ею»… «Что касается паразитов – тут я ужасный жадина, и скорее я получу их всех, нежели они получат меня»…

Поведение вполне уорхоловское, поэтому его легко представить в такой анекдотичной ситуации: Дали заработал 1000 долларов за создание флакона для духов. Если верить его словам, то он совершенно позабыл о порученном ему деле и прибыл на пресс-конференцию по случаю презентации своей творческой идеи, не имея ничего ни в руках, ни в голове. Он взошел на небольшую эстраду, и тут же фотографы, поймав его в объективы, защелкали камерами. В то время появилась в продаже недавно изобретенная «вспышка-куб» для фотоаппаратов. Она представляла из себя лампу, заключенную в прозрачный пластиковый корпус, который после фотографирования можно было повернуть на 90 градусов и использовать вспышку снова. Кто-то сфотографировал Дали, воспользовавшись этой технической новинкой. Тогда художник подошел к фотографу и, взяв у него использованную вспышку, поднял ее вверх со словами: «Дамы и господа, вот новый флакон Дали под названием Flash».

В DOM’е появился Эрик Эмерсон, вошедший позднее в число «суперзвезд» «Фабрики». Когда он танцевал или падал на пол в красивом кувырке-перекате, он был таким легким, таким магнетически-притягательным! Он брал стробоскопические лампы и, почти жонглируя ими, танцевал. Эрик занимал середину зала, улыбался, во власти экстаза. Уорхол долго не предлагал ему «зайти на “Фабрику”».

Вернемся к группе Velvet, которая, выступая в DOM’е, как в любых других залах, поворачивалась к публике спинами, меняла ритм, едва слушатели начинали танцевать, одним словом, не делала ничего, чтобы привлечь к себе симпатии и понравиться кому бы то ни было. Уорхол помог группе выпустить первый альбом, став ее продюсером. На конверте пластинки изображен банан. В оригинальной версии этот банан должен был быть с надорванной кожурой, под которой проглядывается мякоть фрукта. Эта мякоть была розовой.

В декабре 1966 года появилась Femme Fatale[536], первая песня группы, которая обещала стать хитом готовившегося к выпуску альбома – коммерческая неудача для группы. The Velvet Underground и Нико смогли подняться только на сто третье место чатов музыкального журнала Cashbox. Впрочем, ни один альбом группы никогда не «переступал» сотой позиции любых музыкальных топ-листов. Несмотря на то что на всех альбомах The Velvet Underground стояло магическое имя Уорхола, ни один из них не снискал успеха ни у массмедиа, ни у публики, а ведь до этого все начинания Уорхола непременно удавались.

Все-таки Уорхол использовал группу в большинстве своих проектов, приглашал ее на «Фабрику», где они играли почти постоянно, подсказывал им идеи. «Энди пришла замечательная идея в отношении I’ll Be Your Mirror, – вспоминал Лу Рид. – Он собирался сделать что-то со звуковой дорожкой диска, придумать способ многократного повтора последнего припева песни: “Я хочу быть твоим зеркалом. Я хочу быть твоим зеркалом…”»

Зависело ли это от двусмысленности, агрессивности, «непричесанности» музыкального мира Velvet, чей стиль больше подходил к «гаражной группе», чем к глянцевому позерству поп-арта в версии Уорхола? Зависело ли это от Лу Рида, ревновавшего Нико, Энди, который желал одновременно быть лидером группы и не быть им? Он кипел от негодования при виде Нико, певшей на авансцене, и категорически отказывался занять ее место…

«Они – слишком авангардны. Они – фантастичны», – уверял всех Уорхол.

Были ли они вправду такими? Они без конца повторяли одну и ту же фразу: «Прячь голову в песок». Они одни из первых начали использовать эффекты обратной связи. Они, пожалуй, раньше всех стали петь хриплыми голосами и выглядеть как панки. Даже слишком рано…

Сотрудничество с Уорхолом закончилось шумным разрывом в мае 1967 года. После него группа очень быстро распалась. Джон Кейл ушел в 1968 году, а в 1970-м Лу Рид вернулся к родителям и занялся печатанием на машинке документов в небольшой фирме, которую возглавлял его отец. Одновременно с этим он серьезно размышлял, что же ему делать дальше. Выбрать сольную карьеру? Основать группу? Вообще бросить сцену, он не слишком-то ее любил? Ограничиться написанием песен? «Я всегда считал себя самым последним человеком в мире, кто мог бы стоять на сцене, – говорил он. – Некоторые обожают находиться в свете прожекторов, но не я». Вот так…

Измена Гельдцалера

Пока группа The Velvet Underground гастролировала по стране, Гельдцалер был назначен куратором экспозиции США на биеннале в Венеции. Уорхол с удивлением узнал об этом только из газетных новостей и был почти уверен, что его работам обеспечен показ на международном уровне. Однако Гельдцалер уже выбрал Хелен Франкенталер[537], Джулса Олитски, Эльсуорта Келли, а с другой стороны – Роя Лихтенштейна. Позже он объяснил, что не хотел рисковать своей карьерой из-за «свиты» Уорхола, безусловно, в высшей степени колоритной, слишком обращавшей на себя внимание и не отличавшейся умением вести себя в обществе. Кроме того, на все нападки он отвечал вопросом: «Разве сам Уорхол не объявил во всеуслышание, что перестает писать картины?»

Все верно, но обескураженный Уорхол почувствовал, что его предал человек, которого он считал одним из самых близких единомышленников. Как сказал Дэвид Бурдон, «эти двое были одинаково яростными карьеристами, и дружба их неизбежно попадала под удар всякий раз, когда она оказывалась вовлеченной в конфликт их личностных амбиций».

Было и еще одно разочарование, но уже другого порядка. Маланга, оказавшись в Риме в стесненных денежных обстоятельствах, состряпал подделку под Уорхола: две шелкографии Че Гевары. Одну из них он подарил своей подружке, а другую продал какой-то галерее за 3000 долларов, а в придачу – несколько оттисков с нее по 50 долларов за штуку. Галерея разместила работы в своей экспозиции, но пожелала проверить их происхождение. Маланга принял решение написать Уорхолу со слезной просьбой подтвердить авторство работ, иначе, канючил он, его посадят в тюрьму. Еще он добавлял (вырезка из газеты прилагалась), что впервые работы с подписью Уорхола были одобрены коммунистами, которые очень хвалили его искусство в своей газете… «Вот наглец!» – возмутился Уорхол, но все же удостоверил подлинность шелкографий, но настоял на том, чтобы Маланга все деньги от проданных работ вернул. В тот раз Маланге не хватило ловкости.

После этого случая в продаже появилось довольно много подделок. Разумеется, тут же заподозрили Малангу в их изготовлении во время его итальянских каникул. Эти подозрения понемногу отравляли их взаимоотношения, и в 1970 году произошел окончательный разрыв.

В конце 1967 года настал день, когда Уорхол получил уведомление о том, что здание, где располагалась «Фабрика», будет сноситься. На этом месте город собирался построить доходный дом. Первая «Фабрика», историческая, физически прекращала свое