XVI

Основное внимание было сконцентрировано на операции «Везер», а это означало развертывание немецких относительно слабых военно-морских сил и, кроме того, нарушение границ Дании, с которой был подписан договор о ненападении.

В Генеральном штабе преобладало мнение, что эта операция возможна только в случае введения в бой значительных сил, которые придется перебрасывать морским путем. Однако Гитлер не счел нужным поручать подготовку операции Генеральному штабу. Он возложил ответственность за нее на ОКВ и штаб оперативного руководства. Главнокомандующему сухопутными войсками было приказано обеспечить боеспособность шести дивизий. Генерал-полковник фон Фалькенхорст возглавил экспедиционную армию; в 1918 году он принимал участие в Финской кампании.

Штаб ОКВ должен был осуществлять руководство всем театром военных действий. Подобная практика вскоре распространилась и на другие военные операции, что было равносильно созданию второго Генерального штаба. Это был ответ Гитлера на противостояние Генерального штаба. Дело закончилось тем, что Йодль, начальник штаба оперативного руководства, стал считаться в ставке Гитлера ведущим военным специалистом своего времени.

Как и Гальдер, Йодль был баварцем, и, несомненно, Гитлер видел в нем высокопрофессионального солдата. Помимо природной интуиции, Гитлер обладал трезвым умом. Йодль ничего собой не представлял как личность, и Гитлера это очень устраивало. Йодль никогда не предпринимал никаких шагов, лежащих вне его профессиональной сферы деятельности.

Йодль имел точное представление о долге. Клятва фюреру накладывала на него единственную обязанность – обеспечить победу в войне. Он верил в гениальность Гитлера и делал все, что было в пределах его возможностей. Вот этим ограничивался его долг. Его не волновали политические проблемы. Он был одним из последних узкопрофессиональных специалистов, которых поставлял Генеральный штаб.

Между Мольтке-старшим и Йодлем был длинный путь, который вел к постепенному сужению умственных горизонтов. Общение с Гитлером также наложило отпечаток на мировоззрение Йодля. Его учение войны опровергало не только концепцию Клаузевица, но даже концепцию Людендорфа, хотя в какой-то степени и разделяло идеи последнего. Война, по мнению Йодля, является основной составляющей политики, ее движущей силой. Война – самоцель. Вот поэтому-то все разговоры Йодля с Гитлером касались только военной сферы деятельности.

Из дневника Йодля становится ясно, как в течение февраля и марта менялось мнение Гитлера в отношении приоритетности операций «Гельб» и «Везер». В марте Гитлер решил начать с операции «Везер». Все было построено на импровизации. Не разрабатывались планы Датской и Норвежской кампаний; все необходимые карты были взяты в книжных магазинах Берлина. Хитрый ход, учитывая необходимость сохранять секретность! К сожалению, военные атташе Дании и Норвегии ни о чем не подозревали, убежденные в том, что ВМФ и высшее военное командование Германии находятся не в том положении, чтобы предпринимать какие-либо внешние действия. Когда адмирал Канарис, с фанатичной решимостью стараясь помешать всем планам Гитлера, пытался предупредить военных атташе, он столкнулся с откровенным недоверием. Атташе усмотрели в его действиях военную хитрость. Швеция забеспокоилась только тогда, когда шведские дипломаты услышали о сосредоточении транспорта в Штеттине.

5 февраля в Берлине состоялось заседание штаба, осуществлявшего руководство операцией «Везер». Отсутствие люфтваффе вызвало вспышку ярости у Геринга. Первоначально рассматривался вариант одновременного нападения на Норвегию и Голландию, чтобы одним ударом получить два порта. Потом от этой идеи пришлось отказаться, поскольку нападение на Голландию нельзя было отделять от основного наступления на Запад.

13 марта Йодль простодушно отмечает в дневнике, что фюрер не отдает приказ о начале операции «Везер», поскольку не может найти подходящего предлога. Спустя пять дней Гитлер встречался с Муссолини на перевале Бреннер (в Альпах). Дуче выразил намерение вступить в войну на стороне Германии, но подчеркнул, что Италия находится не в том состоянии, чтобы вести долгую войну. Гитлер посчитал возможным заверить Муссолини, что война долго не продлится. Наконец, 2 апреля Гитлер отдал приказ 9 апреля начать оккупацию Дании и Норвегии.

Переброска немецких войск проходила под ураганным огнем британских кораблей. На помощь армии были направлены все военно-морские силы Германии. Вопреки ожиданиям операция прошла успешно, хотя флот понес у берегов Норвегии значительные потери. В первый день было потоплено два линейных и один броненосный крейсер и два транспорта. Несколько позже у Нарвика было потоплено большое количество эскадренных миноносцев.

Дания капитулировала, не оказывая сопротивления. Утром 9 апреля немецкие корабли вошли в гавань Копенгагена и высадили войска, мгновенно заполнившие и сам город, и Королевский дворец. В отличие от Дании Норвегия оказала сопротивление агрессору. Британцы поспешно бросили в Норвегию экспедиционную армию и отрезали немецкие войска, захватившие Нарвик.

Теперь Йодлю открылось, в каком состоянии находится нервная система Гитлера и что он совершенно не контролирует себя. Об этом можно судить по лаконичным записям в дневнике Йодля: «страшно возбужден», «в жутком смятении». Такое влияние оказывали на Гитлера плохие новости. С огромным трудом Йодлю удалось убедить главнокомандующего не отказываться от намеченного. Потребовалось вмешательство подполковника фон Лоссберга, офицера Генерального штаба сухопутных войск, чтобы не позволить Гитлеру отдать приказ об отводе войск из Норвегии.

Тогда Гитлер бросился в другую крайность. Он предложил перейти шведскую границу, пройти через всю страну и освободить тех, кто был отрезан в Норвегии. Только когда шведский адмирал, являвшийся представителем короля Швеции, ясно дал понять, что Швеция окажет сопротивление, Гитлер отказался от своего плана.

4 мая ситуация с Норвегией прояснилась, и британская экспедиционная армия погрузилась на корабли. Как и в случае с Польшей, в Норвегию для осуществления руководства был немедленно направлен член национал-социалистической партии (гражданский). Ставшие уже привычными столкновения между членами национал-социалистической партии и военными приняли такие масштабы, что пробудили опасения даже в Кейтеле.

Согласно дневнику Йодля, 27 апреля Гитлер решил начать операцию «Гельб» в период между 1 и 7 мая. 5 мая Йодль пишет, что «фюрер нашел соответствующее обоснование операции «Гельб». Спустя два дня он решает, что совершено предательство. Подслушанный телефонный разговор между бельгийским послом в Ватикане и Брюсселем позволил сделать вывод, что из Германии просочились сведения о плане. 8 мая Голландия провела мобилизацию, и Гитлер отложил операцию на 10 мая.

Опасения Йодля в отношении утечки информации были не напрасны. 9 мая Канарис через своего начальника штаба Остера направил последнее предупреждение датскому военному атташе в Берлине. Остер был близким другом датского атташе и откровенно сообщил ему, что «эта свинья» идет к западной границе.

На тот момент Франция и Британия развернули две группы армий под командованием генералов Биллотте и Претелата севернее и южнее Седана. В случае необходимости Биллотте двигался вместе с четырьмя армиями и шестью дивизиями британской экспедиционной армии в Бельгию. В соответствии с планом Манштейна в центре атаки находилась группа «А» под командованием Клейста, в которой сконцентрировалось такое количество танков, о котором до этого момента мир даже не подозревал. Три танковых корпуса и моторизованная пехота! Тысяча самолетов поддерживала танковый удар. Основная проблема была связана даже не с поломками танков и снабжением горючим, а с тем, что начальником штаба у Клейста был полковник Цейтцлер.