Несколько минут в повозке висела тишина, нарушаемая лишь скрипом колес и шелестом дождя по крыше.

— И к чему ты это рассказал? — скептически поинтересовался ярудо, нарушая глубокомысленное молчание.

— Объясняю аллегорию для необразованных деревенских духов, — сердито ответил Гризли. — Дремучий лес — человеческое бытие. Гроза — опасности, открытия и риск, которые делают жизнь интереснее и полнее, придают ей смысл. Бешеный, голодный волк — смерть, которая страшится жизни во всем ее ярком, блистающем величии. Аюола — человеческий дух, который может вынести множество страданий, преодолеть множество трудностей, и единственное, чего он боится, — это смерть.

— Неправильный конец в твоей истории, — не обидевшись на «необразованного духа», заявил ярудо. — Надо заканчивать историю так: «Если ты не боишься грозы, самого ужасного, что есть в мире, — то ты сильнее меня. И, потрясенный смелостью и силой аюолы, волк поспешил уйти с ее пути».

— Вот ты в следующий раз сам и будешь рассказывать, если такой умный, — ответил задетый подобным рассуждением Гризли.

— Неплохо, — с улыбкой сказал Рэй духу. — В любом случае эта история означает одно — человек не должен бояться смерти, если в нем достаточно смелости для того, чтобы выносить все трудности и испытания жизни.

Ярудо молча кивнул, принимая к сведению его слова, подтянул колени к груди и замолчал, глубоко задумавшись.

Дорога до Агосимы медленно сокращалась. Каждый день пути приближал заклинателей к далекой провинции. Рэй уже настолько привык к этим постоянным переездам, что повозки, городки, постоялые дворы начинали сливаться, впечатления накладывались одно на другое, и становилось трудновато вспомнить, где они были даже пару дней назад.

Места вокруг становились все более глухими. Заклинатели въехали в гористую, суровую провинцию Андо.

Уже с границы на одной из вершин стали видны каменные башни высокого замка. Говорили, что раньше это было настоящее разбойничье гнездо. Войска наместника держали в страхе все окрестные земли, кроме Агосимы, путь в которую закрывали самые неприступные горные хребты. Три провинции — Суро, Хагура и Велеса — каждый год страдали от грабежей и поджогов до тех пор, пока не додумались объединиться, дав отпор захватчику. Вырезали всех мужчин рода Харумо и едва не раскатали по камешку замок. Говорят, с тех пор семья наместника так и не вернула прежнюю славу и величие, живя не богаче своих бедных подданных.

Расстояния между поселениями с каждым разом все увеличивались.

Деревни возникали среди лесов неожиданно — словно грибы среди мха. Вроде ничего нет, только прошлогодние иголки и сухие листья, а потом вдруг раз — и торчит крепкая бурая или красная шляпка. Так и в непроходимой чаще, где петляла узкая дорога, вдруг тянуло дымом, а между деревьев мелькала замшелая крыша.

Дома здесь были непривычными — с толстыми стенами, маленькими окошками. За высокими, надежными каменными заборами. Люди смотрели на чужаков с настороженным вниманием, не то что в Варре или ее окрестностях. На вопросы отвечали неохотно. О правительстве, заклинателях и армии отзывались не слишком вежливо. Предпочитали, чтобы их оставили в покое посторонние. Явно привыкли заботиться о себе сами, не надеясь ни на кого.

Даже собаки, на удивление, не заливались лаем из-за заборов, а пытались тихо подкрасться и загрызть сразу, без лишней суеты.

Над темными вершинами деревьев постоянно возвышались горы. Кое-где на их склонах белели полосы снега. Взгляд Рэя вновь и вновь обращался к ним. Чтобы попасть в Агосиму, придется перевалить через хребет и спуститься в долину с той стороны. Значит, нужно искать проводника, который поведет их через перевал.

Размышления заклинателя прервал очередной рывок повозки. Ярудо внезапно исчез. Только что сидел на скамье, болтая ногами, и вот его уже нет.

Рэй выглянул в окно и прежде всего увидел черный столб с вывеской. Тот напомнил заклинателю духа по имени «кровавый зонтик» с одной-единственной рукой, вытянутой навстречу случайному путнику. Рядом за пеленой дождя виднелась сгорбленная фигура в плаще.

Капюшон был низко надвинут на лицо человека, который махнул вознице, а затем что-то сказал. В ответ тот сделал приглашающий жест в сторону крытой повозки.

Скользя по размокшей земле, путник подошел, взялся за ручку двери. И Сагюнаро, вдруг вжавшись в борт, произнес сквозь зубы:

— Это маг ордена.

— Да ладно, — отозвался Гризли. — С чего ты взял?

Дверца распахнулась, впустив облако сырого воздуха, смешанного с дождевыми каплями, и человек забрался внутрь. С его плаща текло, сапоги были заляпаны грязью.

— Добрый день, — сказал путник весело, откидывая капюшон. — Ну и погодка.

У него оказалось немолодое смуглое лицо с очень светлыми глазами. По коже разбегалась сеть мелких морщин, словно мужчине приходилось много времени проводить на улице в любую погоду. С первого взгляда — обычный небогатый горожанин — ремесленник или торговец, один из многих. Его руки с длинными тонкими пальцами покраснели, как будто от холода, но Рэй почувствовал в них остаточную магию. Кто-то из духов оставил свой след, и тот еще не зажил.

Усевшись на скамью рядом с Гризли, он внимательно взглянул на оружие Рэя, скользнул добродушным взглядом по настороженному Сагюнаро и спросил:

— Куда едете, ребятки?

— В Агосиму, — ответил увалень, тут же привычно надевая маску разговорчивого, беззаботного парня, у которого не надо выведывать секреты — сам все расскажет. Но Рэй уже успел убедиться, как ловко Гризли умел своей болтовней и наивными на первый взгляд вопросами уводить беседу в сторону от неприятной темы.

— По распределению? Или по велению сердца?

— У нас там учитель. Мастер Хейон. Может быть, слышали?

— Нет. Не слышал. А может, и слышал, но не запомнил. — Путник порылся в своей сумке, вытащил объемную флягу, открутил маленькую крышечку, отхлебнул и протянул Сагюнаро. — Самое время по такой погоде.

Тот отрицательно мотнул головой, не переставая разглядывать неожиданного попутчика. Рэй, подумывая о том, как бы незаметно пнуть друга, чтобы он перестал прожигать мага взглядом, сам взял фляжку. В ней оказалось вино с пряностями. И действительно, после нескольких глотков от него стало теплее.

— А вы куда едете? — спросил Гризли, не дав заклинателю задать новый вопрос.

— Куда пошлют, туда и еду, — с улыбкой ответил тот, явно не собираясь сообщать первым встречным о своих планах.

— И куда послали на этот раз? — допытывался увалень, принимая от Рэя фляжку.

— Пока не знаю, но, как только окажусь на месте, сразу и пойму, — продолжал посмеиваться маг. — Знаете поговорку «Куда заклинатель едет — туда ветер не дует и солнце не светит»?

Услышав этот ответ, Рэй почувствовал себя слегка задетым. Как будто проиграл в игре «правда-неправда», поддавшись на каверзные вопросы собеседника и доверчиво выболтав свой секрет. А умный противник веселился, отделываясь прибаутками.