо сваливать. Но если у них ничего не случилось, а Оргон свалит, то будет ужасно глупо. С ним тогда точно не поделятся, а еще они могут начать мстить.

В этой троице Оргон был самым старшим и крупным, а потому считал себя вожаком. Конечно, самый главный