нему и обняла за шею. Янис крепко стиснул ее, дожидаясь, пока она задышит ровно, придушив в себе вновь накатившие слезы.

— Это из-за волнения, — объяснила она. — Я не знала, в каком ты приедешь настроении...

— А в каком настроении я могу приехать к любимой жене?

Вера улыбнулась:

— Скучал по мне?

Он не ответил, опустил взгляд на ее губы, тронул кончиками пальцев ее шею, поправив волосы.

Слов было не нужно, она все видела в его взгляде.

— А ты? — спросил он.

— Скучала, — призналась она. — Даже не представляешь, как сильно. Все и правда серьезно? — спросила, хотя прозвучало это как утверждение.

— Не мог же ты жениться просто из-за упрямства. Это слишком важный шаг, а ты не из тех, кто может связать свою жизнь с первой встречной женщиной.

— Ты не первая встречная, Вера. Эти две недели без тебя были для меня невыносимыми. Я не буду спрашивать, зачем ты уехала, почему осталась и что хотела этим доказать. Давай просто вернемся домой.

— Хорошо, что у меня есть муж, который умеет решать проблемы. Потому что я не знаю, как это все теперь решить.

Он повернул к себе ее лицо и поцеловал в губы, но быстро оторвался, чтобы сказать нечто важное:

— Послушай меня, — помедлил, дожидаясь, пока Вера сконцентрирует на его словах все свое внимание. — Я тебе клянусь, что у меня не будет другой женщины. У меня нет и не будет никого, кроме тебя. Я не буду таскать тебя по больницам и детским домам. Мы вообще не будем поднимать тему детей. Никогда. Если нам не суждено иметь ребенка — значит, будем жить без детей. Только вдвоем, друг для друга. Собаку заведем в конце концов.

— Две!

— Можно две, — улыбнулся он.

— И кроликов!

— Можно и кроликов. Несколько. Одного Севкой назовем. Я так к нему привык, что мне его уже не хватает.

— Я не шучу про кроликов, — посмеялась Вера, но умолкла, услышав дверной звонок.

— Открой, — сказал Янис, отпуская ее. — Это к тебе.

— Ко мне?

— Ну не ко мне же. Я только приехал.

Вера пошла открывать дверь. Ей вдруг пришла шальная мысль, что Даня тоже приехал. Но на пороге стоял курьер с цветами.

— Вера Ма... — вгляделся в записи.

— Майер, — со вздохом подсказала она.

— Распишитесь.

Черканув подпись, она взяла огромный бело-розовый букет и вернулась в гостиную. У нее и сомнений не было, что это Янис постарался. Он стоял у окна и, почувствовав ее появление, обернулся.

Вера смотрела на него с радостным удивлением.

— Вынуждена признать: примитивное мужское убеждение, что любую ссору можно закончить цветами, иногда очень хорошо работает.

— Думаешь, я? Может, это кто-то другой прислал. Там нет карточки?

— Нет. Это ты. Я уверена. Этот букет похож на тебя.

— На меня? — рассмеялся он.

— Да. Такой же безупречный. Ты специально подгадал время? Как же ты так рассчитал?

— Ничего я не рассчитывал. Понятия не имел. Видишь, даже служба доставки на моей стороне.

— Ты же не знал, как я тебя встречу, и вообще буду ли я еще здесь. И все равно заказал цветы. Никто так не делает. Всем нужны гарантии, отдача. Никто ничего не делает просто так. А ты берешь и просто делаешь, — задумчиво произнесла она.

— Если бы я ждал от тебя отдачи или взаимности, у нас бы никогда ничего не получилось.

— А кольца ты привез? Не верю, что ты их не купил.

— Это ты можешь поехать в медовый месяц без мужа, а я не могу поехать к жене без цветов и кольца.

Он вытащил из кармана коробочку с кольцами и вручил ей. Вера положила цветы на столик и открыла футляр.

— Очень красиво, — непритворно восхитилась. — Если бы я выбирала вместе с тобой, я бы тоже купила эти.

— Я рад, что ты довольна.

— Правда, не знаю, смогу ли я носить свое. Я не ношу кольца. Не могу. У меня зудят руки, мне все мешает, и сразу хочется все с себя снять. — Тем более будешь носить — точно не забудешь, что ты моя жена. А так как твоя голова вряд ли захочет все время обо мне думать, через недельку-другую руки у тебя зудеть перестанут.

Она рассмеялась, обняла его, и у нее вдруг возникло странное и приятное ощущение, будто все впервые, вне нажитых опухолей и шрамов.

И сами они новые, другие.

И все будет так, как они захотят.

Глава 29

Уснули они поздно. Долго занимались любовью, искусно наслаждаясь друг другом. К утру Вера сквозь сон услышала, как Янис вышел из спальни, и проснулась. Полежав некоторое время, она тоже встала.

— Доброе утро. Ты решил позавтракать без меня?

Она пришла в кухню, накинув на себя тонкий халат. Ее сразу пробрал озноб, видимо, проветривая комнату, Янис долго держал окно открытым.

— Нет, просто пить захотелось.

Он улыбнулся. Лицо его сразу преобразилось, но Вера успела заметить глубоко запрятанную тревогу в его глазах.

— Ты пришел попить воды и забыл вернуться в кровать? — она, склонившись, обняла его за плечи. — Что случилось? Тебя что-то тревожит?

— Дурной сон приснился. Пойдем.

Он прижался губами к ее запястью и, встав со стула, снова потянул за собой в спальню.

— Я, наверное, приснилась, раз это был дурной сон? — рассмеялась она и двинулась за ним, так как была совсем не прочь еще поваляться в постели.

— Нет, — посмеялся и он. — Не хочу, чтобы ты была моим сном. Ни дурным, ни приятным. Хочу, чтобы была явью.

— Что же такого тебе приснилось, что выгнало тебя из постели в брачную ночь? Кошмар?

— Не кошмар — моя реальность.

— Что это значит? Не увиливай от ответа. Я должна все знать, ты теперь от меня не отделаешься.

— Ты же знаешь, что моего отца убили. Я это видел. И мне это снится.

Услышав его слова, Вера перестала смеяться:

— Боже, ты ведь был совсем крохой. Значит, ты знаешь, кто это сделал?

Они вошли в спальню, и Янис плотнее задернул шторы, чтоб утренний свет не проникал в комнату.

— Нет, не знаю, — ответил он.