– Я поехал следом за ним, выискивая подходящий случайпознакомиться…

– А случая все не было и не было, – подсказалаНастя.

– Не было, – подтвердил Самарин.

– И вы ехали за ним до тех пор, пока он не привел вас вБолотники, к этому дому.

– Откуда вы знаете?

– Это же очевидно, – Настя сноваулыбнулась. – И тогда вы решили, что проще познакомиться со мной, а ужчерез меня – с ним. Так?

– Вы правы.

– И вы следили за домом, чтобы понять, как нужнодействовать, увидели моего мужа, составили план и блестяще выполнили его. Выехали следом за Алексеем до Жуковского, выяснили, где он ставит машину, и вамоставалось только подождать, когда он поедет ко мне. Вы обогнали его на трассеи поджидали в удобном месте с колесом в руках. Вы даже подслушивали поздновечером, когда я у открытого окна разговаривала по телефону. Было такое? А наследующий день мой муж попросил вас охранять меня по вечерам. От вас же самого.Вам не было смешно?

Она впервые за все время разговора дала злости прорваться итут же укорила себя за неосмотрительность, но Самарин, казалось, этого незаметил. Он был так погружен в собственные переживания, что вообще мало чтозамечал.

– Не было, – очень серьезно ответил он, не заметивсарказма. – Мне не было смешно. Мне было страшно. Очень. Я понимал, чтовот я познакомился с вами, и вы работаете в уголовном розыске, то есть выколлега того милиционера, который отпустил заказчика. И вы наверняка знаете всето же, что и он. Я сначала думал, что он ваш любовник и приезжает к вам, когдамужа нет, и все гадал, как мне устроить знакомство сперва с вами, а затем сним. Потом я понял свою ошибку и обрадовался, моя задача облегчалась. Но яочень быстро понял, что заблуждался. Вы ничего не рассказывали про то убийство,вы вообще ничего не рассказывали про преступления, над которыми работаете, а яне знал, как спросить, как начать этот разговор, как подобраться к тому, чтоменя интересует. Я придумал байку про то, что хочу писать детективы, но это непомогло. Вы мне все очень хорошо объясняли, но про убийство – ни слова. Вот ивсе, Настя. Что мне делать? Как мне спасти сына?

– Не знаю, – честно ответила она. – Боюсь,что спасти его невозможно. Я имею в виду, спасти от тюрьмы. Вы напраснонадеялись, Валентин, мне жаль вам это говорить, но все было напрасно. Если бывы не затеяли этот цирк, все могло бы обойтись. А теперь вы сами все испортили,вы полезли в дурацкую авантюру и подставились. Вы филолог, педагог, а не сыщики не шпион, и рано или поздно вы все равно совершили бы ошибку, а я ее заметилабы. Ваша затея была обречена на провал в тот самый момент, когда вы решилизаняться самодеятельностью.

– И вы ничего мне не посоветуете?

Он цеплялся за Настю, как за соломинку, но по его обмякшейфигуре было видно, что он уже понял всю безнадежность своего положения.

– Валя, я могу посоветовать только одно.

– Что? – встрепенулся он.

– То, что всегда советуют преступникам в книжках икинофильмах. Ваш сын должен прийти с повинной раньше, чем мы арестуемзаказчика.

– И его не посадят?

– Скорее всего, посадят, но срок будет меньше. А еслион будет вести себя правильно, то его могут даже до суда оставить на свободе.Этого я вам не гарантирую, но такое вполне может случиться.

– И никаких других вариантов? – упавшим голосомспросил Самарин.

– Никаких, Валя. Мне очень жаль. У нас с вами осталисьдва непроясненных вопроса.

– Каких?

– Адрес и приметы того человека, который нанял вашегосына и его друга.

В общем, Настя представляла себе, какой адрес он сейчасназовет. Коротков приезжал к ней после убийства актрисы Халиповой и после того,как побеседовал с Кричевцом. Именно у дома, где живет Кричевец, филолог иувидел Юрку. И приметы, которые он назовет, наверняка окажутся приметамикаскадера. И режиссера Островского Самарин как раз там и увидел.

Так и вышло.

– Про Островского, пожалуйста, поподробнее, –попросила она.

– Он приехал вечером, часов около десяти, вместе смолодой девушкой.

Все правильно, так и было, подумала Настя. Пока всесходится, так что Самарин не врет и ничего не путает.

– Около половины первого ночи они уехали.

– Кто это – они? – насторожилась Настя.

Около половины первого уехала Юлия. На машине Островского.

– Островский и девушка, – пояснил филолог. –Они вместе приехали и вместе уехали. На черном «Лексусе».

А вот это уже непорядок. По показаниям Кричевца, Островскогои Волковой выходило совсем иначе.

– Вы уверены? Вы точно это видели?

– Да точно, Настя. У меня зрение очень хорошее, даже в темноте.Можете проверить.

– Может быть, вы видели только девушку, но решили, чтораз они вместе приехали, то и уезжают вместе? Вспомните как следует, Валя, этоважно.

– Да нет же, я отлично видел их обоих. Островский селза руль, а девушка – рядом. Потом, примерно через час или, может, чуть меньше,из дома вышел тот человек, заказчик, и с ним была женщина. Они сели в машину иуехали. Я тогда ужасно расстроился.

– Почему?

– Я решил, что раз он оттуда уехал ночью, значит, онтам был в гостях, и я его снова потерял. Понимаете, они так быстро вышли,буквально побежали к машине и рванули с места, а я не успел поехать за ними.Моя машина стояла чуть дальше, и я растерялся… В общем, я решил, что упустилего. Но выхода не было, и я стал ждать. А вдруг что-нибудь еще случится, чтомне поможет? Мне не хотелось возвращаться домой с сообщением, что я провалилвсе дело. Мы с Сашкой так долго его выслеживали, и получается, что все впустую…Понимаете?

– Понимаю. Но ведь он вернулся, верно? Вы сказали, чтоутром он выходил из подъезда с газетой в руках.

– Да, он вернулся. Они втроем вернулись.

– Вот даже как?

Настя уже ничему не удивлялась. Вдвоем уехали – так вдвоем,втроем вернулись – так втроем. Все врали, все, кроме несчастного Самарина.

– Точно, втроем. Тот человек, женщина, которая с нимвыходила, и Островский.

– А девушки с ними не было?

– Не было. Их было трое.

– И потом что?

– Больше ничего. Утром тот человек вышел, и я поехалдомой.

– Как вам показалось, Островский был трезв, когда ночьюуезжал с девушкой? Он твердо стоял на ногах?

– Он был сильно пьян, это даже мне было заметно. Я еще,помню, удивился, зачем он в таком состоянии садится за руль.

Уф-ф-ф, ну и денек… Все понятно. Островский сбивает женщинус ребенком и уезжает, не останавливаясь. Юля впадает в истерику. Островскийзвонит Кричевцу… Нет, зачем? Не станет Островский ему звонить. Он где-тоостанавливает машину и пытается успокоить актрису. У него ничего не получается.А время идет. И Кричевец, который видел, что Островский уезжает не в самомтрезвом виде, названивает ему сам, чтобы убедиться, что тот благополучнодоехал.