Нападение на Фридрихсгам было сорвано окончательно. Планам высадить десант в тыл нашей армии осуществиться было не суждено. И сделали это моряки Слизова!

После поражения Виргина шведы еще неделю простояли в отдалении от крепости, а затем двинулись на восток, оставив у себя в тылу две мощные российские базы – Ревель и Фридрихсгам. По пути шведы высаживали мелкие десанты и жгли прибрежные селения, однако при приближении регулярных войск немедленно садились на суда и уходили в море. Так и не дождавшись известия об успехах своего корабельного флота, Густав Третий миновал Выборгскую бухту и встал на якорь в северной части пролива Биорке-Зунд, немного в стороне от фарватера, ведущего к Санкт-Петербургу. Король рассчитывал высадить десант вблизи российской столицы, а затем атаковать ее. Это была уже ошибка не тактическая, а стратегическая! А за такие ошибки всегда приходится платить, и по самому крупному счету!

Когда последние шведские канонерки скрылись за островами, собравшиеся офицеры гурьбой двинулись в гарнизонную церковь на благодарственный молебен. Но едва начали петь, как в церковь вошел курьер от адмирала Чичагова. Слизову он протянул мятый засургученный пакет. Служба прекратилась и все в ожидании смотрели на бригадира. Слизов пробежал глазами написанное и глаза его увлажнились.

– Я поздравляю всех вас с еще одной большой победой. Адмирал Чичагов только что разбил корабельный шведский флот при Ревеле! А потому отслужим молебен сразу за дарование нам двух побед!

Из свидетельств современника: «Реляция адмирала Чичагова в то же время была прочитана в церкви вслух для всех солдат. Надобно было видеть, как в одну минуту большой образ св. Николая освещен был великим множеством маленьких восковых свечей, поставляемых пред оным матросами и солдатами, так что оный казался весь в пламени. Они не упустили обе сии победы приписать чудесам и покровительству сего святого».

Спрустя несколько дней на почтовых каретах привезли из Петербурга порох и картузы, а также всем в награду за победу не в зачет тройное жалованье. Более никаких награждений за Фридрихсгам не получил никто.

Что касается Сергея Тучкова, то ему было велено взять свою роту и выступить сухим путем в Выборг. На прощание они расцеловались со Слизовым:

– Прощайте, Сергей Александрович! Почитаю за честь воевать вместе с вами!

– Прощайте, Петр Борисович! Всегда рад снова вернуться под ваши знамена!

* * *

С приходом в Финляндию весны возобновились боевые действия и там. До прибытия нового командующего, графа Салтыкова, армией начальствовал генерал-поручик Игельстром. Из воспоминаний современника о генерале Игельстроме: «Игельстром – немец со всеми качествами древнего рыцаря и новейшего петиметра; влюбленный, воинственный, вспыльчивый, хитрый, приятный в обществе и несносно гордый…»

Общее впечатление спас генерал Нумерс, который в то же время перешел Кюмень и захватил дюжину пушек. Одновременно рядом ударил и бесстрашный генерал Денисов, также отбросивший шведов за Кюмень.

В начале апреля шведский корпус атаковал передовые посты генерала Сухтелена, расположенные у деревни Пардакоски и вынудил наших отступить. Шведы атаковали столь внезапно, что игравшие в карты офицеры побросали на столе и карты и деньги, бросившись к своим солдатам.

Не теряя времени, шведы приступил к постройке укреплений между озерами Сайма и Керни. В ответ на это барон Игельстром, приказал войскам Сухтелена стянуться к Савитайполю и вновь овладеть укрепленной позицией при Пардакоски.

Для атаки был составлен отряд принца Ангальт-Бернбургского, отряд в шесть тысяч человек с двумя десятками пушек. Ударным кулаком отряда были три батальона лейб-гренадер. Уже в самом начале боя генерал-майор Амадей Ангальт-Бернбургский был ранен ядром в ногу и через несколько часов скончался. Уже умирая, Ангальт отдал свою шпагу любимому адьютанту – капитану Барклаю-де-Толли. Последний и закрыл глаза своему командиру в Выборгском госпитале. Много лет спустя, уже став фельдмиаршалом, Барклай-де-Толли поставит на могиле своего командира памятник из зеленого мрамора. После ранения генерала наступление замедлилось. Старшие офицеры, посовещавшись, решили провести еще одну рекогносцировку.

Та показала, что неприятель сильно укрепился у деревень Пардакоски и Керникоски. Правый фланг шведов прикрывался с фронта незамерзающей речкой Керни. Озера же были еще покрыты льдом.

Генерал-поручик барон Игельстром, получив известие о ранении Ангальта, прискакал на передовую и велел продолжать наступление. В тот же вечер войска тремя колоннами выступили из Савитайполя и двинулись к неприятельской позиции.

Первая колонна бригадира Байкова, приблизившись на рассвете к Пардакоски, двинулась в атаку на шведскую батарею. Те встретили наших перекрестным огнем двух батарей, а затем ударили во фланг и тыл нашей колонны. Несмотря на отчаянное сопротивление отряд Байкова после упорного боя откатился к Солкису. Поручик Андрей Шлефохт, прикрывавший отход, был убит, капитан Иван Синковский, подпоручики Иотиус Ульмерн, Иван Бабанин, Христиан Зигель – ранены. Преображенец Вася Байков, не выходя более пяти часов из боя, дрался отчаянно. Был ранен в живот и умер в страшных мученьях в тот же день.

Генерал-майора Сухтелен, выделив отряд князя Мещерского для обхода неприятельской позиции, приблизившись к Кернакоски, выстроил солдат в боевой порядок и открыл огонь по шведам. Тем временем секунд-майор лейб-гренадерского полка Ершов с двумя ротами гренадер прошел озеро по льду, сбил неприятельский пикет. Гренадеры по пояс в снегу пробрались через лес, к правофланговой шведской батарее. Без долгих размышлений Ершов бросился на батарею, переколол штыками прикрытие, захватил пушку и взял в плен два десятка шведов. Подпоручик Ульмерн повернул захваченную пушку на шведов и начал палить.

Одновременно войска Сухтелена двинулись в атаку и, приблизившись к речке Керни, остановились перед разобранным мостом. Но шведы, после отхода колонны Байкова, обратили все внимание на Сухтелена. Его атака наткнулась на превосходные силы, и генерал был отбит с большим уроном.

Секунд-майор Ершов, атакованный большими силами шведов, из последних сил отбивался ружейными залпами. На помощь к нему пробились по льду две роты Великолуцкого полка. Но противник все нажимал. Забрав раненых, гренадеры и великолукцы отошли на опушку леса. Там они держались, прикрывая отход разбитых батальонов Сухтелена, и только после этого отошли. В этом бою отличился еще никому не известный прапорщик Милорадович, будущий герой 1812 года.

Высланный для удара во фланг шведов бригадир Мещерский опоздал, был встречен огнем шведов, и тоже отошел. Наши потери были значительны и заключались в двух пушках, двух сотнях убитых и трех сотнях раненых. Шведы потеряли не меньше.

Барон Игельстром, донося императрице о сражении при Пардакоски, особо отличил секунд-майора Ершова, взявшего шведскую батарею. Императрица была очень опечалена происшедшей неудачей.