– У человека всегда есть выбор. Вы могли остаться в общине и не поступать в университет. Вы предпочли то, с чем вас оставил отец, – потерять семью в обмен на исполнение собственных эгоистичных желаний. Ведь правда именно в этом, мистер Фишер?

Джейкоб опустил глаза. Он ощутил, как на него вновь накатывает та самая волна сомнений, с которой он долго боролся после отъезда из Ист-Парадайса, – та волна, которую он надеялся одолеть.

– Да, – тихо ответил он.

Он почувствовал на себе взгляд Элли Хэтэуэй, мысленно слыша ее голос, говоривший, что все, что скажет прокурор, имеет отношение к Кэти, а не к нему. Джейкоб решительно поднял подбородок и смело взглянул на Джорджа Каллахэна.

– Кэти лгала вашему отцу шесть лет?

– Она не лгала.

– Она говорила отцу, что навещает вас?

– Нет.

– Она говорила отцу, что гостит у тети?

– Да.

– На самом деле она гостила у тети?

– Нет.

– И это не ложь?

– Это… дезинформация.

– Дезинформация? – усмехнулся Джордж. – Это что-то новенькое. Называйте как хотите, мистер Фишер. Значит, обвиняемая дезинформировала вашего отца. Полагаю, вас она тоже дезинформировала?

– Никогда.

– Она говорила вам, что вступила в интимную связь?

– О таком она…

– Она говорила вам, что беременна?

– Я не спрашивал. Не уверен, что она признавалась в этом себе самой.

Джордж поднял брови:

– Теперь вы специалист по психиатрии?

– Я специалист по своей сестре.

Прокурор пожал плечами, давая понять, что он об этом думает.

– Давайте поговорим об этих вредных амишских бандах. Ваша сестра входила в одну из них?

– Послушайте, это не «Акулы» и не «Джеты» с их разборками и территориями! – рассмеялся Джейкоб. – Как и английские тинейджеры, амишские ребята в основном совсем неплохие. «Амишская банда» – это просто название группы друзей. Кэти входила в «Искорки».

– «Искорки»?

– Да. Это не самая пуританская группа в округе Ланкастер, как, например, «Кирквудерс», но, вероятно, вторая или третья в этом списке. – Он улыбнулся прокурору. – «Эммиз», «Шотганс», «Хэппи Джекс» – вот это, как вы их называете, вредные банды. Они заманивают к себе ребят, привлекающих внимание своим импульсивным поведением. Но я не думаю, что Кэти общается с молодыми людьми из таких групп.

– Ваша сестра по-прежнему состоит в этой группе?

– Формально она может участвовать в их сходках, пока не выйдет замуж. Но бо́льшая часть молодежи перестает ходить на встречи после крещения.

– Потому что тогда им нельзя пить алкоголь, танцевать и ходить в кино?

– Это так. До крещения правила нарушаются, и это нормально. После крещения ты выбрал свой путь, и желательно его придерживаться.

– Кэти в первый раз попробовала пиво, когда приезжала к вам?

– Да, – кивнул Джейкоб. – На первой вечеринке, на которой я был вместе с ней. Но это существенно не отличалось от опыта, который она могла приобрести в своей компании.

– Это не нарушало амишские правила?

– Нет, потому что она еще не была крещеной.

– Она также ходила с вами в кино? – спросил Джордж.

– Да.

– Это она могла делать и в своей компании?

– Да, конечно, – ответил Джейкоб.

– Все это вполне отвечало церковным правилам?

– Да, потому что она не была крещена.

– А как насчет танцев? Вы когда-нибудь водили ее на танцы?

– Один или два раза.

– Но в некоторых молодежных группах тоже могли иногда плясать.

– Да.

– И это также отвечало церковным правилам?

– Да. Опять же она еще не была крещена.

– Похоже, вам дается шанс прощупать почву, прежде чем определиться окончательно, – заметил Джордж.

– Можно сказать и так.

– И когда же крестили вашу сестру? – спросил Джордж.

– В сентябре прошлого года.

Прокурор задумчиво кивнул:

– Значит, она забеременела после своего крещения. Разве сексуальные отношения вне брака и рождение незаконного ребенка отвечают церковным правилам? – (Джейкоб молчал, заливаясь краской.) – Мне бы хотелось услышать ответ.

– Нет, не отвечают, – тихо произнес Джейкоб.

– Ах да. Потому что она была уже крещена?

– Среди прочего.

– Итак, позвольте подытожить, – сказал в заключение Джордж. – Обвиняемая лгала вашему отцу, она лгала вам, она забеременела вне брака после принятия обета крещения – это и есть та правда о вашей сестре, которую вы хотите донести до присяжных?

– Нет!

– Это та милая, добрая, хорошая девушка, которую вы описывали в своих показаниях? Мы говорим о настоящей герлскаут, не так ли, мистер Фишер?

– Да, – упрямо ответил Джейкоб. – Вы не понимаете.

– Конечно понимаю. Вы сами все объяснили более красноречиво, чем смог бы я. – Джордж подошел к судебному секретарю, указывая на один абзац в длинной стенограмме суда. – Не могли бы вы прочитать это?

Женщина кивнула.

– «Если ты амиш, – прочитала она, – то семья – это всё».

Джордж улыбнулся:

– У меня больше нет вопросов.

После свидетельства Джейкоба судья Ледбеттер объявила перерыв на кофе. Присяжные вышли гуськом, сжимая в руках блокноты и карандаши и стараясь избегать взглядов Элли. Джейкоб, соскочив с кресла свидетеля, подошел к Кэти и взял ее за руки. Потом наклонился к ней и зашептал что-то по-немецки, отчего она тихо засмеялась.

Потом он повернулся к Элли:

– Ну как?

– Ты хорошо выступил, – улыбнувшись, сказала она.

Он как будто успокоился:

– Присяжные тоже так считают?

– Джейкоб, я не пытаюсь разгадать американских присяжных примерно с того времени, когда фильмы с участием Адама Сэндлера начали приносить миллионы, – просто люди непредсказуемы. Женщина с голубыми волосами все время не отрываясь смотрела на тебя. А вот мужчина в плохоньком парике пытался снять нитку с манжеты куртки, и я сомневаюсь, что он хоть что-то услышал.

– Но… все прошло хорошо?

– Ты первый свидетель, – мягко произнесла Элли. – Подождем.

Он кивнул:

– Можно отвести Кэти вниз, чтобы выпить кофе?

– Нет. Стоит ей выйти из зала суда – и на нее накинутся репортеры с камерами. Если она хочет кофе, принеси ей сюда. – Едва он ушел, как Элли повернулась к Кэти. – Ты видела, что вытворял Джордж Каллахэн с Джейкобом?