Едва дыша, побелевшая Алессия смотрит на пистолет. Анатолий убьет Максима, и глазом не моргнет. Пытаясь превозмочь головокружение, она молит бога своей бабушки защитить Максима.

– Я пришел за тобой, пришел тебя спасти. Почему ты оказалась здесь, поговорим позже. А сейчас ты соберешь свои вещи, и мы уйдем.

Ее судьба решена. Она уйдет с Анатолием. Должна уйти, чтобы защитить любимого. Выбора нет. С чего она взяла, что сможет нарушить данное отцом besa?

Чуть не плача от бессильной ярости, Алессия идет в гостевую комнату. Быстро и сноровисто складывает вещи дрожащими от злости и страха руками. Нужно уйти до того, как вернется Максим. Она его защитит.

На пороге появляется Анатолий, окидывает взглядом комнату и Алессию.

– Ты выглядишь иначе. По-европейски. Мне это нравится.

Порадовавшись, что пальто скрывает ее фигуру, Алессия молча застегивает спортивную сумку.

– Почему ты плачешь? – с искренним недоумением спрашивает Анатолий.

– Мне нравится Англия. Я хотела бы здесь остаться. Я здесь счастлива.

– Развлеклась – и хватит. Пора возвращаться и брать на себя обязанности, carissima. – Сунув пистолет в карман пальто, Анатолий берет ее сумку.

– Я должна оставить записку, – с трудом произносит Алессия.

– Зачем?

– Потому что так принято. Мой наниматель будет волноваться. Он хорошо со мной обращался. – Ее душат слезы, и слова даются с трудом.

Анатолий пристально смотрит на нее. Алессия не представляет, о чем он думает. Возможно, осмысливает ее слова.

– Хорошо, – наконец соглашается он.

Они идут в кухню, где рядом с телефоном лежат ручка и блокнот.

Алессия поспешно пишет, тщательно формулируя фразы и надеясь, что Максим сумеет прочитать между строк. Она не знает, насколько хорошо Анатолий понимает английский. Однако нельзя рисковать и писать то, что она на самом деле хочет сказать: «Спасибо за то, что защищал меня. Спасибо, что показал, какой может быть любовь. Но от судьбы не уйдешь. Я люблю тебя. И всегда буду любить. До самой смерти. Максим, любовь моя…»

– Что ты написала?

Она показывает ему записку и наблюдает, как его глаза скользят по строчкам. Анатолий кивает.

– Хорошо. Идем.

Алессия кладет на записку ключи, которые принадлежали ей всего несколько драгоценных часов.

Ночь тиха и холодна. Подмораживает, и серебристые снежинки мерцают в свете фонарей. Я заворачиваю за угол, и мой взгляд падает на мужчину, закрывающего дверь черного «мерседеса», припаркованного на углу моего дома.

– Максим! – Ко мне бежит Каролина.

«Какого черта она здесь делает?»

Что-то заставляет меня снова посмотреть на мужчину и «мерседес». Странно, что он обходит машину. Это неправильно. Что-то здесь не так. Мои чувства обостряются. Я различаю хруст каблучков Каролины по снегу, ощущаю морозный запах воздуха и Темзы и четко вижу номера машины. Они иностранные.

Мужчина открывает дверь со стороны, где должен сидеть водитель.

– Максим! – снова зовет Каролина.

Я оборачиваюсь, и она кидается мне на шею. Чтобы удержаться на ногах, я невольно обнимаю ее.

– Прости меня. – Она плачет.

Я молчу – все мое внимание приковано к машине. Мужчина садится и закрывает дверцу. Каролина извиняется, но я не отвожу глаз от машины. Она въезжает в свет фонарей, и на номере я четко вижу красно-черный флаг Албании.

Алессия слышит, как на улице кто-то выкрикивает имя Максима. Пока Анатолий обходит машину, она оборачивается и видит стоящего на углу Максима. И обнимающую его белокурую женщину.

«Кто она?»

Внезапно Алессия вспоминает – эта женщина была в его кухне, одетая в его рубашку… «Каролина, мой друг и невестка».

Анатолий хлопает дверей машины, отчего Алессия подскакивает и смотрит вперед.

«Невестка? Его брат умер, значит, теперь она вдова», – глотая слезы, осознает Алессия.

Вот где он был. С Каролиной. А теперь они обнимаются посреди улицы. Жестокое предательство отзывается болью во всем теле – Алессию словно режут на части. Вера в себя – и в него – тает.

«Мой Мистер…»

По ее щекам струятся слезы. Анатолий заводит машину и увозит Алессию от единственного счастья, которое она знала.

– Твою мать! – кричу я от охватившего меня ужаса.

– Что случилось? – удивляется Каролина.

– Алессия! – Оттолкнув Каролину, я бегу по улице, однако машина растворяется в ночи.

– Черт, черт, черт! Опять! – Я беспомощно вцепляюсь обеими руками в волосы.

– Максим, да что случилось? – Каролина стоит рядом.

– Ее увезли! – Я лихорадочно сую ключ в замок двери.

– Кто? О чем ты?

Я врываюсь в дом и бегу наверх, игнорируя лифт. Миновав все шесть пролетов, отпираю дверь в квартиру. Включается сигнализация, подтверждая мои худшие опасения.

Алессии здесь нет.

Я выключаю сигнализацию и прислушиваюсь, вопреки всему надеясь, что ошибся. Разумеется, я не слышу ничего, кроме свиста ветра за окном и биения крови в ушах.

Лихорадочно размышляя, я заглядываю в каждую комнату. Они снова нашли ее, мою милую, храбрую девочку. Что эти чудовища сделают с ней? Ее одежды нет ни в моей спальне, ни в гостевой…

В кухне я нахожу записку и ключи.

«Мистер Максим!

Мой жених здесь, он отвезет меня домой, в Албанию.

Спасибо за все.

Алессия».

– Нет! – кричу я, охваченный отчаянием, и швыряю телефон в стену.

Он разлетается на куски, а я падаю на колени, вцепившись руками в волосы. Уже второй раз за неделю мне хочется плакать.

– Максим, что происходит?

Я поднимаю взгляд на стоящую в дверях Каролину. Она растрепанная и взъерошенная, но выглядит спокойней, чем несколько минут назад.

– Ее забрали, – хриплю я, борясь с гневом и отчаянием.

– Кто?

– Жених.

– У Алессии есть жених?

– Все не так просто.

Каролина складывает руки на груди и хмурится. Ее лицо выражает искреннюю заботу.

– Тебя это сильно подкосило.

– Да. – Я медленно встаю. – Еще бы – девушку, на которой я собирался жениться, только что похитили.

– Жениться? – Каролина бледнеет.

– Да, черт возьми, жениться! – рявкаю я.

Мы прожигаем друг друга взглядами, между нами витают непроизнесенные упреки.